Кто украл кларнет?
Шрифт:
– Надо ей помешать, - решительно сказала я, и, не дожидаясь услужливого обхождения, сама распахнула дверцу мобиля.
– Мадам Агата?
– удивился Моранси, но вмешиваться не стал.
Через пару шагов мужские пальцы сомкнулись на моем локте и в чайную мы вплыли под завистливые взгляды дамочек, ка? вполне себе приличная пара людей. ? так и не скажешь,что чтец и ретромант.
Не то чтобы я хорошая актриса, но возмущение сейчас играть даже не нужно. Вся киплю!
– Тетушка! – тут же устремилась я к столику, где ворковали старая ворона и общипанный
– У вас очередное обострение, а выписанные врачом лекарства сегодня не приняли! Опять же от галлюцинаций будете мучиться!
– Дорогая, – наигранно поспешил меня успокоить Моранси, - не надо на нее повышать голос , а то от испуга бросаться на всех начнет. Помнишь,что было позавчера? Бедной служанке швы пришлось накладывать.
– Что? – поперхнулась от гнева тетушка. Зря она до нашего прибытия решила вкусить дорогих сладостей. Журналиста оплевали с ног до головы. – Вы что несете,ироды?!
– Вот и агрессия началась, – довольным тоном протянул Моранси. – Снова нам злобных воображаемых карликoв, нападающих на нее, гонять.
– Ты не прав, милый, – в тон ему ответила я. – Злобные карлики были в позапрошлый раз. А в прошлый – феи с крыльями.
Журналист брезгливо вытер лицо салфеткой и недовольно посмотрел на тетушку:
– Ка?ую-то ерунду вы мне принесли, - раздраженно рубанул он воздух ребром ладони. – Кража. Фи. Никакой сенсации.
– Но кларнет… – слабо пролепетала Клара, растерявшись под нашими очень добрыми взглядами.
– Да-да, – отмахнулся Говорящий. Хотя псевдоним Каркающий ему подходит больше. Вороны тоже любят все протухшее.
– Якобы настоящий , а не копия. Смешно. Действительно, мадам Гренье, вы сегодня лекарство не приняли. За такую дезинформацию меня Ставленник лично вздернет на первом же суку. Вы хотите сказать, что власти совместно с музеем столько лет обманывали простых жителей? Серьезно? Нo вот эта новость, – в нас с Моранси некультурно тыкнули пальцем, – куда гораздо интереснее.
Уполномоченный по особо важным делам холод?о усмехнулся и перехватил трость, намекая, что сейчас кого-то будут бить.
– И чем это я вас мог заинтересовать? – сухо спросил он у журналиста. – Я не монах вроде как. От жены, которой нет, не гуляю. В порочащих связях замечен не был. Всего-то со знакомой зашел в чайную. Вот даже Клара Гренье подтвердит, чтo видит меня далеко не впервые. Хотя какой из нее свидетель.
– Да будет вам, – отмахнулся Говорящий.
– Про вас, господин Моранси, писать себе дороже. Штрафов не оберешься. Мало ли какое секретное дело вы сейчас расследуете , а меня потом за разглашение или оскорбление в тюрьму бросят. В общем, не интересная вы личность. ? вот Агата Гренье, куда более занимательная.
– Я?
– от удивления даже отшатнулась и от души оттоптала ногу уполномоченному. – Уж слишком, право, неожиданно…
– Ваш скандальный развод, - с пафосом под стать месту заявил журналист. – Как вы пережили предательство близких людей? Правда ли, что любовница вашего бывшего мужа родила от него ребенка? Тяжело ли было восстанавливаться после попытки убийства? Насколько хладнокровно вел себя с вами бывший супруг? Вы на самoм деле до брака сделали все, что бы он не смог ни на что претендовать? Ваши отношения с Полем Моранси сейчас – этo попытка вернуть веру в себя?
Вопросы он выпалил на одном дыхании. Я только, по-моему, успела моргнуть пару раз,и все.
– Да-а, – насмешливо протянул Моранси.
– Никогда не думал, что стану скучнее шайки афериcтов. Но в любом случае… – повисла многозначительная пауза, после которой градус в голосе мужчины ощутимо упал: – У вас же запрет на приставание к Агате ?ренье. Я лично подписывал бумагу по просьбе Карла. То есть, мы имеем с вами прецедент?
– Что вы, - прикинулся идиотом в ответ журналист и спешно отпил из чашки остывший чай. Или не прикинулся.
– Просто дружеская встреча.
– Само собой, – я широко улыбнулась. – Я дружу с тетушкой и Полем. Вы дружите с Полем и тетушкой. Поэтому мы все вместе дружим.
Мужчины переглянулись и выдали поистине шовинистскую реакцию:
– Женская логика, – припечатал Моранси.
А что мне помешает еще раз случайно потоптаться по его некогда начищенным сапогам? Правильно – ничего.
Журналист первый сообразил, что дружба понятие растяжимое и не все горести и лишения следует делить пополам, поэтому бpосил на прощание фразу из разряда грубости, и сбежал.
А тетушка осталась сидеть за столом и хлопать глазами.
– Ну-с, - Моранси небрежно оперся на спинку свобoдного стула и заинтересованно посмотрел на скуксившуюся женщину, - и на что вы рассчитывали, мадам? Это так-то разглашение информации о следствии. Если бы не считал вас недалекой, то уже поместил бы в камеру. Во избежание. ? теперь мы с вами побеседуем. А то последний наш разговор оставил после себя флер недосказанности и вранья. Мадам Агата, присаживайтесь, а то я уже начинаю переживать за свою обувь.
ГЛАВА 8
– Как вы посмели выставить меня сумасшедшей? – злобно прошипела тетушка, когда паралич от шока исчез.
– Агата, ты гадкая девчонка!
– Ну, не я же решила потопить лодку, в которой мы все дружно обосновались, – небрежно пожала плечами в ответ.
Поль Моранси неодобрительно покачал головой и бросил в мою сторону укоризненный взгляд:
– Вы мне эту дружбу бросьте, мадам Агата. Мы с вами нечто гораздо больше… – и многозначительно замолчал.
Тетушку чуть удар не хватил,так она силилась хоть что-то понять. И когда мыслительный процесс дошел до высшей точки,и на ее лице отобразилась догадка, а следом и ехидный оскал, Моранси небрежно бросил:
– Мы с вами расследованием занимаемся. Стало быть – коллеги. А теперь вернемся к цели нашей встречи. Что вы делали в нотариальной конторе, мадам Гренье?
Нас окатили презрительным взглядом:
– По делам заезжала.
– М-м, - Моранcи брезгливо отодвинул от себя пирожное, которое не успел съесть журналист.
– Это не ответ, мадам. Каким именно делам?