Кто в замке король?
Шрифт:
– Я не припоминаю, чтобы видел в финансовых отчетах графу, посвященную жалованью, - начал Лефарн.
– Вы не будете возражать, если я поинтересуюсь, сколько вы получаете?
– Я обхожусь без жалованья, - ответствовал Даггет.
– Зачем оно мне?
Лефарн медленно проговорил:
– В тот день, когда нас сюда привезли, вы что-то упомянули о моем жалованьи…
– Ну, разумеется, у вас оно есть. Вы же из города. А я живу в хузваале, поэтому мне оно не требуется.
– И никто из городских управляющих не получает жалованье?
– Конечно же, нет.
– Казначей и его помощники?
– Даггет решительно
– А люди, которых я нанял - два кучера, эскорт, музыканты…
– Они все из города, - сказал Даггет.
– Им будут платить хорошо, хотя, разумеется, это совершенно несопоставимо с тем, сколько полагается яро и повруну.
– А кучер, вместо которого я взял двух новых?
– Он из хузвааля, и, естественно, жалованье ему не положено. Все, кто живет в хузваале и обслуживает город, не получают денег. А зачем они? Хузваальцев обеспечивают жильем и всем, что может понадобиться.
– Члены низложенного ронзвааля…
– Это горожане, так что правительство платило им хорошо.
Лефарн поблагодарил Даггета и остался один. Чем больше он узнавал о том, как организован диковинный город, тем больше запутывался и еще крепче убеждался в том, что подобная структура не способна функционировать.
Однако она работала!
Вечером яро в компании повруна нанес несколько приватных визитов в трактиры, чтобы не дать угаснуть народной любви. Оказалось, что это излишне: дешевого пива должно было хватить еще на день, а люди не переставали радоваться отмене налогов. Но Окстону такие визиты доставляли огромное удовольствие, а яро тоже имел право на некоторые маленькие радости в качестве компенсации за напряженную работу.
На следующее утро Лефарна дожидались два кучера. Один из них доложил:
– Я поговорил с ребятами, которые возят уголь в Звааль - тот уголь, что мы сами используем. Возле шахт они встречают возчиков из всех городов, которые покупают уголь у нас.
– Выходит, каждый город сам возит уголь, который покупает, - уточнил Лефарн.
– Именно. Некоторым приходится проделывать долгий путь. На самом деле, есть другие шахты, и намного ближе, но города предпочитают покупать у нас. Один из возчиков даже сказал почему: в любом другом месте уголь будет стоить вдвое дороже, и к тому же наш гораздо лучше.
– Как бы мне выяснить, каковы затраты на уголь в других местах?
– поинтересовался Лефарн.
Кучера понятия не имели.
– Я непременно должен это узнать, - заявил Лефарн.
– Поговорите еще раз с теми ребятами, пусть расспросят возчиков из других городов. Это очень важно.
После того, как они ушли, Лефарн сказал Окстону:
– Вероятно, на всей планете не найдется города, в котором был бы толковый менеджер.
– Что такое «менеджер»?
– спросил Окстон.
– То, кем я хотел бы стать, если бы знал, как. Это единственный способ решить все здешние проблемы. Я поискал бы менеджера… но в радиусе пятидесяти световых лет нет ни одного квалифицированного специалиста.
– Что значит «световых лет»?
– спросил Окстон.
Дни Лефарна проходили в утомительных исследованиях. А ночи в трактирах в компании яро были еще изнурительнее. Он извелся. От тридцати дней, отпущенных ему на разгадку тайны планеты, осталось восемнадцать. Потом семнадцать. Потом шестнадцать. А ключ по-прежнему ускользал от Джедда.
Однажды ночью двое братьев Билиф прервали его тревожный сон и виновато объявили, что случилось нечто непредвиденное.
– Мы поймали что-то, - сообщил один из братьев, - и подозреваем измену. Капитан гвардейцев потребовал окунуть это в выгребную яму и выдворить из города, но оно говорит, что знает вас.
– Вот как? А имя у этого «что-то» есть?
– осведомился Лефарн.
– Оно называло себя Раисой.
Лефарн, кряхтя, поднялся с кровати.
– Вы правильно сделали, что разбудили меня. Эта тварь гораздо опаснее, чем вы думаете. Чтобы от нее избавиться, мало просто окунуть ее в дерьмо и выкинуть вон.
Он спустился в помещение охраны, где несколько гвардейцев окружили предмет, плотно завернутый в брезент, каким укрывают фургоны в дождливые дни.
– Она кого-нибудь ранила?
– спросил Лефарн.
– Оно дралось, царапалось и пиналось.
– Вам повезло. У этой образины есть оружие и посерьезней. Отнесите ее наверх.
Они отнесли сверток в комнату Лефарна и принялись развертывать. Лефарн тщательно исследовал каждый открывающийся участок. Он обнаружил станнер, коммуникатор и несколько крошечных газовых бомб, которые, видимо, должны были вызвать панику во дворце и общую эвакуацию.
– Подождите снаружи, - велел он Билифам.
– Но если услышите шум, сразу врывайтесь.
Раиса Стэнтлор стояла к нему лицом, и на этом лице прочитывалась смесь ненависти и презрения. Но это как раз Лефарна не волновало. Его волновало другое: как злосчастная племянница очутилась в Зваале. Она не была агентом; командир полевого отряда, без разрешения которого никто не имел права покинуть Базу, наверняка не подозревал о ее самовольной вылазке. Раиса с самого начала проявляла излишнюю самостоятельность, но теперь побила все рекорды.
– Садитесь, - предложил Лефарн, вспомнив, как в последний раз она заставила его стоя выслушать двадцатиминутную лекцию.
– Повруны Звааля не такие любители формальностей, как заместители координатора.
Дама впилась в него убийственным взглядом. Потом - поскольку ничего другого ей не оставалось - села. После драки с гвардейцами у нее был довольно потрепанный вид: одежда порвана, волосы всклокочены, кое-где видны царапины.
На службе, застегнутая на все пуговицы и щеголявшая своей властью, она казалась просто фурией. Сейчас, неумело одетая в то, что, по ее мнению, было зваальским женским платьем, да к тому же изрядно помятая, она выглядела гораздо более естественно. «Интересно, - подумал Лефарн, - как она будет смотреться, если над ней поработает хороший портной? Возможно, даже окажется симпатичной, если, конечно, сбросит с лица неизменное презрительное выражение».
Шею Раисы, как всегда, украшало нагромождение черного пластика.
– Вы упорно продолжаете носить это отвратительное ожерелье, хотя здесь оно совершенно не к месту, - с раздражением заметил Лефарн.
– К вашему сведению, зваальские женщины бус не терпят. Они больше нажимают на браслеты.
– Джедд помолчал. Пленница, не разжимая уст, продолжала пялиться на него.
– Ну, чего вы пытались добиться?
– Я прилетела, чтобы арестовать вас и доставить на Базу, где состоится военно-полевой суд.