Куда летит "Эскорт"
Шрифт:
— Ладно, спорить не стану, — Чикита решила временно согласиться. — Но ты говоришь об ощущениях, а меня интересует, как можно применить интуицию при обработке информации. Пилот уверяет, что аркилы с анализами и прогнозами справляются без помощи машин.
— Кто — с помощью, кто — без, — и Раечка, виновато улыбнулась своему кому с колонками цифр.
— Это потому, что тебя переделали? — Чиките вдруг стало ужасно жалко подругу, но та сразу замахала руками: — Что ты! Совсем нет! Это навыки. Их нужно приобретать. Меня всегда интересовала геополитика, социология, психология, да неважно что, хоть прогноз погоды, главное, чтобы оценивать общую картину, а не частности. Для
— Как временщики?
— Как временщики, — согласилась Раиса, — а тебе зачем?
И правда, зачем ей? В качестве общего развития, разве что. Понятно же, что одним мозговым штурмом капитана Ким проблему «Ковчега» не решить. Если супер-мозги всех аркилов с этим не справились, то куда уж ей.
— Да вот, как раз пытаюсь оценить общую картину. Чтобы понять, где искать «Ковчег». А для этого нужно разобраться, как работают кристаллы.
— Могу предположить, что их парует частота. Можно попробовать расспросить временщиков, но они типы вредные.
— Я заметила. Правда, бывают исключения… — Глаза Чикиты задорно блеснули, и Раечка прищурилась в довольной улыбке. Она очень любила подругу такой, решившейся на шалость.
— Не хочешь навестить свою близняшку, Рая? Пилот, давай-ка прокатимся в сторону Земли!
ЧАСТЬ V. ДОРОГА ДОМОЙ
Глава 1. Дружественный временщик
Жизнерадостность Макса (а Максимилиан-Валери в итоге стал именно Максом) за неделю ознакомительных процедур надоела всем. На «Эскорте» он сидел безвылазно. Зоя тоже появлялась иногда, к огромной радости Раечки, но в отличие от своего коллеги, в гостях не задерживалась. Макс же без стеснения выбрал в своё распоряжение одну из резервных кают и перетащил туда свои голубые комбинезоны и средства личной гигиены: «Люблю притяжение» — сверкал он при этом довольными голубыми глазищами.
Никаких секретов из назначения и управления кристаллами делать он не стал — долго и подробно транслировал Раисе все частоты, а потом аккуратно проверял, правильно ли она их запомнила. Запомнить-то она, возможно, и запомнила, но выйти в эфир, как раньше, всё равно не могла, поэтому в итоге перепоручила Макса Степану.
— У него совсем не наш склад ума, — прострекотала она технику, ускользая и прячась в медотсеке, и Степан перевёл это для себя так: «Степан, выручай!».
— Конечно, — тут же подтвердил Макс, ничуть не смущаясь, — я же не аркил! Я — землянин! Я вообще один такой временщик! — должно быть, скромность при метаморфозе страдала так же, как и прочие предрассудки, ограничивающие поведение землян.
Чикита, крутившаяся поначалу возле Макса с Раей, исчезла вместе с подружкой. Иногда Степан встречал их в общих помещениях, скажем, на камбузе. Дамы держались вместе, говорили о своём, иногда спорили, но соглашались с тем, что с пребыванием на Эф-два нужно закругляться. Придётся искать «Ковчег» вслепую, двигаясь по старому курсу, в надежде спровоцировать второй кристалл какой-нибудь ерундой — придумают ещё. И не одну!
С Михалычем Степан тоже пересекался, в основном, во время раздачи пищи. Как только «Эскорт» попал в захват эф-станции земного сектора, механик сослался на то, что плохо
— Тебе сколько лет земными?
происходил в грузовом отсеке, но поскольку рутинные профилактические осмотры располагают к беседам в принципе, а Макс таскался за Степаном повсеместно, случиться это могло где угодно.
— В оборотах Земли вокруг солнца? — переспросил временщик и тут же гордо ответил: — Тринадцать!
Вот оно что! — усмехнулся Степан. — Неудивительно, что пацана разрывает на куски. По клеточному взрослению он, может, и рабочая особь, но по-хорошему — тинэйджер!
— Ясно, расскажи-ка мне ещё раз, как ты с кристаллом совмещаешься. — Степан сам не знал, зачем продолжает задавать Максу эти вопросы. Ясно же, что помощи от него никакой, если даже Раиса сдалась.
— Я гипер-интуит, — гордо приосанился парнишка. И не лень же ему одно и то же по сто раз повторять, не морщась. — Поэтому меня и отобрали во временщики.
— Это я понял. Ты расскажи, как это происходит, что ты чувствуешь. — В общении Макс напоминал Степану сестрёнку. Был такой период в их жизни, когда ему приходилось концентрировать её внимание на нужной проблеме часами. Правда, в то время она была значительно младше Макса.
— Ну… Обычно я нащупываю точку, осуществляю захват, потом тяну… Вот так! — он подобрался и сосредоточился на кристалле — незакрытый панелями, тот так и лежал, бесполезной кучей стекла по центру грузового отсека, с небольшим дополнением: временщики затянули его запретительной пломбой. Крест-накрест.
Кристалл ожил. Внутри загорелся огонёк.
— Эй! — Степан перепугался не на шутку. — Ты это брось, сейчас как прыгнем куда-нибудь!
Не прыгнем, — Макс расслабился, и кристалл погас. — Я своё дело знаю, я же временщик! — и одарил Степана широченной и немного великодушной улыбкой. — Это мы с ним поздоровались. Я ему представился, он — мне. Кристаллы все индивидуальны, как разумные существа, они чувствуют друг друга. А мы, временщики, просим их найти собрата в нужном нам секторе и открыть к нему путь. Только этот кристалл не сможет нам помочь, он намертво привязан к другому. Какая-то аномалия. А если здесь потянуть? — эксперименты с искусственной мускулатурой Степана занимали паренька куда больше, чем скучные рассказы о работе временщиков. Всё равно этого не выскажешь словами! Зато бицепс Коршака после очередной манипуляции Макса сократился, и рука техника непроизвольно подлетела вверх. Пластиковая отвёртка вылетела из разжавшейся ладони и медленно приземлилась у Степана за спиной — благо в грузовом отсеке из-за малой силы тяжести всё происходило медленно. Быстро работал только Макс. Языком.
— Ой, извините, Стефан, я не хотел. А если здесь нажать?
— Не трогай, — рявкнул Степан, но тут же смягчился: само-собой, пацану интересно. — Здесь у меня тормозная жидкость, ну или какой-то её эквивалент, как мне объяснял Берни.
— Берни? Кто такой Берни? В мемуарах о нём ничего нет!
— Неудивительно. Откуда Пекарю знать? Это было до «Эскорта».
— О, Стефан, вы ошибаетесь! Генерал Пекарь уделил внимание прошлому каждого из вас! Как фактам биографии, так и привычкам! Например, я знаю, что вы выросли в Техасе, что ваши родители — этнические поляки, и даже знаю слова песенки, которую вы мурлычете себе под нос, когда думаете, что вас никто не слышит.