Куда идем мы… - 3
Шрифт:
– И чо? – пренебрежительно спросил сынок. – И чо, бать? Да плевать мне – что там ему порезали, а что – отрезали. Это просто значит, что сейчас он – старый гей с порезанными умениями. Где легенда, нагнуть которого я мечтал много десятилетий? Нету ее. Нету, бать, понимаешь? И от этого у меня на душе – самая зеленая тоска. Понимаешь меня, бать? Бать?
– Понимаю, – сказал «батя». Очень похоже – с большим трудом из себя выдавил это короткое слово. Но сынок, как и все существа в периоды пьяной откровенности, практически не обращал внимания, упиваясь собственными проблемами.
– А последний визит? – продолжал пьяный сынуля. – Это вообще был какой-то реальный позор. Я даже не вышел к нему, бать, его мои шестерки гоняли. Прикинь, бать – мои шестерки гоняли Психа. Да как гоняли! Он даже сандалию потерял, не вру, бать. Мне ее принесли – эту сандалию несчастную. Вот честно тебе скажу, бать, вот только тебе скажу, больше никому не признаюсь – я чуть не заплакал, когда ее увидел. Потому что мечта моя рассыпалась. Потому – она такая жалкая была, эта сандалия. Потертая, сношенная… у меня новобранцы лучше одеваются. И это Псих, бать? Это вот это моя мечта – вот это бессильное пожилое ссыкло, шныряющее по кустам, как крыса?
На этих словах его собеседник, которому он доверчиво изливал душу, встал и ударил его по голове железной палкой.
– Сам ты педик! – сказал Псих, принимая свой истинный облик.
Затем подумал и добавил:
– И педофил еще. И удар слева у тебя слабый.
А потом прыгнул в портал.
Красный Ребенок молчал, наверное, с полминуты, глядя на мир с выражением лица «Что это вообще было?».
Потом встал и крикнул:
– Эй вы там! Доставайте монаха и начинайте потрошить. Папу ждать не будем.
Верхние планы,
м. Пхра Мэ Куан, г. Квансеым
Координаты неизвестны.
Псих вывалился на ковер в берлоге Гуа, но тут же упруго вскочил на ноги.
Гуа, которая в коротком халатике валялась на диване, вскочила не менее спортивно.
– Ты совсем охренел? – поинтересовалась она, и тон ее не предвещал ничего хорошего. – Я очень надеюсь, что у тебя есть убедительное объяснение…
– Заткнись, – перебил ее Псих.
Гуа от неожиданности действительно заткнулась.
– Заткнись и слушай, – повторил Псих. – Я обгадился, Гуа. Обгадился целиком и полностью, по макушку. Завалил все, что только можно было завалить. Спасти ситуацию можешь только ты. Если мы с тобой прямо сейчас не отправимся гасить Красного Ребенка, боюсь, минут через десять-пятнадцать Четвертого начнут жрать.
– Весело! Ну хоть будет на ком злость сорвать, – сразу же включилась куратор. – Мне нужно три минуты на сборы. Пока я переодеваюсь и собираюсь, ты утыкаешься мордой в угол, не подглядываешь и коротко вводишь меня в курс дела.
– Легко, – согласился Псих, послушно вписывая круг в квадрат. – Мы сцепились с Красным Ребенком, подмявшим под себя Братск. Это сын Князя – да, того самого бычары. Очень силен, пожалуй, лишь процентов на десять-пятнадцать слабее меня перед поимкой. Четвертый у него. Меня Ребенок ушатал не вспотев, я сдох. В прямом смысле слова. Жир выдернул меня Пилюлей Возврата Души. Я послал свинку к тебе за помощью, но Красный Ребенок оказался хитрее. Он принял твой облик, охмурил и заманил Жира к себе…
– Что ты сказал? Он принял мой облик? – перебила его Гуа.
Сказано это было таким тоном, что будь Псих чуть более трусоват, костюм из шкуры тигра пришлось бы стирать.
– Да, он принял твой облик, – подтвердил Псих.
– Тогда кабздец котенку, – спокойно и немного устало сказала Гуа и это безразличие пугало сильнее всего. – Я готова. Поворачивайся и бросай портал. Похоже, кто-то доигрался.
с. Кузнецовка,
Братского сектора
Иркутской локации.
56°05' с. ш. 101°14' в. д.
Высадиться в центре штаб-квартиры Красного Ребенка не удалось – похоже, сразу после исчезновения Психа возможность портального перемещения в пределах купола была заблокирована. Пришлось кидать портал ко входу.
Ворота Гуа вынесла «воздушным тараном» и обе створки ворот, кувыркаясь, влетели во двор.
Во дворе на большом деревянном столе лежал обнаженный Четвертый и два демона в белых колпаках фиксировали ему руки и ноги.
– А мы вовремя, – заявила Гуа и бросила через плечо Психу. – Ты вырезаешь мелочь, чтобы не загнать нас в совсем уж дикие долги перед Системой. А я разбираюсь только с Красным Ребенком.
– Так его же нет, – бросил Псих, упокаивая одного из поваров ударом посоха.
– Скоро будет, – пообещала Гуа и накликала.
Струя пламени ударила Психа в спину и обезьян покатился кувырком, уходя с линии огня.
– Он еще и дурак. Все еще не понял, кого ему бояться надо, – прокомментировала Гуа, и ударила «гидравлическим прессом».
Удар был страшен – Красного Ребенка буквально вбило в землю и потащило вперед, стесывая о камни, как морковку на терке.
– Иди сюда, маленький, – промурлыкала Гуа, и от эротических ноток в ее голосе похолодело внизу живота у всех, кто обладал хотя бы мало-мальской чуйкой. Самые смышленые демоны уже рванули к выбитым воротам. Впрочем, там их перехватывал Псих.
– Ты сейчас сдохнешь, сучка! – заорал Красный Ребенок. – Ты труп!
– Ой, маленький гулит! – восхитилась Гуа. – Надо похлопать его по спинке, чтобы срыгнул.