Кубатура сферы
Шрифт:
— И как? Нашли?
— А кто их знает, — протянул Гасло. — Что-то нашли, а то ли, что искали… Кто же знает?
— Гасло, не пудри людям мозги, — внезапно произнес Сухой. — Они знают, что группа пропала, и ищут то, что эта группа искала.
Малахов сердито глянул на Сухого, он боялся, что такая прямота спугнет сталкера и усложнит задачу. Но, видимо, Сухой лучше знал своего коллегу. Гасло ничуть не смутился и без колебаний ответил:
— Да кто его знает, пропали они или нет. Ну отвел я их к Сфере, ну а там… — Сталкер замолчал, на лице было такое выражение, словно он старался в мелких деталях вспомнить произошедшее.
— Что там? — тихо спросила Клава.
– Вы же не бросили группу?
— Со Сферой все не просто. Ведь Сфера, она же корыстных не любит. Если один к ней придешь, то никогда ничего не сбудется. А идти с кем-то — тоже стремно. Мало ли что напарник задумает попросить. Ведь никому даже вселенную пополам делить не хочется. Да и выполнит Сфера не то, что просишь — стопудово! — Видимо, Гасло давно хотел поговорить о последних событиях и просто не находил собеседника. — Ну вот и пришли мы туда, я только подумал, а вдруг бах — в ириш-пубе сижу. Водку жру. Как пришел, как заказал — не помню. Одно знаю — что теперь жизнь изменится. Все будет по-другому! Правильно.
— А что заказал-то, не секрет? — Сухому тоже было интересно.
— А что же нормальный человек не откажется попросить? Я что, людям враг? Чтобы исполнилось заветное и у меня, и у них…
Голос у Гасла стал мечтательный, в нем даже явно прослушивались нотки человека, который доволен жизнью и, может, даже счастлив.
— Исполнилось? — Малахов глядел на Гасло внимательно, стараясь не пропустить ни одного слова. — Винтовку вот твою суперовскую тоже тогда получил?
— Ну, пока нет, но все к тому идет! Хорошо мне, понимаете, хорошо! А винтарь — мой, у меня давно! — Тут Гасло выразительно глянул на стакан, явно желая повысить уровень хорошего в организме. Малахов прикоснулся к своим очкам, словно поправляя их, и записал в память фото винтовки так, чтобы номер был хорошо виден.
— А про группу ничего больше не слыхал?
— Да плевать мне на группу! Я им тоже хорошего пожелал. А они исчезли. Да и ладно…
— А нас отведешь к Сфере? — Клава произнесла это вкрадчиво, ее друзья поняли, что она пытается подчинить волю Гасла себе.
Но сталкер не отвечал, он молча поглощал шашлык, обкусывая с шампура большие куски мяса и долго их пережевывая. Из пищевого ступора его вывела очередная порция прозрачного в стакане.
— Давайте выпьем за нашего хозяина, — подняла стакан Клава. — Чтобы он исполнил все свои заветные мечты и оставался всегда таким добрым и отзывчивым.
За это и выпили.
— Я не ходок уже в Зону, мне и тут хорошо, — Гасло, словно выждав большую паузу, ответил Клаве. — Да и вам оно зачем?
— Каждый хочет кусочек своего счастья, правда ведь? — Клава не отставала от Гасла, говорила четко и слегка приглушенно, так что Гаслу приходилось слегка прислушиваться. Она старалась, чтобы все внимание сталкера было приковано к ее словам. — А его должно хватить на всех.
— А Сухой вас что, не отведет? — кивнул в сторону своего коллеги Гасло. — Вы-то его первым наняли. Сталкеров в дороге не меняют.
— Так не меняем мы его. Вместе пойдем.
— Не знаю я, где твоя Сфера лежит. И знать не хочу! — немного резко ответил Сухой.
— Не придуривайся, Сухой! Только глухой не слышал, что Сфера в тоннеле под реактором. — Гасло говорил, не отрываясь от шашлыка. — Правда, где вход в тоннель, этого ты, конечно, можешь и не знать.
— Так отведи людей, что же ты за сталкер, если не хочешь людей отвести куда надо? — Сухой не отставал.
— Отведи нас, Гасло, — поддержала Клава. — Мы заплатим хорошо.
— Утром поговорим, -г отрезал Гасло. — Спасибо за стол, спать пора!
— Ну чего спешишь? А поговорить? — остановил его Сухой. — Люди вот впервые в Зоне, интересуются.
— Зона — она у каждого своя, — многозначительно произнес Гасло. — Вот вы, уважаемые, как сюда въезжали?
— Ну, как… — задумался Малахов.
— Так через КПП Лелив, — помог Тимур.
— О! — Гасло обрадовался. — Сразу видно — по карте и книжкам готовились! Нету Лелива! Есть Лелёв! И всегда был… А какие-то умники вдруг на картах в девяностые годы написали на мове «Лилив». А не звали его никогда местные так. Лелёв, и все! Вот так просто определить, кто Зону по книжкам учил, а кто тут свой.
Ни секунды не задерживаясь, он поднялся и направился в темноту. Через мгновение оттуда, где в сумерках исчезла фигура Гасла, послышалось: «Спите в вертолете, там спокойней».
— Не очень плодотворная беседа, — заключила Клавдия. — Ну, завтра так завтра!
— А что ты можешь о нем сказать? Что ты чувствовала? — Малахов отложил свой обглоданный шампур и плотно закупорил фляжку со спиртом.
— Что-то там не так. Такое ощущение, что он словно под психоблокадой. Хотя все может быть проще. Скажи, Сухой, а Гасло сильно закладывал раньше?
— Да это старая история, — подумав, ответил Сухой. — Он вообще последние пару лет практически ни-ни, после того как Тяга вытащил из «жадинки». А попал Гасло туда потому, что пил не в меру!
— Ну, тогда все может быть просто, но лучше пока не будем делать выводы, давайте ночлег готовить. — Клава решительно стала убирать остатки еды.
— Куда спешить, мяса еще полно, — попытался возразить Тимур, но понял, что Клава не собирается ждать, пока он наестся, подхватил нетронутый шампур и, держа его как флаг, отправился к машине помогать готовить ночлег. Внутренности старых грузовых вертолетов за годы стоянки на свалке были выпотрошены «под ноль». С трудом удалось найти один, у которого сохранился настил на полу. Внутри на удивление мало фонило, можно было спокойно устраиваться на ночь. Через полчаса импровизированный бивак был готов.
— Будем дежурить ночью, не очень я доверяю Зоне, — сказал Малахов.
Сухой удовлетворенно кивнул. Вадим назначил порядок вахт. Первым — Сухой, потом Гера, Тимур, и на самое гадкое время — себя. Сухой, противореча самому себе, побурчал, что от беды никакое дежурство не спасет. Полез на пилотское место, где еще хранился остов кресла, запахнув неизменный пыльник поплотнее, поставил свое ружье между ног и отрешенно уставился в темноту. Сон пришел к остальным моментально, провалив сознание в черное небытие.