Куба – любовь моя
Шрифт:
Я рассмеялся, заправил ему рубашку и пошел в ванную за водой.
– Рассказывай, – хитро улыбаясь, скомандовал Сергей и подкатил к столу, за которым я уплетал за обе щеки все принесенное им из ресторана.
– Грустно все, Серый, – сказал я и сделал серьезное лицо. – Облом по всем статьям.
– Ну уж и по всем статьям. А вазочка?
Он явно чему-то радовался и ерничал при этом.
– Может быть, кроме вазочки, – серьезно подтвердил я. – Впрочем, и здесь нет ничего веселого.
– Давай, давай, не тяни резину. Нам еще одно дельце предстоит сегодня
Опуская излишние подробности, я поведал ему о своих злоключениях в Праге. А поскольку в процессе моего рассказа он отвратительно хмыкал, фыркал и мерзко ухмылялся, историю с Мартиной и вазочкой я только кратко обозначил. Выслушав меня, Сергей вдруг посерьезнел и подвел итог:
– Во-первых, я рад, что ты не попал в тюрьму и в целости и сохранности, как говорится, вернулся сюда. Во-вторых, я рад, что ты хоть немного отдохнул от такого зануды, как я. В-третьих, что Бог ни делает – все к лучшему. Считай, что билеты у нас на руках.
Я поперхнулся куском отбивной.
– Как это понимать?
– Все очень просто, Вовчик.
И Сергей рассказал, что, не дождавшись меня вчера вечером, сегодня утром поехал к Иржи Житеку наводить справки по телефону. Вдвоем они дозвонились до знакомых Вашека и узнали о моих неудачах. А также о том, что я уехал в Брно на шестичасовом автобусе.
– Ты представь, Вовчик, у меня матка опустилась, а Иржи смеется. Все, говорит, товарищ Калашников, останешься в Чехии. Я, мол, тебе помогу советскую шахматную школу открыть.
– Ну и…? – Я, кажется, начал понимать, что к чему.
– Я ему подвинул справочник, телефон, достал из тумбочки карту Чехии – ты же знаешь, он, как говорится, ни рукой, ни ногой – и через полчаса все проблемы были решены. Полазил по карте, выбрал оптимальный вариант, позвонил куда надо и забронировал нам билеты на послепослезавтра. Из Оломоуца поедем. В три часа ночи.
– А как же деньги?
– Дал сто долларов взаймы. Я в Москве наши бракованные обменяю у фирмачей и вышлю ему. Ты бумажку-то по злобе не выбросил? – улыбнулся Сергей.
Мне стало нехорошо. Я вспомнил свои полуголодные, бесполезные мытарства по Праге и затосковал. А что, собственно, произошло? За целый день не сумел решить проблему, которую два беспомощных человека решили за час? Так на то были свои объективные причины. Наверное, я просто устал.
– Что приуныл, Вовчик? – продолжал бодриться Сергей. – Видишь, как все здорово получилось. Иржи, конечно, мужик что надо. Туда позвонил, сюда… Зря, говорит, Володя уехал. Что он там один без языка сделает?
– Эх, Серег, – перебил я его. – Я ведь там еще бутылку заработал, да сдуру не взял. Сейчас бы она ой как пригодилась!
– Бутылка? – оживился Сергей. – Сейчас будет. И не одна. Ивана только надо пригласить, Седлачека. Помнишь? Антисоветчик.
– А как же. Местный Алехин в период запоя. Круто вы тогда с ним насчет чеченцев сцепились.
– Во-во, я с ним завтра играю. Хочу очко купить.
Я поначалу воспринял это как шутку.
Иван Седлачек заметно выпадал из общего контингента играющих на турнире и проживающих в комплексе инвалидов тотальным
Перед началом соревнований Иван котировался довольно высоко. Говорили, что недавно он занял второе место в представительском турнире среди здоровых людей и находится в хорошей форме. Однако первую партию он проиграл неожиданно молодому словаку, расстроился, наверное, и как с цепи сорвался. После вечерних полетов на игры приходил помятый и злой. Мне кажется, с ним даже избегали здороваться. Только душка-поляк Богдан Шидловский добродушно шутил с ним по утрам: «Цо, Ивану, пиво с рана, як шметана?» На турнире играл небрежно и быстро, как будто торопился скорее закончить партию и охладить пылающее нутро студеным пивком. К вечеру, конечно же, набирался.
– На каком он сейчас месте? – спросил я.
– Да… – Сергей пренебрежительно махнул рукой. – Болтается где-то в середине таблицы. Слушай, Володь, я ведь не шутил, мне очко нужно.
Сергей очень серьезно смотрел на меня.
– Ему, наверное, тоже нужно? – предположил я.
– Нет, Вовчик, ему не нужно. Сегодня за завтраком он подошел ко мне и говорит: послушай, Сергей, мне надоело упираться. Так и сказал. Давай, говорит, завтра по половинке распишем.
– А ты?
– Я говорю: Иван, мне очко нужно.
– А он?
– Посмотрел на меня, как Ленин на буржуазию. За очко, говорит, играть надо. И пошел. За ужином был весьма трезв, в баре не остался, а взял только две бутылки пива в номер.
Сергей неестественно захохотал.
– Ты что, боишься Ивану проиграть? – спросил я.
– Нет, боюсь не выиграть.
И Сергей рассказал мне, что сейчас на турнире два лидера: Богдан и Медич. Завтра, в последнем туре, они играют между собой. Так сказать, центральная встреча. Сергей отстает от них на пол очка. Если завтра он выиграет, то, независимо от результата поединка лидеров, займет второе место. По коэффициентам. Он уже все просчитал. Если потеряет хоть пол очка, то не видать ему призового места, как своих ушей.
– Ты пойми, Вовчик, – убеждал он меня. – Одно дело со спонсорами будет разговаривать *** с горы, другое – вице чемпион мира. Уловил разницу? Да я на следующий год сюда целую команду отличных шахматистов привезу. Мы здесь всех на уши поставим.
В разглагольствованиях Сергея о спонсорах и команде я уловил фальшь. «Шалишь, брат, – подумал я. – Это уж натура у тебя такая – забраться повыше, а спонсоры здесь ни при чем».
– Ну хорошо, что ты предлагаешь? – спросил я.
– Во-первых, – оживился Сергей, – достань два пузыря у меня в тумбочке.