Кубики больницы Арчибальд
Шрифт:
– Что ты сказал? – Броуди дернулся с места, и браслеты впились в его кожу, – что ты сказал?
Тут в комнату ворвались двое полицейских и силой усадили его обратно, пока шериф мягко взял под руку Вудса и выпроводил его из комнаты.
– Вы же понимаете, что мы все записали и можем это использовать? – сухо сказал он ему на ухо.
– Конечно. Я же сам дал согласие на использование всех материалов, которые мне дают в тюрьмах. Это не обсуждается.
– Док, я понимаю, что Вы профи, но этот парень, он сегодня потерял свою дочь, понимаете? Нашел её вздернутой в своей комнате. И всё из-за какой-то книги, которую та купила на распродаже.
– Я читал дело.
– Черт возьми, он живой человек. С ним нельзя так. Я знаю, у Вас нет детей и Вам не знакомо чувство отцовства, но это не дает Вам право так с ним себя вести.
– Право мне дали Вы, когда согласились на мою экспертизу.
– Если бы я мог решать, кого сюда звать.
– Послушайте, все, что я сделал, я сделал лишь для того, чтобы как можно быстрее понять, что с этим полицейским. И к моему глубокому сожалению, он абсолютно вменяем. Понимаете? У вас, стражей порядка, постепенно вырабатывается некий иммунитет к плохому. И именно это играет ключевую роль в данной ситуации. Любой другой возможно бы и впал в состояние аффекта, но только не ваш Чарли. Боюсь, он прекрасно понимал все, что делает, и именно это я напишу в своем отчете.
– Вы в этом точно уверены?
– Как никогда! – твердо сказал Джеймс Вудс.
– Тогда, боюсь, Вам надо поскорей покидать этот город. Здесь слишком много полицейских семей, – мрачно заметил Саймон Гремс, – слишком много.
– К сожалению, боюсь, что мне придется пока остаться, – мягко улыбнулся Джеймс Вудс.
– Это ещё зачем?
– Я давно хотел познакомиться с какой-нибудь знаменитостью. И уверен, что Стейт Кинг прекрасно подойдет для такого опыта.
– Это вряд ли. Он не дает интервью и живет крайне замкнуто, – хитро прищурился шериф, – а зачем Вы вдруг решили с ним встретиться? Хотите признать в нем больного?
– Это уже по ситуации. А что касательно интервью, то, поверьте, он просто не знаком с Лизи Паркер, эта девушка достанет кого угодно, – вздохнул Вудс, с грустью поглядывая на телефон.
Хорошая жена
Городок Семисвиль не был таким большим, как изначально думал о нём Вудс. Максимум сто тысяч жителей, не больше. И это если никто никуда не поедет. Положив вещи на кровать в номере, Джеймс Вудс достал из холодильника бутылку воды. Жара не спадала и здесь. Хотя Сэмисвиль был заметно севернее его родного Дагсвиля.
Звонок. Доктор взял трубку. Как он предполагал, звонили с ресепшена. Та милая девочка, которая столь охотно предлагала ему экскурсии по городу, то и дело проезжающие мимо дома знаменитого на весь мир писателя-фантаста. Или, правильнее сказать, любителя ужасов. Не важно, одно подменяет другое. Вудс вежливо поздоровался.
– Сэр, Вам входящий.
– Да. Переводите.
– Минуту.
Последовала некоторая пауза и вот столь привычный, звонкий голос Лизи Паркер. Вудс поймал себя на мысли, что почти уверен в её успехе. И что в данном случае, она просто идеально подошла для решения проблемы.
– Доктор Вудс?
– Да, Лизи.
– Вы просили меня связаться с Стейтом Кингом и договориться о встрече.
– Да, Лизи, просил.
– Я дозвонилась до него. Он сказал, что Вас примет. Только я смогла договориться лишь да вечер.
– На вечер?
– Да. На вечер. На девятнадцать часов вечера.
– А когда?
– Сегодня. Но это самое ближайшее время. Ближе я не могла.
– Ты просто умница! Как тебе это удалось! Я слышал, он вообще не принимает гостей, – довольно, а главное, тепло заметил Вудс, – признайся, чем ты его взяла?
– Да, собственно, ничем. Стейт Кинг, как оказалось, очень наслышан о Вас, и хочет этой встречи не меньше Вашего. Он сказал, что Вы – будущее психологии, так как существование темной стороны невозможно без белой и что изучать надо обе.
– У вас был длинный диалог, Лизи? – насторожено спросил Вудс, стараясь не передавать своего беспокойства.
– О да. Я ведь его давняя поклонница, я читала почти все его книги. Он просто удивительный человек. Самый лучший из всех современных авторов. Все эти ситуации. Иногда мне казалось, что я сама участвую в них.
Вудс на мгновение вспомнил первую встречу с Лизи. Главное, на чём он тогда для себя поймал, это то, что она психологически толстокожая, что лишь что-то из ряда вон незаурядное способно хоть как-то повлиять на неё. И что лишь потом он понял, что она довольно сильный эмпат, который, благодаря детству, научился это скрывать. Спустя, кажется, сутки, когда углубился в её дело. А тут она раскрылась подобно цветку. И с незнакомцем. Такое было впервые.
– Я постараюсь привезти тебе его автограф.
– Ах, это было бы чудесно. А уж если получится – на одной из книг.
– Лизи.
– Мрачный лес. Эта особенно любима.
– Лизи, я постараюсь. И ещё, закажи мне билеты на завтра.
– Но, это ведь Стейт Кинг, доктор Вудс.
– А в Арчибальде меня ждут дела. Стейт Кинг ведь не будет их делать вместо меня, верно?
– Да. Несомненно.
– Тогда, прошу, закажи мне билет и постарайся распределить пациентов так, чтобы я успел взять несколько во второй половине дня. Хорошо?
– Как Вам будет угодно, доктор Вудс. Я все сделаю.
– Спасибо.
Джеймс Вудс повесил трубку. Его посетило какое-то странное ощущение тревоги. Легкое, почти неосязаемое, но, тем не менее, живое. Он посмотрел на вещи, лежавшие на кровати, следовало сменить рубашку и как можно быстрее отправиться к жене Чарли Броуди. Эти его разговоры о наркоманах и убийцах требовали дополнительной проверки, так как Сэмисвиль был слишком мал для большого количества преступников.
Переодевшись и запасшись водой, он быстро покинул отель и на такси доехал до небольшого, но довольно уютного дома семейства Броуди. Типичный семейный домик, несомненно, взятый на несколько десятилетий в кредит у банка. Все настолько стандартно, что и сомнений не возникает в правильности душевного устройства этих людей.