Кто взял фальшивую ноту?
Шрифт:
И мне казалось теперь, что Геннадий Максимилианович делает то же самое. Во всяком случае, выражение его лица было точно таким, как у скульптора, стоящего перед бесформенным комком глины… А урок продолжался.
— Вообрази, — говорил Геннадий Максимилианович Женьке, — что держишь в ладони большое яблоко. В таком положении должны находиться пальцы над клавиатурой…
Женька выполнил это задание сразу. Геннадий Максимилианович сказал:
— Замечательно!
Еще Геннадий Максимилианович сказал, что пальцы не должны быть вялыми,
Геннадий Максимилианович довольно долго с Женькой занимался опорой, и мне, откровенно говоря, стало скучно. Я даже невольно зевнул, едва успев прикрыть ладонью рот.
После урока Женька долго еще не уходил домой. Он водил меня по школе, заглядывал в каждый уголок, читал все объявления, рассматривал стенды и плакаты.
Возле одного стенда мы простояли дольше всего.
Там было написано:
ЖИЗНЕННЫЕ ПРАВИЛА ДЛЯ МУЗЫКАНТОВ
Стенд повесили недавно — раньше я его не замечал. Поэтому я тоже с интересом принялся его изучать.
Оказывается, эти правила написал 120 лет тому назад великий немецкий композитор и музыкальный писатель Шуберт Шуман. А правил было… 68!
Все правила мы, конечно, не запомнили, но кое-какие Женька даже записал:
1. Развитие слуха — это самое важное.
2. Играй прилежно гаммы и упражнения для пальцев.
7. Никогда не бренчи на инструменте!
14. Когда ты играешь, не беспокойся о том, кто тебя слушает.
25. Выбирая вещи для работы, советуйся со старшими: ты этим сбережешь себе много времени.
35. Ищи среди своих товарищей таких, которые знают больше, чем ты.
38. Будь скромен! Ты еще не открыл и не придумал ничего такого, что не было известно до тебя.
49. Рано начинай обращать внимание на звук и характер различных инструментов; старайся хорошо запечатлеть в слуховой памяти их своеобразную звуковую окраску.
Женька перестал записывать и воскликнул:
— Ого! Ты посмотри, что написано в правиле номер пятьдесят восемь!
Там было написано:
Как можно раньше познакомься с дирижированием. Почаще наблюдай хороших дирижеров; вместе с ними можешь потихоньку дирижировать и сам. Это принесет тебе ясность.
— Здорово! — сказал Женька и записал еще три правила:
61. Прилежанием и настойчивостью ты всегда достигнешь более высокого.
62. Если ты должен перед кем-нибудь играть, не ломайся; делай это сразу или сразу откажись.
68. Ученью нет конца.
Женька эти правила принес домой, переписал начисто и повесил над письменным столом.
СМЫЧОК И ДВА КРУЖОЧКА КАНИФОЛИ
А Костя заболел. Может быть, в тот день, когда я разбил гипсового кота, он долго ходил без шапки и простудился?
— Отнеси ему долг, — посоветовал Женька. — Может, ему не так влетит от отца.
Я чувствовал себя виноватым перед Костей и без лишних разговоров пошел к нему.
Костя лежал в постели и тосковал. Он очень обрадовался мне. Я передал ему привет от ребят — он так и засиял. А уж когда показал три рубля — стал здоровым не хуже каждого из нас.
— Вот хорошо! — воскликнул он. — А то отец рассердился. Говорит: «Выздоровеешь — шкуру спущу!» С тебя, Федя, когда-нибудь спускали шкуру? Нет? Ох и неприятная процедура!
— Теперь-то шкура твоя спасена, — сказал я. — А чем ты болеешь?
— Я и не думал болеть, — засмеялся Костя. — Это я нарочно градусник набивал, притворялся температурящим, понял?
В комнату вошла мама Кости.
— Ты почему вскочил? В постель, в постель! И укройся потеплей!
— Мам, я совершенно здоров. И температуры нет.
— Ставь градусник!
Я со спокойной совестью оставил Костю наедине с градусником и вернулся к ребятам. Вдруг Женька говорит:
— Я знаю, что нужно делать с оставшимися семью рублями. Купим Косте контрабас!
Никто не возражал. Правда, Васька предложил купить большой торт и поделить его поровну. Да кто стал его слушать? Мы поехали в магазин «Музыка». У прилавка я вновь увидел знакомого продавца. Он было уставился на меня, но я моментально сдернул очки:
— Здравствуйте! Добрый вечер, то есть добрый день…
— Надень очки, не порть себе зрение. Я все равно тебя знал. Ну-с, а на сей раз что тебе взбрело в голову? Хочешь играть на саксофоне?
— Нет… Хочу узнать, сколько стоит контрабас.
— О, бедные родители! — воскликнул продавец. — Контрабас, молодой человек, стоит двести рублей, но инструкции к нему все равно нет!
Ух, до чего вредный старик! Прошло три месяца, а он все помнит!
Мы посовещались немного, и меня снова подтолкнули к прилавку.
— Скажите, пожалуйста, — спросил я у продавца, — что можно купить для контрабаса на семь рублей?
— Смычок и два кружочка канифоли.
— Заверните, пожалуйста…
— Предупреждаю: смычок без контрабаса не играет, сколько его ни канифоль. И если ты вздумаешь завтра менять его на мандолину, то берегись!
Заполучив смычок и два темных, похожих на жженый сахар, кусочка канифоли, мы вернулись к себе во двор и разыскали Костю.
Он долго не верил собственным глазам и все спрашивал:
— Мне? Насовсем?
С этой минуты Костя не расставался со смычком. Таскал его под мышкой, совсем как Кузя-барабанщик свои барабанные палочки, время от времени натирал канифолью и с гордостью говорил всем: