Куда течет река
Шрифт:
Ведунья вышла в коридор, погладила живот и прошептала: «значит, и тебе пора появиться на свет, Айяна». Она направилась к дежурной медсестре, и вскоре Марину куда-то увезли.
Инияра же не собиралась доверять таинство рождения посторонним. Она закрыла дверь в палату на ключ, помолилась древним богам и приготовилась принимать дитя самостоятельно.
Через несколько часов
Разбудил Инияру шум. На соседнюю койку перекладывали бессознательную Марину. Ведунья немного восстановила силы за время сна и сумела отвести взгляд медсестер от новорожденной, а сама сделала вид, что так и не проснулась. В этом сне Майя четко видела и понимала все её действия.
– Горе-то какое, – шепнула одна из медсестер, – такая молодая, здоровая и мертвого ребеночка родила. Надо бы присмотреть за ней. Как бы чего не удумала, как в себя придет.
– Не наше это дело, – ответила вторая медсестра. Она была старше и явно повидала больше коллеги. – Пусть муж теперь за ней присматривает. Сменщицам передадим, и ладно.
Инияра дождалась, когда за ними закроется дверь, и посмотрела на соседку по палате. Она заметно побледнела и осунулась, но судя по безмятежному выражению лица, пока ничего не знала. Ведунья ещё несколько минут рассматривала Марину так, словно видела дальше физической оболочки. Самую суть. Душу.
– Она добрая, – прошептала Инияра, – даже слишком. И мягкая. Эта женщина станет хорошей матерью для тебя, Айяна, если уж мне не суждено ею стать.
Через несколько минут в палату вошел Владимир. Он был подавлен и словно разом постарел лет на десять. Мужчина долго сидел рядом с так и не очнувшейся от наркоза женой и молча держал её за руку.
Потом Владимир поднялся и повернулся к ведунье. В этот раз Инияра не стала скрывать новорожденную дочь.
– Ваше предложение ещё в силе? – безжизненно спросил он.
– Да, – ответила ведунья.
– Тогда я на него согласен.
На этом видение Майи оборвалось, и она погрузилась в плотную темноту без снов.
***
Проснулась она поздно. То ли сказался первый сознательный опыт посещения Нави, то ли просмотренный сон, то ли просто скопившаяся усталость. Майя пока не знала, как воспринимать то, что увидела во сне. Посчитать всё игрой разума? Или отнестись серьезно? Хотелось бы первое, но небольшой опыт столкновения с новым миром подсказывал Майе, что какие-то высшие силы позволили ей увидеть кусочек прошлого, а не просто навеянную обмолвками Инияры фантазию. Больно ли осознавать, что тот, кого она всю жизнь считала отцом, прекрасно знал, что это не так? Очень больно. Но пока эта боль словно засела где-то глубоко внутри острым осколком и наружу не стремилась. С Майей такое часто бывало: неприятные и болезненные события задвигались сознанием в самый дальний угол, чтобы выплеснуть боль потом, в тишине, где её никто не увидит, и не будет спрашивать, что произошло. В такие минуты она предпочитала одиночество, а не навязанное неискреннее сочувствие.
Вот и сейчас, услышав окрик Инияры, чтобы вставала и шла завтракать, Майя привычно задвинула эмоции в дальний угол, навесила на них огромный амбарный замок и решила, что потом подумает обо всем и, может, даже поплачет. Сейчас не время и не место показывать слабость. Слишком уж шатко и неопределенно будущее, чтобы позволить себе не вовремя расклеиться.
Сегодня завтрак был богаче. Вместе с кашей на столе присутствовали орехи, остатки вчерашней клубники, вареные яйца, сыр, хлеб и молоко.
Инияра выглядела уставшей, бледной и с заметными тенями под глазами. Даже её роскошные волосы, казалось, немного потускнели.
– Путешествия в Навь всегда так выматывают? – вырвалось у Майи, пока ведунья раскладывала кашу по тарелкам.
Она не сочувствовала, но хотелось отвлечься от тяжелого сна. Да и знать, чего ждать от этой загадочной «субстанции», тоже не помешало бы.
Конец ознакомительного фрагмента.