Куда тянутся души
Шрифт:
— Не делай то, о чем потом пожалеешь, — снова предупредил он, лукаво улыбаясь. В его руках сверкнуло лезвие большого ножа.
Не успела я ахнуть, как путы на лодыжках ослабли, разрезанные одним движением. Разводя мои ноги в стороны, Ариман устроился меж них, вжимаясь в мое лоно твердой мужской плотью.
Я старалась сохранить выражение лица бесстрастным, непроницаемым. Не показывать страха перед врагами, будто мне это могло помочь их одолеть.
— Извини, эта игра оказалась очень возбуждающей, — прошептал Ариман. — И прости
Мой возмущенный вздох был перехвачен и прерван, Ариман снова меня поцеловал, язык его с такой наглостью и быстротой ворвался в мой рот, что я не успела среагировать. Но тут же он отстранился. Ухватив меня за плечи, приподнял.
Лезвие, переливающееся на свету, мелькнуло перед глазами, и опустилось за мою спину. Я даже не успела испуганно ахнуть. В одно мгновение шелковистая ткань, связывающая мои руки, была разрезана. Когда Ариман слез с меня, нож полетел в голову застывшему в изумлении Лабору. Лезвие вошло прямо в правый глаз. Тот вскрикнул и осел на землю. Крови потекла по щеке, ручьем стекая в подставленные магом ладони.
Тут среагировали хранители. Между ними стало появляться белое свечение. Но когда факелы вновь вспыхнули без какой-либо видимой причины, огонь с них сорвался, устремляясь к легковоспламеняющимся балахонам. И хранителям стало не до Аримана или меня. Истошно крича, нарушая лесную тишину, они суетливо забегали, пытаясь избавиться от огня. О том, как нужно вести себя в такой ситуации, им никто не рассказал, какое пренебрежение техникой безопасности, однако.
— Бежим! — крикнул разбойник, вцепившись в мою руку, рывком заставляя встать.
Я только и успевала молча хватать ртом воздух, не ожидая такого от него. Вслед за ним я все-таки побежала. Пока выбора у меня не было, и он держал меня за руку.
Сейчас мысли путались в голове, беспорядочно переплетаясь. Одна лишь была ясной — ритуал сегодня не состоится. И надеюсь, что никогда. Хватит этому миру первородных магов. Что же меня спасло — вмешательство Псигелии или то, что Ариман не собирался меня насиловать изначально? От ответа на этот вопрос зависела дальнейшая судьба разбойника.
Узкая тропа извивалась средь высоких сосен. Туфли были совсем не подходящими для столь подвижных прогулок. И я мысленно ругала себя за то, что не устояла перед их красотой. Еще и шлейф платья цеплялся за колючие кустарники. Все это значительно снижало мою скорость.
Бежали мы довольно долго, но для меня это не предел. Ариман уверенно вел нас вперед. И мы, наконец, остановились, добежав до пересечения с широкой дорогой. Дав разбойнику минуту отдышаться, я начала задавать вопросы, а точнее, кричать.
— Что это все значит, Ариман?!
Но разбойник не торопился отвечать. Схватив его за ворот туники и как следует тряхнув, готова была уже надавать ему, но он протестующе поднял руки.
— Анна, не горячись.
— Не горячись?! — возмущенно повторила я его слова.
Отшвырнув его от себя, я схватила край разорванного подола,
Я уже приняла боевую стойку и решала, как лучше — руками или ногами, выбить несколько зубов разбойнику, когда он снова заговорил.
— Все не так, как ты думаешь, ты вообще должна благодарить судьбу за то, что я оказался на западном тракте два дня назад и решил выпить красного эля в «Трех кедрах».
— В «Трех кедрах»?
— Это постоялый двор к западу от стен Смагарда, если направляться в сторону Драконьих гор, — пояснил Ариман. — Если бы я не услышал о предложении Лабора в тот вечер, то на моем месте был бы тот, кого совсем не волнует, что с тобой будет. И ты бы сейчас здесь не стояла… Сама понимаешь, что бы с тобой произошло.
Очень хотелось верить в то, что говорит Ариман. Только, как говорится, доверяй, но проверяй.
— Я тебе не верю, я слышала, что ты сказал Лабору, что готов взять меня силой… — произносить вслух это оказалось больно, и голос был будто сдавленным. Не хотелось в это верить, но там, связанная, я верила.
— Анна, послушай, — мягко обратился Ариман, делая шаг ко мне. Отстраняться я не стала и позволила его ладоням обхватить мое лицо. — Да, я не случайно оказался там, но только лишь для того, чтобы ты избежала участи, что готовил для тебя Лабор.
Я заглянула в глаза цвета молотого кофе. Видела ли я в них ложь или правду? Я уже сама себе не верила, что уж говорить о других.
— Я бы никогда так с тобой не поступил, — продолжил заверять Ариман, большими пальцами погладив мои скулы. — Этот огонь, думаешь, он сам по себе набросился на хранителей?
— Нет, конечно, нет…
Но на этот счет у меня была пара мыслей. И в качестве подтверждения одной из них кусты позади разбойника зашуршали.
— Анна, Ариман, хвала великим духам, все обошлось, — затараторил запыхавшийся Бероуз, согнувшись в три погибели. Внимательно осмотрев меня, он нахмурился. — Все в порядке?
С облегчением вздохнула. Теперь я не сомневалась, что взбунтовавшиеся факелы — дело рук Бероуза. А значит, Ариман не лжет, он все-таки мне не враг.
— Зачем ты тогда меня целовал и лапал там?! — возмущенно поинтересовалась я и шутя ткнула кулаком в грудь. Вопрос был риторическим. Но шутки шутками, а я чувствовала, как твердо мужское естество упирается в меня. О том, что он меня хочет, он не соврал.
— Что за глупости, Анна, нужно было выждать, после того, как Бероуз подал знак, помнишь, как вспыхнули факелы? — я утвердительно качнула головой. — Нельзя было, чтобы Лабор заподозрил нас в сговоре раньше времени, я врал убедительно, а насчет твоих способностей я не был уверен, поэтому и не предупредил, — оправдался Ариман.