Кукловод
Шрифт:
– Сейчас, моя хорошая, сейчас, потерпи еще чуть-чуть, - хрипел он, выворачивая очередной ком земли.
Полметра, метр, полтора... Дьявол, на какой же глубине она лежит? А что, если он ошибся, и Оксана совсем не здесь...
Вскоре от черенка лопаты на ладонях появились мозоли. К тому же, работая в таком бешеном темпе, он уже начинал уставать. Сколько же еще копать, в самом деле?!
В этот момент лопата ударилась обо что-то твердое. Боясь поверить в удачу, он ударил снова, еще сильнее. И тут же ему показалось, что он услышал чей-то крик.
–
Алексей принялся бешено орудовать инструментом, сам себе удивляясь, откуда у него берутся силы. Через несколько минут он уже смог полностью откопать крышку гроба. Теперь он был уверен, что крик ему не послышался. Он даже вроде бы расслышал свое имя.
На его счастье, Зиновий не удосужился крепко заколотить гроб, воспользовавшись всего четырьмя гвоздями, вбитыми по углам. Те выходили из пазов легко, и отодрать крышку удалось без усилий.
– Лешка!
Оксана, всхлипывая, протянула к нему руки с ободранными в кровь ногтями. Он прижал ее к себе, гладя по волосам и успокаивая:
– Ну-ну, родная, все уже позади. Неужели я позволил бы какому-то ублюдку так поступить с тобой?!
– Лешка, ты не представляешь, что я пережила, пока лежала в этом проклятом гробу.
Они наконец-то выбрались из ямы наверх, и теперь она с ужасом глядела на сосновый ящик, который мог стать ее последним пристанищем. У девушки вот-вот могла начаться истерика, и Алексей решил сыграть на опережение:
– Милая, все позади, мы снова вместе, по-другому и не могло быть. Ну, посмотри мне в глаза. Ты у меня молодец, настоящий герой!
Оксана улыбнулась и прижалась к его плечу. Он стола, крепко обнимая любимую, и думая, что уже никогда нее отпустит ее от себя.
– Ты знаешь, - чуть погодя сказала Оксана, - я не столько за себя переживала, сколько за Митьку. Думала, кто ему заменит мать, если со мной что-нибудь случится... Господи, что же это за подонок, который решился на такое изуверство. Это ж только фашисты и бандеровцы людей живьем закапывали! Чем я провинилась?
Он немного отстранился и внимательно посмотрел в глаза:
– Поверь, я не хотел впутывать тебя в эту историю...
– Леша, что еще за история?
– Погоди, не перебивай... В общем, это разговор не на одну минуту. Едем сейчас ко мне, и я все тебе расскажу. А там решим, как нам быть дальше.
По пути к выходу с кладбища они увидели спешащих навстречу им людей. Впереди бежал Леонченко, чуть позади держались еще несколько человек, а замыкали процессию близнецы.
– Фу ты, слава Богу, вроде все живы, - выдохнул Виктор, подлетев к Алексею и Оксане.
– Рассказывай, что здесь было.
– Да, Вить, вашей оперативности можно только позавидовать, - устало отмахнулся Клест.
– А на счет того, что было... Давай утречком мы с Оксаной приедем к тебе, и там все обсудим. Да и товарищей из ФСБ заодно пригласим. Я не хочу оставлять Оксану одну, а она, сам видишь, в каком состоянии.
– Значит, Зиновий опять ушел... Ну, ничего, я сейчас вызову ребят из РОВД, на всякий случай мигом прочешут округу. Описание маньяка у них есть. А пока осмотрю место преступления. Показания, учитывая состояние девушки, сниму завтра. Вы как, будете сможете в прокуратуру приехать к полудню? Кстати, если немного задержитесь, то могу подвезти до дома, а то с транспортом в этих краях так поздно уже беда. Да и мне спокойнее будет.
– Вы мне лопату-то верните. Имущество ведь казенное.
Подоспевший сторож с самым решительным видом подступил к Алексею:
– Ежели каждый будет брать у меня струмент, а потом не возвращать, то чего я начальству скажу? У меня и так зарплата меньше пенсии, а с нее еще и удерживать будут за лопаты...
– Не беспокойся, отец, вон твоя лопата, возле березки. Кстати, не знаешь бабушку с чудным именем Ефросинья?
– А что, повстречали никак? Бродит тут юродивая, с могилок покушать собирает, да и даст кто еды иногда - не откажется. Только денег не берет почему-то. Кто такая, откуда - никому не ведомо. Ну, я это, за лопатой побегу, а то сопрут еще, бомжей-то в округе немало шастает...
Проводив взглядом удаляющуюся спину резво затрусившего в сторону леса старичка, Алексей повернулся к Леонченко:
– Деда бы тоже надо допросить. Кстати, спасибо, что предложил подвезти... Оксану я не смогу сегодня оставить без присмотра, а у нее есть дома кое-какие дела. Так что мы отправимся к ней.
Оксана согласно закивала, по-прежнему не в силах отойти от Клеста больше чем на один шаг.
– Я хотел тебя еще о кое о чем попросить, Виктор. Установи дежурство за ее квартирой, ладно? Хочется видеть свою невесту живой и здоровой.
Глава 27
– После такого тебе по большому счету месяц как минимум нужно провести в санатории. Надеюсь, что нам все-таки удастся отдохнуть всем вместе: мне, тебе и Митьке. А сейчас отлежись пару деньков, приди в себя. На работу позвонишь, скажешь, что приболела, как-нибудь без тебя пару дней перебьются. А от врача отправимся к Леонченко, писать заявление, где изложишь все, что с тобой произошло. Надо же ему как-то оправдаться в глазах начальства за то, что оперативников на кладбище таскал.
За стеной, в соседней комнате, уже с час как тихо посапывал Митя. Оксана, долго скоблившая под струями душа себя с ног до головы, теперь, одетая в короткий цветастый халатик, лежала на кровати и молча смотрела в потолок, на котором высвечивался проецируемый светом уличного фонаря косой квадрат окна. Алексей сидел на краешке постели и слушал тихое дыхание. На лице любимой не отражались никакие эмоции, хотя он подозревал, что сейчас на самом деле творится в ее душе. Оксана узнала всю правду, включая рассказ об участии ее отца в изнасиловании его матери. На этом месте повествования девушка чуть отстранилась от него, словно не веря в то, что он рассказал, но вновь не издала даже звука.