Куда уехал цирк
Шрифт:
Марье как наиболее пострадавшей во вчерашнем инциденте, подсовывали самые вкусные хрустящие краешки, а она и не думала отказываться. Вопиющую несправедливость попытался исправить Денни, указав на пострадавший лоб и приличную шишку на его середине. Все дружно изучили «травму» по цокали языками и так же дружно оценили твердость Марииного «клюва». Команда веселилась, выгоняя ночное напряжение, а юная китаянка переводила взгляд с одного лица на другое и вдруг вынесла вердикт.
— Мой старший брат будет рад с вами познакомиться.
— А куда твой старший брат
— Туда же куда и мы все смотрели, — Марья недовольно сверкнула глазом на насмешника. — Вот уж истинно в своем глазу бревна не видно.
— Но, мы то сразу кинулись!
— Так может и он кинулся?!
— Нет, он не кинулся, — покачала головой Шон Ю. — Он, наверное, и не знает, что меня украли…
— А вот с этого места подробней, — сидящие за столом переглянулись.
Девушка явно заволновалась, растеряно посмотрела на Ло, потом обвела глазами всех остальных.
— Ты не бойся, — успокоить девушку Эни. — Они добрые. Хотя на вид не скажешь!
— Добрые, опять рассмеялись.
— Давайте пить чай, а Шон Ю, расскажет нам все по порядку, — предложил Ло и ему естественно никто не стал возражать. — Вы с семьей давно в Америку приехали?
Шон Ю опять посмотрела на сидящих за столом людей, она прекрасно понимала, что спасли ее совершенно случайно, просто заодно с белыми девочками. Но эти люди почему-то вызывали доверие, и желание рассказать, поделиться с кем-то своей тревогой.
— Год назад, почти, — начала девушка рассказ о том, как благополучная китайская семья, жила и работала при консульстве соединенных штатов. Папа и мама ухаживали за садом, младшая дочь Шон Ю, училась в школе при мисси и показывала отличные способности к языкам. Старший сын Кианг Шуи был молодым, но уже уважаемым мастером и учителем. Средние сестры уже вышли замуж и жили своими домами. А потом пришла страшная болезнь «испанка» и все стали умирать. Мама, папа, сестры, жена и сыновья брата, ученики в его школе и господин консул. Шон Ю тоже заболела, но осталась жива. Правда стала слабой и все время спала. Ей казалось, что все вокруг качается, а потом оказалось, что они плывут, и качается корабль. Жена консула сумела уехать на родину. Путешествовать в такое время было опасно и консульша, наняла охранником, уже спасшего ее с дочерью в ночь бандитского налета на консульство, Кианга. Так они с братом оказались в Америке. Вдвоем и практически без денег. Обустроиться и открыть маленькую школу боевых искусств им помогла триада… За что брат исправно платил пятнадцать процентов от невеликой прибыли «налоговым инспекторам». И все было бы хорошо, но брат очень хороший боец и еще лучший учитель и кто-то в триаде возжелал учить в его школе бойцов тонга. И что бы на плече у брата появилась татуировка.
— Многие учителя являются членами триады, — осторожно заметил Ло. — Их не посылают как боевиков на задания, они учат. Или твой брат выгоняет из школы людей с татуировками? — Тон у командира был вроде бы спокойный, но вторым слоем шло напряжение.
— Не хватало нам ввязаться в разборки
— Брат учит всех, если считает, что человек талантлив. А ОНИ желают сделать школу закрытой, только для триады и тех, на кого укажут. А еще посвящение…
— Девочка знает очень много, даже слишком. — констатировал Натан. — Вряд ли брат ей все это рассказывал.
— Хороший слух еще никто не отменял…» — Кому принадлежала последняя реплика, было не понятно, как и одобрением она была или осуждением.
— Вот посвящение они и хотели устроить! — Оле сжал руку в кулак. — Автоматическое…
— Какое?!
— Кхм, — Оле замялся, напоминать девушке о том, что с ней собирались сделать, ему не особо хотелось. — Твоему брату, сообщили бы кто, тебя украл, и он вряд ли пошел бы в полицию…
— И на на его руках появилась бы кровь, а на плече татуировка… — Шон Ю опустила голову.
Робин не задавал вопросов, он запоминал их. Для дальнейшего занесения в список.
— А теперь солнышко твоя очередь, — подбодрил племянницу Ник. — Смелей.
Девушка вздохнула и кивнула соглашаясь.
Вчерашним вечером.
Эни вышла во двор цирка и уловила чей-то страх. Возле самого фургона на земле кто-то лежал, а молодая дама сидела на земле, над этим кем-то и боялась.
— Кому-то плохо! — подумала практикантка и бросилась на помощь. На земле лежала, Стаси и Эни не задумываясь, опустилась на колени рядом.
— Что слу…
Резко пахнущая тряпка закрыла девушке все лицо, и сознание быстро помутилось.
Эни тошнило, в голове как будто стучали копыта, и все вокруг качалось и подпрыгивало. Попытка пошевелиться не увенчалась успехом, все тело было как набитое камнями и слушаться не хотело. Перед глазами качалась густая как кисель белая муть, сквозь которую как сквозь вату, пробивались мужские голоса.
— Тебе и поручить ни чего нельзя! — кричал возмущенно один. — Еще и банку на пиджак опрокинул! Хорошо додумался его снять, так куда кинул?
— Ну, что ты ругаешься, я уже убрал…
— Убрал, да эти две девчонки до утра не проснуться!
— Ну и что?
— И почему я связался с таким идиотом?! По тому что, я хочу, чтобы они все видели и визжали! От боли, от ужаса, от сознания, что с ними будет то же самое! Что бы они умоляли, заливаясь слезами и соплями!
— После этого китайского зелья, ты как с цепи сорвался…
— Что бы ты понимал?! Вот сам попробуй и узнаешь, как все чувства обостряются. Какое это наслаждение!
Голоса бубнили, что-то еще, но девушка проваливалась все глубже в темноту, и тишину.
Следующий раз Эни пришла в себя от резкой боли в пятке. Кто-то, кряхтя, тянул ее в низ, и левая нога скакала по ступеням. Девушка обрадовалась, раз она чувствует боль, значит эта гадость, которой ее притравили отпускает.
Ее со вздохом облегчения бросили на пол.
— Ты бы ее еще в коридоре бросил!