Куба далеко? Куба рядом! 1978
Шрифт:
— Так ты не комсомолец? — наконец пришёл в себя Таран.
— Нет. Я — пионер. О чём свидетельствует повязанный на моей белой и тонкой шеи красный пионерский галстук, — пояснил не комсомольский пионер.
— Но… э-э…
— Это что такое?! Что за издевательство?! Ты что творишь, подонок?! — неожиданно закричал Вереница.
— Не знаю, — искренне пожал плечами я.
— Товарищи, наверное, он сошёл с ума!
— Я не понимаю! Ты не комсомолец? Но по возрасту ты им уже должен быть! Как ты мог не вступить в комсомол?! — громко взвизгнул прилизанный Паничкин — комсорг Московской филармонии.
— А вот так — не вступил и всё тут.
— То есть тебя не принимали в члены ВЛКСМ? — влез в разговор длинный — комсорг ВГИК, прекрасно понимая на кого ляжет вся ответственность за такой просчёт.
— Нет, конечно.
— Но почему?
— Очень странное стечение обстоятельств. То болел, то каникулы, то опять болел, то школу закончил… Так что на будущее дам Вам совет, товарищи, Вы перед тем, как кого-то выгонять или отчислять, сначала его к себе в организацию примите. Это дельный и, как Вы заметили, бесплатный совет! — хмыкнул я. — В общем — ищите ошибки в своей работе!
— Но как же так произошло? — обалдело посмотрел на комсомольцев парторг.
— Мы в этом, товарищ Таран, обязательно разберемся! Я Вам обещаю! И обязательно сделаем соответствующие выводы. Да такие, что виновные запомнят это на всю жизнь, — недовольно рассматривая поочерёдно длинного, прилизанного и Машу, процедил член политбюро ВЛКСМ.
— Ну, это потом, — махнул Таран, а сейчас-то что будем делать? — и обратился ко мне: — Ты, Васин, что ж тогда комедию-то нам ломал? Почему сразу не сказал, что в комсомол не вступал?!
— А вы спрашивали? — удивился пионер. — Нет, не спрашивали. Вы вместо того, чтобы разузнать и досконально во всём разобраться, сразу — как только я вошёл, стали кричать, обзываться и угрожать. Естественно, я подумал, что раз вы такие злые, то ничего вам не расскажу.
— Мерзавец ты, Васин! — прошипел прилизанный.
— Просто негодяй! Из-за тебя у нас теперь будут проблемы! — согласился с ним длинный тип. — Тебя надо за твои поступки судить!
— Да, товарищи. Я тоже так считаю! Не важно комсомолец Васин или нет, мы просто обязаны призвать его к ответу! — решил поставить окончательную точку Вереница.
— Но это выходит за рамки нашей компетенции, — напомнил всем третий зам. — Мы не милиция.
— Ну, так милиция или нет — всё равно. В любом случае, этого наглеца надо наказать за его нахальство и враньё!
— Но за что? — пискнула Маша.
— За то, чтобы не смел издеваться над советскими организациями и их руководством! Ишь, устроил тут цирк Шапито и посмеялся над нами! Он, видите ли, развлекался… За час не мог сказать правду, что он не состоит в наших рядах. Смешно ему было. Вот пусть теперь смеяться будет в другом месте! — хлопнул ладонью по столу член Политбюро ВЛКСМ.
— Я тоже так считаю! Хитрый как уж! Пусть отвечает за все, не взирая ни на какие заслуги! — поддержал всех новоиспечённый композитор Самсонов.
— Вы все правы, товарищи. Ему ещё лет с гулькин нос, а он так с нами разговаривает. Поддерживаю предложение — наказать Васина, — ожидаемо произнесла секретарь-референт.
— И наша комсомольская ячейка — «За»! — встал прилизанный тип, решив ещё раз напомнить о себе. — Совершенно очевидно, что из этого мальчика растёт хулиган и мошенник. Он же видел, что мы принимаем его за комсомольца, но всё время юлил и себя не изобличал. Это, товарищи, хорошо, что мы сумели его вовремя раскусить и вывести на чистую воду. Предлагаю, товарищи, исключить Александра Васина из рядов нашей комсомольской организации! Таким не место в комсомоле. Так что мы полностью поддерживаем предложения товарища Вереница.
Сказав эту, очевидно заученную речь, белобрысый му*** сел на своё место и преданно уставился на председателя этого фарса.
— Так как ты его исключить-то собрался? Он же ещё даже не принят. Это ты что-то Вадик махнул… — крякнул парторг.
Вновь начался гвалт и обсуждение…
Встала староста, посмотрела на меня влажными от слёз глазами и прошептала, обращаясь сразу ко всем:
— Товарищи, Васин, конечно, виноват, но он не виноват…
Однако нужно сказать, что эта прекрасная фраза из к/ф «Берегись автомобиля» хотя и была чуть переделана под сложившуюся обстановку, но совершенно не остудила пыл заседавших. Впрочем, как и последующие призывы Маши простить меня и понять. Становилось очевидным, что собравшемуся народу такой исход собрания был категорически не нужен. Ему — народу, нужна была кровь, и он — народ, непременно желал её получить любой ценой.
— Товарищи! Товарищи! Прошу тишины! — позвонил в колокольчик председатель, призывая собрание успокоиться. — Выносится на повестку… — повернулся к секретарше, — Елизавета Андреевна, ты записываешь?
— Да, Павел Павлович, — кивнула та, строча ручкой на белых листах бумаги.
— Итак, — громогласно возгласил Таран. — Кто, товарищи, за то, чтобы персональное дело пионера Васина, передать в милицию, в отдел по несовершенно летним и в прокуратуру? Прошу голосовать. Кто: «За»?
Руки подняли восемнадцать человек.
— Пётр Карлович, Вы чего? Почему не голосуете? — осведомился председательствовавший парторг.
— Я проголосую, — произнёс тот.
— Кто против?
Против оказалась одна единственная защитница — Маша.
— Ты ещё пожалеешь об этом, Державина, — ядовито прошептал комсорг ВГИК и мне сразу же захотелось отвесить этому «лосю» леща.
— Кто воздержался?
Руку поднял Дорн.
«Ну, всё ясно. Недовербованный агент верен себе».
— Голосование закончено. Решение принято большинством голосов. Дело передается в милицию и прокуратуру. А сейчас, давайте для протокола проведём повторное — поимённое голосование. И так…
— Авоськин Пётр Семёнович.
— За.
— Вереница Марат Львович.
— За.
— Паничкин Савелий Маркович.
— За.
Пока председатель занимался фиксацией этого фарса, я сидел и, охреневая, раздумывал, какую бы фигню ещё сотворить, чтобы задержать финал этого ё*** бреда. Нет, по большому счёту, мне было пофигу что за решения они тут принимают. Они, фактически, были мне никто. Однако дело тут в другом. Их, пусть и не законное, решение всё же может в дальнейшем мне мешать развивать творческие проекты. К тому же, об этом скандале обязательно узнают и он разрастётся до небес. А в этом времени, в отличии от светлого будущего, скандалы не любят. Это время любит тишину. Поэтому необходимо весь этот стыд как-то замять.