Кукла на качелях
Шрифт:
— А-а-а, Петре! Помню. Вы были вместе с ним в плену и вместе бежали.
— Тоже странная судьба. Женился — еще не было восемнадцати. Служил на Дальнем Востоке на сторожевом катере. Попал в лапы к южнокорейским пиратам — их обстреляли, и катер пошел ко дну. Пита продали в Колумбию, где он больше года ишачил на наркомафию. Спасли колумбийские спецслужбы по борьбе с наркотиками. Питу предложили любую страну, в том числе и Россию, но он выбрал Францию… Там мы и познакомились.
— А потом вы попали в плен и бежали, — напомнила Алена.
— Да, мы бежали. Четверо суток
— В кино видела.
— В кино… Джунгли — это жизнь для своих и смерть для чужих. Нас спасли два обстоятельства. Первое — за нами не послали погоню. И второе — на нас наткнулись воины одного из племен. Они называли себя — туатогульпу. Мы пробыли у них в деревне около месяца… Отъедались. Но лучше бы мы пошли дальше… На меня положила глаз одна аборигеночка…
— Что, что! — встрепенулась Алена. — Не одна ли из семи?
— Ну вот, опять… Не буду ничего рассказывать.
— Извини… — сразу успокоилась она.
— Не знаю, что она во мне нашла? — продолжил Андрей. — Но из-за нее меня хотели убить… Я так и не узнал кто? В меня бросили копье. Пит стоял рядом и видел момент броска, он оттолкнул меня — копье скользнуло по спине — и я остался жить…
— А до Франции ты добрался один…
— Да… После этого случая пришлось покинуть деревню. Нам дали лодку, и мы поплыли вниз по течению — к океану… Питу не повезло. Видно, в этом есть какая-то закономерность: если Господь выбрал себе кого-то, лучше ему не мешать. Того, кто мешает, он забирает к себе… На одной из стоянок Пита укусила змея — черная мамба. Это самая ядовитая змея на планете. Смерть наступает мгновенно… Но Пит прожил еще целый час… Я похоронил его на берегу реки, а когда отплывал, заметил, что могилу уже разрывает свора каких-то мерзких зверьков…
— Грустная история, — сказала Алена. — Давай о чем-нибудь другом.
— О чем?
— Расскажи, что за мероприятие у тебя сегодня было? — наконец решилась она задать мучивший ее вопрос.
— Сдавали заказчику первые мансарды на Вознесенском проспекте, — беззаботно доложил Андрей. — Все прошло гладко… Если так и дальше пойдет, мы начнем получать прибыль уже в этом году…
Он еще что-то говорил, но Алена его не слушала.
Она повторяла и повторяла про себя одну и ту же фразу:
«Все-таки это другая…»
13
Алена сидела в гостиной на ковре, обхватив голову руками и плакала. Все рухнуло в одночасье. Правда, которая открылась ей, оказалась невыносимой. Зачем, зачем нужна была ей эта правда? Что теперь с ней делать? Зачем она стала рыться в прошлом Андрея, которое — сколько раз повторялось это! — ей не принадлежит?! А теперь все! Конец!
Алена завыла, как волчица, проспавшая своих щенят…
«Все равно бы это когда-нибудь вскрылось, — успокаивала она себя. — Но ведь я же сама… Своими руками… Этими проклятыми руками…»
После той ночи, когда она получила косвенные доказательства того, что у Хохлачева есть другая женщина, Алена промучилась несколько дней и пришла к твердому
Она сходила с ума от ревности. Ей нужно было знать точно: к кому он ходит?! Ей нужно было знать наверняка, что ходит он именно к другой, а не к приятелю, с которым по какой-то причине не может встречаться нигде, кроме как у него дома.
Что-то подсказывало ей: лучше этого не делать! Но остановиться она уже не могла.
Алена поехала на Моховую. Она придумала, как вычислить ту самую квартиру из всех квартир, находящихся в этом подъезде. Нужно было просто звонить во все двери подряд. Та, кого она искала, судя по времени визита Андрея, всегда сидела дома. Услышав дорогое ей имя — Андрей Хохлачев, она непременно откликнется и, наверняка, откроет дверь. А что потом? Это уже не столь важно. Можно просто поговорить, если соперница поведет себя правильно. Можно выцарапать ей глаза, если попадется какая-нибудь стерва.
Но плану Алены не суждено было сбыться.
Ее ждал сюрприз.
Когда она прошла через ту самую дверь, через которую проходил Андрей, прошла, замирая от волнения, с пылающими щеками, колотящимся сердцем, то увидела еще одну дверь — во двор. Парадный вход оказался проходным. Двор тоже был проходным. Он выходил в другой, а тот — еще в один двор… Андрей вполне мог пользоваться парадным именно как проходной. И все же Алена попробовала сделать так, как задумала.
Она обзвонила несколько квартир, везде говоря одно и то же: «Мне нужен Андрей Хохлачев». Где-то ей отвечали, что такие здесь не живут, где-то грозились вызвать милицию, а где, не стесняясь, посылали подальше. Дверь открыли только однажды. Алена с изумлением увидела на пороге абсолютно голого мужчину, кругленького, розовенького… Тот что-то сказал ей, но в этот момент она уже кубарем катилась вниз по лестнице и того, что он там говорил, не слышала.
«Нет, так дело не пойдет, — поняла Алена, выскочив на улицу. — Либо действительно в милицию загребут, либо затащат в какую-нибудь квартиру и… Нужно придумать что-то другое…»
Можно было устроить на Хохлачева засаду. Но Алена с возмущением отвергла эту мысль. К тому же осуществить ее было не так просто. Даже если бы она и подкараулила его, то вряд ли бы ей удалось засечь, в какую квартиру зашел Андрей. Для этого нужно было подойти к нему на очень близкое расстояние. А это было рискованно. Хохлачев мог ее заметить. А потом бы оказалось, что ходит он сюда из-за какой-то ерунды… И кем бы она выглядела в его глазах?
«Нет, без помощника не обойтись».
В этот момент взгляд ее уперся в здание академии театрального искусства, и вдруг Алена вспомнила: «Игнат! Вот кто мне поможет!»
В гардеробе, где на вешалке висели три плаща и шляпа, Игната не оказалось.
— Они вчера дежурили! — сказал студент, «игравший» сегодня роль гардеробщика. — А меня, между прочим, Владленом зовут. Для друзей и родных — Влад. Раздеться не хочешь?
Это была сальность. Погода стояла хоть и хмурая, но жаркая, на девушке была пестрая, слегка просвечивающая блузка, под ней — ничего.