Кухаркин сын
Шрифт:
В библиотеке происходила установка взаимосвязанного компьютера. И под это событие был выделен специальный человек для обучения и контроля работы с тонкой техникой. Прибыло много наладчиков из числа младших инженеров, образованных и неженатых.
Она мрачно смотрела на возбужденное щебетание коллег, на их раскрасневшиеся щеки и ничего не чувствовала. Как будто одна половина ее души была мертва или заморожена. Ее рана еще не зажила. Кьяра даже позавидовала тем, кто с легкостью мог предаваться мечтам о счастливом будущем. Она внезапно ощутила
В носу защипало и девушка, отведя взгляд, быстро переключилась на работу.
К обеду установка оборудования была завершена. Служебный транспорт начал покидать территорию пансиона, и сотрудниц пригласили в библиотеку на беседу.
У окна против света за черным блестящим столом сидел мужчина. Немолодой, с крупным носом и грубыми чертами лица.
Он вроде как служил сотрудником Корпорации и в тоже время был одет в обычную куртку без логотипа, белую рубашку и брюки. Кьяра напряглась еще больше. Она знала, что среди гвардейцев только следователи по внутренним расследованиям не носили форму. Конечно, это могло быть совпадением, но неприятные ассоциации сами собой приходили на ум.
Губы мужчины как будто растягивались в улыбку, а глаза оставались серьезными и слишком внимательными. Он задержался на Кьяре, и она тут же пожалела, что так ярко нарядилась. Теперь ей было неприятно такое бесцеремонное разглядывание.
— Дюк Стивенсон, — представился «следователь», — Я буду у вас гостить и сопровождать внедрение новых автоматических технологий, которыми основатели нашей Корпорации «Неспящие» щедро вас сегодня одарили. Эта новейшая разработка — забота о вас, ведь для корпорации важен каждый человек…
Далее последовала длинноватая лекция об «исключительности полезной новинке», перемежающаяся дифирамбами «Неспящим», под конец которой зевала добрая половина воспитательниц.
А вот Кьяра не расслаблялась ни на минуту. Всю свою речь господин Стивенсон не спускал глаз с девушки, и она уже просто не знала, как ей лучше сесть и за кого еще спрятаться от его навязчивого внимания.
В заключение им довольно формально озвучили и дали подписать листы с новыми требованиями безопасности: не разглашать, не выносить и много других «не».
Кьяра выдохнула только тогда, когда вереница сотрудниц потянулась к выходу.
Однако у самых дверей ее застала в расплох твердая просьба задержаться, прозвучавшая от господина Стивенсона в ее сторону. Она резко обернулась и встретилась взглядом с прозрачными желтоватыми радужками нового «коллеги». Ошибки не было. Ее просили остаться на приватный разговор.
Кьяра физически ощутила, как кровь отлила от лица и забурлила в груди, вызывая приступ тахикардии. Девушки-воспитательницы подозрительно косились на нее, и оглядывались, и выходили медленнее, но и Стивенсон не торопился.
Только когда за последней закрылась дверь,
Девушка присела на самый краешек, а ее палач довольно ловко примоститься на крышке стола. Ее сердце зашлось в бешеном ритме. Почему выбрали именно ее? Он что-то знает? Наказывала тошнота, но Кьяра смотрела в одну точку прямо перед собой, мучимая его молчанием и своими догадками.
— Вы, наверное, уже догадались, почему я вас задержал?
— Нет, — она выговорила с трудом. Язык стал неповоротливым и шершавым, а горло пересохло.
— Ну, Кьяра, — он разочарованно покачал головой, — А вы ведь старший воспитатель. Неужели совсем не догадываетесь?
— Я… не очень сильна в загадках, но думаю, что… — она закашлялась, — это связано с новым компьютером.
Он послал ей фальшивую лучезарную улыбку.
— Да, именно так. Не всем людям, присутствовавшим сегодня на собрании, доверят работать с таким сложным устройством. Вы, второй воспитатель и несколько человек из руководства — вот и все доверенные лица. Моя задача обучить вас и минимизировать риски… — он сделал многозначительную паузу, — Мне же не нужно вам рассказывать, как важно не потерять это доверие?
Вся его самодовольная манера вести диалог, напыщенные речи и позерство вызывали стойкое отторжение внутри Кьяры. Но она лишь спросила:
— Вы сказали «минимизировать риски». Какие?
Прежде, чем ответить, Дюк слез со стола и обошел Кьяру со спины.
— Например, порчи оборудования. Особенно… намеренной порчи, — произнёс ей прямо в ухо.
Его губы оказались так близко, что она почувствовала на коже его влажное дыхание. Девушка еле сдержалась, потому что новая волна тошноты подкатила к горлу. Стивенсон больше не шутил. В его голосе прозвучали стальные нотки:
— Знаете, как бывает: специалист трудится, Корпорация вкладывает деньги, чтобы обучить работника, платит ему зарплату, предоставляет жилье, а потом… БА-БАХ! — он треснул раскрытой ладонью по столу, — Человек, исследование и ценнейшее оборудование — все уничтожено!
Кьяра дрожала, как лист на ветру, и во все глаза смотрела на этого психопата. Только что перед ней был мужчина, превратившийся в плохо контролируемого хищника.
— Вы сейчас говорите о моем муже? Вы обвиняете его в намеренной порче лаборатории?
— Я привел факты, а выводы вы, Кьяра, сделали сами.
— Зачем вы мне сейчас это говорите? Было расследование, меня отпустили. Если Корпорация мне, как сотруднику, не доверяет, то я и близко не подойду к этой вашей «уникальной» технике. Она мне и даром не нужна!
Девушка вскочила со стула.
— Сядь, я тебя еще не отпускал, — повысил на нее голос Стивенсон.
Как бы напугана ни была Кьяра, она все же смекнула, что этот мужчина не имел права так с ней разговаривать. На то, чтобы выйти из комнаты, у нее не хватало смелости, поэтому в качестве протеста она осталась стоять.