Кукла на троне. Том II
Шрифт:
Мира все больше входила во вкус дегустации: пила до дна, розовела, хихикала над шутками, которые прежде сочла бы совершенно несуразными.
– Дети собирают, девственницы давят, а разливают старые злобные бабки! Га-га-га!
– Хи-хи…
Леди Лейла все сильней проявляла тревогу:
– Ваше величество, помните о плане. Ваше величество, здесь банкиры, они нужны вам. Ваше величество, что сказала бы Янмэй?!
Под давлением фрейлины и совести Мира ставила было бокал на стол. Но глава винодельческой гильдии отпускал новый изощренный эпитет во славу вкуса: «Вино, пригодное для пития детьми Праматери!.. Вкус гибок, словно лебединая шея!..» – и Мира допивала до дна.
– Теперь высокому вниманию господ предлагается вино из
Вино имело цвет ночного озера. Мира жадно потянулась за бокалом, и леди Лейла толкнула ее ногу.
– Сударыня, что вы себе позволяете?..
Лейла пнула ее с такой силой, что туфелька слетела с ноги.
– Ай!..
– На вас смотрит Аланис Альмера, – процедила фрейлина. – Хотите ее позабавить?
Слова возымели эффект пощечины. Мира только тронула языком вино (действительно, коварно пьянящее) и глянула через стол на герцогиню. Аланис покраснела и весело улыбалась, но глаза были совершенно трезвы. Она контролировала себя куда лучше Миры.
Прекрасно, Минерва! Помним о приоритетах – конечно!
Она поставила левую ногу на каменный пол и припечатала каблуком правой. От боли чуть слезы не брызнули из глаз. Ах, хорошо!
– Вашему величеству нездоровится?.. – проявила участие леди Аланис.
– Горюю о бедных следопытах, погибших во славу вина…
– Вкус извилист, как многоходовая интрига, – констатировал глава виноделов.
– А мы его выведем на чистую воду! – стукнул по столу шериф. – Подать еще стакан – распробую его начисто!
– М-да, – крякнул помощник шерифа.
Слава строгости леди Лейлы: Мира успела опомниться как раз к тому моменту, когда слово предоставили банкирам Фергюсону и Дей. Тем самым банкирам, встреча с которыми неотъемлемым пунктом входила в план Минервы. Тот самый план, ради которого герцог Ориджин, повинуясь скромной просьбе владычицы, переставляет свои батальоны…
– Ваше величество, миледи и милорды. За минувший год мы сделали многое, но я предпочту сказать о том, что пока не выполнено. Владыка Адриан – да будет он счастлив на Звезде – мечтал соединить всю страну сетью рельсовых дорог и сделать самые дальние города близкими, будто соседние кварталы. Миледи и милорды, не только рельсы способны на это, но и банковская система. Единая сеть банков по всему Поларису, подкрепленная связью по «волне», позволит за день пересылать деньги с края на край материка. Северянин сможет вести торговлю в Шиммери с той же легкостью, будто вышел в соседнюю лавку! Вот это, господа, пока еще не сделано. Но таковы планы банкирского дома Фергюсон и Дей!
Многие гости зааплодировали. Господин Фергюсон держался твердо и говорил стремительно, как человек дела. От слов банкира повеяло бодрящей свежестью. Госпожа Дей, его компаньонка, прибавила:
– А если все же говорить о свершениях, то мы трижды вкладывали крупные средства в реформы владыки Адриана. Не одна сотня миль рельсов проложена за наши деньги. Банк Фергюсон и Дей идет в ногу со временем.
Хороши ли они как союзники? – подумала Мира. Можно ли на них положиться? Адриан сотрудничал с ними – это в их пользу. Герцог Ориджин отослал их без разговоров – это тоже хорошо. Слова Фергюсона и Дей внушают доверие – по крайней мере, выдают людей, умеющих добиваться цели. Правда, банкиры… Прошлый знакомый банкир – граф Виттор Шейланд – оставил весьма двойственное впечатление… Но есть ли выбор? Кто еще может помочь в выполнении плана?..
С бокалом
– Ваше величество, прекрасная леди-бургомистр, славные господа старейшины! Сейчас полагается сказать о прошлогодних свершениях… Знаете, я просто заработал очень много денег. Это ужасно скучно – одни числа на бумаге… Если бы я посадил дерево или постриг овечку – тогда было бы о чем сказать. Но, к сожалению, я не пастух и не садовник, а всего лишь банкир.
Он с комичной беспомощностью развел руками, и все гости захохотали.
– Браво, господин Конто!
– Вы в своем духе!
– М-да уж!..
Лишь Фергюсон и Дей смерили конкурента недовольными взглядами, которые он предпочел не заметить.
– Мы переходим к одной из жемчужин нынешней дегустации, – значительно провозгласил распорядитель. Музыка притихла, когда слуги внесли диковинную амфору в форме львиной головы. – Вино, что будет представлено вниманию господ, по праву носит титул королевского. Три столетия назад его величество король Шиммери поручил своему маркизу Эйлин-Фраю приготовить особое вино, достойное утонченных вкусов южного двора. Чтобы выполнить задачу, маркиз приобрел земли в головокружительных высотах гор, над входом в долину Львиных Врат. Он разбил виноградники на южном склоне горы таким образом, что солнце освещает их в любое время дня, кроме первого часа рассвета и последнего часа заката. Ни в одной точке мира больше не найдется виноградника, получающего столько лучей тепла! Чтобы возделывать лозу и собирать урожай, маркизу пришлось заложить мост над ущельем Львиных Врат, который так и не был окончен при его жизни. Но потомки маркиза завершили мост и стали собирать урожаи самого солнечного винограда в мире. По легенде, однажды горный лев забрел на винокурню и распугал всех тамошних рабочих. Когда они вернулись в сопровождении воинов, чтобы выгнать зверя, то увидели чудесную картину: грозный хищник, попробовав вина, мурлыкал от счастья и позволял людям гладить свою гриву. Вот потому вино и зовется «Счастье льва».
– Леди-бургомистр! – вскричал шериф. – Золотое вино для красивейших дам! Леди Аланис, скажите о своих великих успехах!..
Все мужчины за столом поддержали его. Не возражала и Мира: ее очередь придет в самом конце, а это вино было еще не последним.
Аланис Альмера взяла бокал тонкими своими пальцами – рука чертовски грациозно изломалась в запястье, – качнула ладонью, позволив вину омыть стенки бокала, тихой волною стечь по стеклу. Поднялась – воплощение изящества, искусство в движении… Мужчины затаили дыхание, шериф издал вздох на грани приличия. Мира мучительно ощутила все свое несовершенство: и малый рост, и угловатые плечи, и плохо запудренные синяки под глазами… Леди Аланис молчала, глядя в бокал. Пока длилась пауза, улыбка исчезла с ее лица, губы сжались, сдерживая нечто невысказанное, шрам потемнел от напряжения мимических мышц. Горькое чувство чужих потерь заполнило зал, погасив веселье. Леди Аланис заговорила:
– Мои достижения… что ж, господа, назову лишь одно: я сумела пережить прошлый год. Мне помогали достойные люди: лейтенант Хамфри из гарнизона Эвергарда, брат-лекарь Мариус из обители Марека и Симеона, святой отец Давид, герцог Эрвин София Джессика. Помогали и менее благородные, чьи имена недостойны вашего слуха. Но даже при столь серьезной помощи задача оставалась сложной. Своим упрямством на пути выживания я заслужила ненависть врагов, но также и высокую оценку друзей. Ее величество Минерва сочла меня достойной приглашения в Палату Представителей, а его светлость герцог Ориджин вверил шарф бургомистра Фаунтерры. Нынче поднимаю бокал за здравие ее величества и его светлости – людей, достигших гораздо большего, чем я.