Кубок Нерона
Шрифт:
Я посмотрел на него, на Джейн. Вот, значит, как. Она в той же банде, потому и подсела ко мне в самолете.
Внезапно я почувствовал, что устал, устал и выжат как лимон. Целый день на взводе, и вот реакция: мышцы болят, руки–ноги не гнутся.
— Или еще проще,— сказал он уже без улыбки.— Тебе известен номер счета, и мы намерены узнать его. Выбирай. Либо ты даешь нам номер и получаешь взамен деньги, много денег,— можешь сразу прикрыть свою лавочку и до конца дней сидеть сложа руки.— Он умолк.
— Либо?
— Либо мы сами возьмем.
— Но так нельзя.
— Нельзя? Ты, вероятно, думаешь, будто мы орудуем раскаленными клещами и бормашинами.
Он вытащил из внутреннего кармана пистолет, направил на меня.
— Кошелек или жизнь — так, что ли?
Я хотел пошутить, но прозвучало это не очень уверенно.
— Не волнуйся. Прошу.— Он вытер пистолет носовым платком и протянул мне.— Сам видишь, мы народ цивилизованный.
Я взял пистолет. Взвесил на руке — тяжелый. Что делать? Исчезнуть, с пистолетом вместо прикрытия? Скомандую ему: «Руки вверх! Ни с места!» —а сам за дверь и поминай как звали! Исчезну из гостиницы и из Женевы.
— К сожалению, он не заряжен.
— Жаль.
Я опустил оружие на стол. Ли взял его, но опять платком. Аккуратно завернул и положил на телевизор у себя за спиной.
— Вижу, ты несколько удивлен. Что ж, объясню. Этот пистолет передал мне один старый приятель. С ним связана прелюбопытная история: из него была убита Астрид Моллер, а теперь он сплошь в твоих «пальчиках». Так как насчет обмена?
ГЛАВА XIX
И тут в дверь постучали. Энергично, бесцеремонно. Джейн хотела было пойти открыть, но Ли сделал знак рукой, и она опять села.
— Я сам, — тихо сказал он, достал из–за пояса другой пистолет, прошел к двери, быстро, уверенно надел на ствол глушитель. Должно быть, ему это не впервой.
Я тоже встал, отошел к балкону.
— Кто там? — спросил Ли через дверь.
Из коридора что–то ответили.
— Room service? Обслуживание? — Он вопросительно посмотрел на Джейн, та покачала головой.— Мы ничего не заказывали,— сказал он и вернулся в комнату.
В ту же секунду дверь с треском распахнулась, и на пороге возникли двое — те самые, с лыжни, каждый с пистолетом в руке. Но я не стал задерживаться и смотреть, что будет дальше. Я открыл балконную дверь, сгреб с ночного столика — благо он был рядом — ключи от машины и выскочил на узкий балкон высоко над набережной, по которой мчались автомобили. Из комнаты дважды донесся какой–то глухой звук, похожий на басистый кашель.
Метрах в трех от балкона проходила пожарная лестница. Мне до нее отсюда не достать, как бы я ни тянулся. Но, по счастью, на стене был узкий карниз — декоративный элемент фасада, шириной сантиметров в пятнадцать. Я не знал, насколько он прочен, однако другого выхода у меня не было. Я осторожно перелез через высокие железные перила и, прижавшись к холодной каменной стене, медленно, с опаской двинулся к лестнице. В комнате слышался шум — похоже, драка. Ну и пусть, чем дольше они дерутся, тем больше времени у меня в запасе.
Снизу, с улицы, доносился гул уличного движения, ночной ветер бросал вдоль фасада холодные снежные шквалы. И вот настал критический момент: я уже не мог держаться левой рукой за балконные перила, которые худо–бедно позволяли мне чувствовать себя в относительной безопасности, а до лестницы еще не добрался. Прижавшись всем телом к шершавой поверхности, прильнув к ней щекою, цепляясь руками за стену, я балансировал на карнизе. И тут балконная дверь распахнулась.
— Вот он! — крикнул кто–то.
И в тот же миг, едва успев ухватиться правой рукой за стойку
Бегом вокруг гостиницы — ага, вот она, наша машина, припаркована наискось от входа; я выудил из кармана ключи, и в эту самую секунду из подъезда выскочил бровастый. Револьвер он спрятал и лихорадочно озирался по сторонам. Но увидел меня, когда я уже отпер дверцу. Он бросился к машине, а я тем временем повернул ключ зажигания и нажал на газ. Мотор молчал. Я попробовал еще и еще раз. Безрезультатно. И вдруг движок ожил! Я резко подал назад, едва не сбив с ног бровастого, который был уже совсем рядом, и, взвизгнув покрышками, машина на полной скорости рванула прочь. В зеркальце я видел, как он остолбенело таращится мне вслед. Я сбавил скорость. Не хватало только угодить в лапы какого–нибудь ретивого дорожного полицейского.
Надо удирать отсюда, думал я, когда уже медленнее ехал по узким улочкам в районе железнодорожного вокзала. За мной охотятся, по крайней мере, две группировки. Человек со сросшимися бровями и его сообщник–борец. А еще Роджер Ли. Джейн Фрайден, очевидно, тоже в этом замешана. Но как? Она что, всего лишь подруга Роджера, с которой он договорился о встрече в Женеве, или их связь глубже? Может, она агент мафии? Или работает на кого–то еще?
Вопросы, вопросы — их количество росло как снежный ком, а я меж тем взял курс на аэродром, миновал мраморный дворец ООН и стеклянный фасад отеля «Интерконтиненталь». Главное сейчас — убраться из Женевы, и вообще из Швейцарии. В гостиничном номере стреляли, я слышал. Возможно, Роджер Ли лежит там убитый. А Джейн? Не хочется додумывать эту мысль до конца. Так или иначе перестрелка в гостинице была крайне серьезным нарушением швейцарских законов, поэтому розыск наверняка идет полным ходом. Пожалуй, ориентировку с моими приметами и номером автомашины разослать еще не успели, но это вопрос нескольких часов. Если повезет, улечу вечерним рейсом в Париж.
И мне повезло. Опять. Вертолет и «скорая помощь» избавили меня от перспективы оказаться под обрывом со сломанной шеей, а пожарная лестница — от пули в лоб. Теперь наготове стоял парижский самолет.
На аэродроме в моем распоряжении было ровно полчаса, с той минуты, как я сдал ключи от машины даме из прокатной фирмы, сидевшей в зале за стеклянной перегородкой. С билетом до Парижа я поднялся в автобус, который отвез нас к самолету компании «Эр Франс». Шел дождь со снегом, но рейс не отменили, и под красно–белыми зонтиками «Свиссэр» мы по крутому трапу вошли в самолет.
Высоко над горами Юры и виноградниками Бургундии я перед ужином заказал себе двойной мартини. Надо было успокоить нервы. А я никак не мог отрешиться от мыслей о Джейн. Неужели все это было заговором с целью выудить у меня мои секреты? Выходит, ее хозяин знал, что я отправился в Женеву? Мне вспомнилось, как произошло наше знакомство, как она уселась рядом со мной, хотя это было не ее место и в самолете пустовало множество кресел. Лыжи у нее «отстали». А «подруга», с которой она собиралась кататься на лыжах, не смогла приехать, поскольку у нее умерла мать. Но зачем ей понадобилось тащить меня в Альпы? Чтобы они спокойно могли обшарить мой номер, разыскивая банковский код генерала Гонсалеса? Может, Роджер Ли рылся в моих вещах, пока я носился по кручам, а на пятках у меня висели другие мерзавцы?