Кто украл кларнет?
Шрифт:
– Конечно, – кивнула я.
– Только спасите ребенка.
Явление двух обитателей шкафа было вcтречено недоуменной тишиной. Давье, следует отметить, ломанулся следом за Моранси, не колеблясь. Жалко только они дверцы быстро захлопнули, отрезая меня от происходящего.
Первыми пришли в себя девушки. Визг поднялся такой, словно господа были в исподнем. Или вообще без него. Мужская часть преступной шайки отреагировала более сдержанно, коротко и неприлично высказавшись.
– Мне нужно представляться? – высокомерно задал вопрос Моранси.
Сидя в
– Пошел ты, пес, - прошипел один из мужчин.
Топот намекнул на попытку к бегству. Но последующий грохот заинтересовал меня куда больше. Сидеть в шкафу терпения уже не былo. Но я человек слова, поэтому распахнула дверцы и плавно шагнула на грязный пол.
– Ты? – удивленно прохрипела сорванным горлом бывшая сиделка.
– Я! – в ответ гордо подбоченилась и задрала подбородок.
– Мадам, - с укором заметил Моранси. – Мы о чем с вами договаривались?
Я окинула взглядом комнату. Давье скромно отдыхал возле стены. Одного из бандитов не было. Моранси застыл напротив водителя мобиля. Тот держался с другой стороны стола, и приближаться к уполномоченному не спешил. Жобен с подружкой жались в углу, хлопая глазами,и походили на двух ощипанных куриц.
– О том, что я не буду вылезать из шкафа, – невинным тоном напомнила я.
– Так я и не вылезала. Я вышла.
– ?х, мадам Агата, - уполномоченный погрозил мне тростью. – Буду я иметь с вами разговор…
– Это мы завсегда пожалуйста, - усмехнулась я, сверля взглядом бывшую соперницу.
Мда, семейный быт не пощадил ее. Оплывшая фигура, жиденькие волосенки и черные круги под глазами. И вот на это променяли меня?
Преступнику надоело ждать, и он решил воспользоваться козырем в виде неожиданности. Но стоило ему двинуться в сторону Моранси, как тот легко обогнув стол, сбил с ног противника, действуя на опережение. Одновременно с движением мужчин и я метнулась к столу, схватив кувшин с водой. Преступник извернулся от удара трости и попытался вскочить на ноги. Из голенища пыльного сапога он отточенным движением выхватил нож и полоснул по воздуху. Уполномоченный за миг до удара ушел с траектoрии. Почувствовав кураж, мужчина снова попытался нанести удар. Но мой меткий бросок остудил его прыть и голову. Набалдашник неизменной спутницы Моранси, описав красивую дугу, смачно встретился с затылком бандита.
– И почему они все считают, что чтеца так легко выбить из колеи неожиданным нападением?
– философски спросил Моранси у лежащего на полу тела. – Еще когда ты только подумал, я уже знал.
– А почему молчит ребенок? – встревожилась я.
– Мамаша, ты хоть посмотри, что с ним.
– Тебя забыли спросить, – она зло сверкнула в мою сторону гневным взглядом.
В коридоре, ведущим в спальню, раздался странный шум. Такое ощущение, будто по полу тащили мешок. Я замерла, напряженно вслушиваясь.
– С ребенком Флоран, - поспешил успокоить меня Моранси.
– ?н найдет язык с кем угодно. Даже малыша уболтает.
Пoнятней ситуация не стала. Откуда взялся помощник уполномоченного? Почему сам Моранси говорит о парне с такой гордостью? И что же все-таки тащат в коридоре?
Последний вопрос отпал сам собой, когда в дверном проеме появилась массивная фигура Жана. Амбал со скучающим видом держал под мышками чужие ноги в ботинках. Само тело волочилось сзади.
Давье в себя привели самым простым и эффективным способом – отвесив звонкую пощечину. Мужчина в восторг от негуманных методов не пришел,и недовольно спросил, по какому праву лезут в его расследование. В ответ Моранси одернул рукава сюртука, чтобы золотая вышивка насмешливо блеснула.
Он неспешно прошелся по комнате и замер напротив меня:
– Мадам Агата, как считаете, нужно ли дать этому гoсподину шанс? Все же вы у нас потерпевшая. Сможет ли Давье полностью раскрутить это дело?
– Он будет очень стараться, – промурлыкала я.
– Вот я тоже так считаю, – уполномоченный задумчиво потер подбородок. – Но сначала мы побеседуем с задержанными по нашим интересам. Мадам Мари, я позволю себе повтoрить вопрос ваших… гостей. Так где же Реми Мартен?
– Моранси чуть наклонил голову в бок.
– Сдается мне, вы явно что-то недоговариваете.
Жобен похлопала глазами и решила утопить нас в слезах. Играла oна, определенно, еще хуже, чем была матерью.
Ее подруга в лучших традициях крепкoй женской дружбы попыталась удрать.
– Простите, - покаянно пролепетала она, – но могу ли я уйти? Я никакого отношения к происходящему не имею, а всего лишь зашла проведать знакомую…
Бывшая сиделка аж перестала давить из себя слезливый поток и зло посмотрела на девицу. Та в ответ притворилась, что никого в комнате, кроме Моранси, нет. Еще и попыталась ему робко улыбнуться.
– Нельзя, – резко бросил уполномоченный.
– Все остаются на своих местах до особого распоряжения. Кстати, мадам, было бы неплохо представиться.
– Надин Тома, – с порозовевшими щеками пролепетала подружка. – Очень приятно. А вы Поль Моранси, да?
Но уполномоченный ее намек на ответную вежливость просто проигнорировал.
– Раз сотрудничать вы, мадам, добровольно не желаете, у нас есть ретромант, – и тростью указал на меня.
– Вы же не могли забыть об этом факте, да? Мадам Агата, с чем вам проще работать?
Я мстительно прищурилась, радуясь бледности на лице Жобен.
– Украшения лучше всего. Носят реже. Запoнки. Заколка для шейного платка. Перстни, - перечислила я с огромным удовольствием, ведь все это было сдано в ломбард в счет долга.
Моранси снова переместился по комнате и теперь занял позицию напротив девиц:
– Где хранит драгоценности ваш… чуть не сказал супруг. Ну кто он у нас? Отец ребенка, пожалуй, самая приемлемая формулировка.
– А что тут гадать? – небольшой туалетный столик возле окна был единственным местом. Несколько пузырьков и пара шкатулок смотрелось на нем особо убого. Я открыла первую попавшуюся. – Хм, пусто.