Куда ведёт Куросиво
Шрифт:
– Как же не просили, просто так никто не оказывается в таких ситуациях. Значит, желание изменений было таково, что закинуло сюда, – произнёс он с долей насмешки, и губы вытянулись в ниточку, по-видимому, означавшую улыбку.
Рита промолчала. Саймон попал в точку: она рвалась в Перу, и, в том числе, многое намеревалась поменять в своей жизни.
– Но разве мысли и слова в такой степени материальны?
– Без сомнения! Но нам пора, – прервал он разговор. – Сегодня вечером вас ждёт…
– … следующий хищник? – не вытерпела Рита.
Саймон спрятал смешок:
– … открытие собственных сил, о которых вы не подозреваете.
– Где же они?
– Узнаете, не торопитесь, – и добавил, – вы приобретёте
Саймон, как истинный джентльмен, забрал у неё рюкзак, и они отправились в поселение. Через какое-то время Рита окликнула:
– Саймон!
Он обернулся.
– Как вы сюда попали?
– Как-нибудь потом… – с паузой произнес он.
Рита заметила, как тень грусти пробежала по его лицу, он отвернулся и прибавил шагу.
Во дворе каждый занимался своим делом. Гонсалес, прислонившись к скале, читал, полностью погруженный в книгу. Мария развешивала травы. Кто-то раскладывал кукурузу для просушки на деревянную подставку с полками. Кто-то молол муку. Способ, как это проделывалось, привлёк внимание Риты: сухие зёрна кукурузы раскатывали круглым камнем на отшлифованном плоском, напомнив первобытные времена.
– Такие приспособления существуют со времён инков, – заметив интерес Риты, объяснил Саймон и, поставив рюкзак возле неё, направился к Марии.
Возле костра возилась женщина в нарядной шляпе с цветами на полях. Рита узнала Таруку. На Риту никто не обратил внимания. Из хижины вышел Малко. Мимоходом глянув на неё, он подошёл к Таруке и, показав в её сторону, произнёс:
– Накорми.
Похоже, провести ночь в пещере с гуляющим по соседству ягуаром – дело обычное, – сделала Рита вывод. Тарука поманила её рукой, приглашая в хижину. Там она выдала ей приправленную фасолью и сыром миску с рисом. Рита набросилась на еду, и подумала: «Чем я сейчас лучше той свирепой голодной кошки прошлой ночью?» Она начала понимать вчерашнего гостя. Придуманное поверье о кровожадности хищников свелось на нет. Отныне она будет к ним относиться с другой позиции. Причины, кроме как во что бы то ни стало выжить, у них нет, в отличие от человека. Рядом с опустевшей миской Тарука поставила кружку с травяным чаем и подмигнула. «Здесь все умеют читать мысли или у меня всё написано на лице?» – подумала Рита. Она осталась в хижине, делая записи в тетрадь. Небольшая дорожная сумка каким-то дивом остался при ней, со всеми заметками, парочкой чистых тетрадей и запасом гелевых ручек, их всегда не хватало. Ручка безостановочно двигалась по бумаге, пока не замерла при звуках флейты. Рита прислушалась: протяжная проникновенная мелодия рассказывала о невероятных ландшафтах и многомерности Перу, передавала вибрирующую, разлитую повсеместно густую энергию, которая несла изменение и преображение. В одно короткое мгновение Рита прочувствовала окружающее пространство во всей его полноте! Пленённая она вышла на улицу и устроилась на пороге.
Стемнело. Все сидели вокруг костра. На флейте играл Малко. Появились новые мотивы: зазвучала страсть. Огненная волна захлестнула Риту. Казалось, она плавится в знойной пустыне, где солнце, обливая изгибы барханов золотым жаром, пробегается по ним, как по изящным женским формам. В этот миг она уловила экзистенциальный танец мужской и женской любви, увидела, как активная внешняя энергия исследует хрупкую красоту проявленного мира. Образ сверкнул и растаял. Рита пыталась вернуть осмысленное, но разгадка затаилась в бесконечности подсознания. Подтвердились слова Саймона о нераскрытых, глубоко запрятанных способностях каждого. Музыка остановилась. Рита поспешно вернулась в дом и забралась в спальный мешок.
Пока все укладывались, Малко приблизился к ней и присел, прислонившись к стене:
– Для тебя это путешествие со смыслом… – начал он.
Но Рита лишь глубже зарылась в складки материи, и Малко, оборвав фразу, отошёл.
Разбудило скверное чувство. Открыв глаза, Рита обнаружила множество пар глаз, смотрящих на неё в упор.
– Что вы на меня уставились? – спросила она.
Группа молчала. «Если ягуару не удалось проглотить, то люди сделают это более изощрённо», – подумала Рита. Она встала и прошмыгнула в подобие умывальной комнаты, с надеждой, что туда никто не посмеет проследовать. Ожидания не оправдались. Проверить, что произойдёт, Рита выскочила из хижины и кинулась бежать, остальные не отставали. Она постаралась взять себя в руки. Повернула обратно, с решимостью найти Малко, которого среди преследователей не оказалось, и задать вопрос: «Не хватит ли дебютных экзаменов?» Но его нигде не было. Что происходит, никто не объяснял, так как с ней никто не разговаривал. Деться было некуда, спросить некого. Под таким неусыпным наблюдением она прожила три дня. Вскоре пришло безразличие, и она перестала реагировать на постоянное присутствие кого-то – острота стёрлась.
К вечеру третьего дня вернулся Малко, и, как по мановению, её оставили в покое. В обед, когда все собрались возле костра, он поздравил Риту с выполнением задания – не зависеть от других ни при каких обстоятельствах. Группа улыбалась и одобрительно кивала. Мария погладила Риту по плечу:
– Мы все прошли через такое испытание, – сказала она.
Рита отпрянула, та посмотрела с пониманием.
– Завтра мой черёд ночевать в горах, – шепнула Мария, и в голосе послышался страх.
Поддержка не вызвала ничего, кроме отрицания: «Если участники общины, судя по всему, добровольно соглашаются на такие опыты, то я невольно! Пора отсюда выбираться!» – подумала Рита. Она никого не могла видеть. До изнеможения хотелось побыть одной. Она встала. Никто не сдвинулся. Рита отошла и с подозрением обернулась: все остались на своих местах. Она направилась в сторону памятной тропы.
– Рита, подождите! – раздался совсем рядом голос Саймона.
Она не остановилась. Саймон нагнал и произнёс:
– Предлагаю пройтись вместе до речки, – и показал в направлении лесистых склонов, куда Рита боялась и ступить.
– Чтобы столкнуть меня в воду и посмотреть, как я буду барахтаться?
– Не такой я страшный, как представляется, – рассмеялся Саймон.
– Я доверяю своей интуиции, и ничего хорошего ни от кого здесь не жду.
– Поверьте, топить не буду. Нужно кое-что обсудить.
Рита посмотрела на Саймона, затем инстинктивно ещё раз обернулась. Она заметила, что Малко издалека смотрит в их сторону, вся поза говорила: он обращён в слух. «В чём дело?» – подумала Рита. – Неужели прислушивается к их разговору? Но разве с такого расстояния возможно что-либо услышать?» – но она уже была готова поверить во что угодно.
– Правила общины позволяют ходить на прогулки? – поинтересовалась она.
– Распорядок, быть может, кажется безжалостным… – уклончиво начал Саймон.
– Бесчеловечным, вы хотите сказать?
– На первый взгляд, но гулять, не возбраняется. Главное, быть начеку, эти места полны сюрпризов, – усмехнулся Саймон.
– Тогда погуляю в другой раз, – и Рита повернула обратно.
– Это важно. Для вас, – заверил Саймон, и зашагал к перелеску.
Озадаченная и обеспокоенная она отправилась вслед.
Едва они скрылись из виду, Малко двинулся за ними.
Саймон и Рита пробирались сквозь заросли невысоких лиственных деревьев и кустарников к небольшой горной речке, и немного погодя вышли на поляну. Картина была умиротворяющей: со склонов гор сбегали небольшие водопады и превращались в неглубокую речку с кристально чистой водой. «Утонуть в такой вряд ли удастся», – подумала Рита.