Кубанские зори
Шрифт:
Она была убита, когда на Троицкую субботу переправлялась на лодке через ерик. Кто-то выследил ее и выстрелил в нее из камышей. Безусловно, это была месть Рябоконю. Так хотели его побольнее ужалить переустроители жизни. В согласии со своей моралью и звериными повадками…
Никаких иных сведений о ней больше не удержалось. Правда, есть ее старая фотография у дальних родственников в Краснодаре. Но она валяется вместе с какими-то вещами в гараже. А это ведь надо туда сходить и поискать… Словом, совершить прямо-таки подвиг, не ожидая за это никакой награды… И все же внук В.Ф. Рябоконя Владимир Иванович Рябоконь разыскал одну старую, уже вытертую фотографию, на которой изображена Фаина со своей матерью
Это кажется невероятным и невозможным, но в то время, когда уже не осталось никого из участников тех трагических событий двадцатых годов в приазовских плавнях, в Черновцах на Украине все еще жила дочь Василия Федоровича Рябоконя девяностодвухлетняя Марфа Васильевна Гончарук (Титаев-ская). Как уберегло ее такое беспощадное время?..
Но оказалось, что с Марфой Васильевной и ее детьми связаться и встретиться не так просто. Конечно, возраст. Но дети и внуки Рябоконя неохотно вспоминают о своем знаменитом, легендарном на Кубани деде, что вполне понятно: кому приятно быть родственником «разбойника» и «бандита». Но это не значит, что они его осуждали. И тем более никогда не отрекались от него. Видно, знали истинную цену «бандитизма» своего деда. Но, кроме того, тут вмешивались более поздние события, периода Великой Отечественной войны.
Дело в том, что Марфа Васильевна, после того как погибла ее мать Фаина Давыдовна, жила у разных верных людей. Ее передавали из рук в руки. Пока она не оказалась у своей тетки, сестры отца Полины Васильевны. Тетка была женщиной суровой и даже злой. Видимо поэтому Марфе пришлось столь рано выйти замуж, в шестнадцать лет.
Муж Марфы Васильевны Иван Игнатьевич Титаевский во время войны ушел с немцами и все эти послевоенные годы проживал в Англии. На родину он не приезжал.
Иван Игнатьевич принадлежал к состоятельному роду хутора Лебеди. Его отец имел кирпичный завод. И сейчас еще на хуторе Лебеди, найдя старый кирпич, можно разглядеть на нем клеймо хозяина — «Т», то есть Титаевский. Но сам Иван Игнатьевич к былой состоятельности своих предков не имел уже никакого отношения. Он полностью окунулся в новую жизнь. Был партийным. И не мог тогда даже предположить, какую злую шутку сыграет с ним переменчивая судьба.
Неприятности с властью начались у Ивана Игнатьевича еще до войны. Его намерение жениться на Марфе, дочери Василия Федоровича Рябоконя, вызвало среди партийцев переполох и недоумение. Как это член партии может жениться на дочери бандита… Вопрос был поставлен, что называется, ребром: или партия, или Марфа. Иван Игнатьевич выбрал Марфу, хотя, как говорят, она не очень его и любила. Вышла замуж скорее вынужденно, дабы избавиться от злой тетки.
Как случилось, не знаю, хотя этому нет никакого оправдания, но Иван Игнатьевич Титаевский оказался у немцев. Вместе с ними он и отступал с Кубани. На Украине он оставил Марфу Васильевну с детьми, так как она должна была вот-вот родить.
В больнице, где рожала Марфа Васильевна, при родах умерла жена сотрудника НКВД Гончарука. И тот взял Марфу Васильевну вместе с ее детьми и своим сыном Антоном к себе. Так она стала его женой. Да и куда ей было деваться в голодное, военное время с оравой детей. Стерпелось и слюбилось…
В Черновцах живет дочь Марфы Васильевны — Валентина Ивановна, та самая, которая родилась в 1945 году. Другая ее дочь Лидия Ивановна Очкас живет в Петропавловске-Кам-чатском. Она, как видно по всему, стремилась вернуться на родину, но ее возвращение на Кубань оказалось несчастным и даже трагическим.
Она приехала в станицу Ивановскую, где жила тетка по матери Лина, Олимпиада. Там, в Ивановской, она вышла замуж за врача Николая Степановича Очкас. Но с ним произошла поистине трагедия. Говорят, он отказался выписать без всяких на то оснований некую справку жене какого-то местного начальника. И его уволили с работы «за грубость». Вполне возможно, так оно и было, ибо знаю, что местная сельская «знать», как теперь говорят, «элита», вылезшая из грязи даже не в князи, а всего лишь на одну крохотную ступеньку над всеми остальными, способна творить непоправимые бесчинства.
Потрясенный случившимся, а главное — несправедливостью, Николай заболел. Попытался найти работу в Приморско-Ахтарске. Но снова вернулся в станицу Ивановскую, где, в конце концов, повесился…
Убитая горем Лидия Ивановна покинула Кубань. Жила в Нижнем Тагиле. Долго ее носило по свету, пока она, наконец, не осела в Петропавловске-Камчатском. Думала на год-два, а оказалось на всю жизнь…
Сын Рябоконя Семен Васильевич воевал на фронте, служил переводчиком. Попал в плен. Больше о нем никаких сведений не доходило. Скорее всего, пропал на чужбине, на неметчине, как сгинули сотни тысяч солдат той великой войны.
Сын Иван Васильевич, тоже участник Великой Отечественной войны, жил в поселке Нижнебаканском. Там уже в семидесятые годы он погиб, случайно попав под поезд. В поселке Нижнебаканском живут внуки Василия Федоровича Рябоконя Владимир Иванович и Василий Иванович и их правнуки.
Муж Марфы Васильевны Иван Игнатьевич Титаевский жил в Лондоне, где общался и дружил со своим лебедевским хуторянином Василием Матвеевичем Погореловым, внуком убиенного Рябоконем Василия Кирилловича Погорелова. Чужбина, видно, сдружила их, заставив забыть российскую распрю. Иван Игнатьевич в середине восьмидесятых годов погиб, случайно попав под машину.
Когда дописывались эти строки, с Украины пришла скорбная весть о том, что в Черновцах на девяносто третьем году жизни умерла старшая дочь Рябоконя Марфа Васильевна Титаевс-кая (Гончарук), — последняя кровинушка его рассеянного по свету семейства…
Самая короткая и самая печальная судьба выпала младшему сыну Рябоконя Грише, безвинному дитяти. Тому самому младенцу, которого выкрадывал в плавни Василий Федорович из дома фельдшера Зеленского под видом свадьбы.
После того как жена Василия Федоровича Фаина Давыдовна была кем-то убита при переправе на байде через ерик, Гришу, еще совсем маленького, забрали какие-то сердобольные люди. По слухам, воспитывался он в семье Бучинских в станице Гри-венской. Но, оставшись совершенно один среди воюющих злых людей, мальчик решил разыскать свою старшую сестру Марфу. И отправился к ней. Но к ней он так и не дошел. Его нашли в придорожной канаве умершим, с каким-то жалким дорожным узелочком… Марфа Васильевна до последних дней своих плакала и винила себя, вспоминая об этом. Но где именно это произошло, теперь уже никто не помнит…
ЗДЕСЬ ПРЕБЫВАЕТ ПОЯ ДУША
САГА
Косатая балка — так называется лиман, степной залив близ равнинной станицы Старонижестеблиевской. Подобных лиманов на Кубани было некогда немало, с такими мощными зарослями камыша, каких мне потом уже нигде не приходилось видеть. Место таинственное и дикое, то ли от первозданной нетронутости природы, или потому, что там действительно произошло много такого, от чего не может не вздрогнуть и не запечалиться душа даже теперь, когда прошло время и когда сама душа от постоянных над ней насилий, кажется, уже утратила многие свои природные свойства…