Кукловоды павшей империи
Шрифт:
Тиден поднял взгляд к Столпу, где на высоте трёх сотен футов отсчитывал время циферблат гигантских часов. Закреплённые прямо на исполинской голубой колонне, они имели механическую основу; кейсарин служил лишь источником энергии, позволяя пудовой часовой стрелке изо дня в день преодолевать свой вечный круг. Ещё три таких же висели по другим сторонам Столпа, показывая время для всего внутреннего периметра столицы.
— Всего лишь шестнадцать, — произнёс он и повернулся к напарникам. Там, где они только что стояли, было пусто, а компанию новоиспечённому кукловоду
Оглянувшись по сторонам, Фонтер быстро обнаружил две фигуры в кадетской форме, уже готовые затеряться в толпе. Впрочем, голубые цилиндры браслетов выдавали их лучше любой одежды, и кукловод поспешил догнать своих напарников.
— Ещё не знаю, куда вы направляетесь, — затараторил он, подстраиваясь под их шаг, — но не разрешите ли навязаться с вами? Отметим втроём наш последний день в столице, я как раз знаю пару подходящих местечек.
— Может, ещё в кровать к нам залезешь? — фыркнула Кара, не сбавляя шага. — Увидимся завтра. Надеюсь, не раньше.
Тиден не стал уговаривать и, не слишком огорчившись, пожал плечами и отправился восвояси. Гилберт и Кара остались вдвоём.
Какое-то время они молча шагали по широкой площади центрального Самет'Хорана, огибая толпы прохожих. Девушка снова ушла в себя и лишь спустя минуту выпала из задумчивости и осмотрелась, пытаясь определить, куда они идут. Гилберт вёл их по круговой площади и, судя по всему, направлялся к зданию столичного архива, примыкавшему к Столпу с противоположной от Совета стороны.
— Слушай, насчёт того, что предлагал этот Фонтер, — обратилась она к спутнику. — Может, всё-таки гульнём напоследок? Без него, само собой.
— Лучше потрать это время на подготовку к предстоящей миссии. Ознакомься с картой Арсафира — ты же не хочешь потеряться на незнакомой территории?
— Я знаю, в какой стороне восток, — недовольно буркнула Кара.
— Изучи подробнее ту местность, где нам предстоит начать задание, — будто не услышав её, продолжил Гилберт свои наставления. — Ознакомься с историей, культурой этого государства, а главное — с тактикой и вооружением их войск.
— Боже, Гил, этим данным уже шесть веков! У них там всё сто раз поменялось.
— У Фаррена не изменилось почти ничего, — поспорил Гилберт. — Значит, и их соседи не могли далеко уйти в развитии. В любом случае, мы не знаем, какая информация может оказаться полезной. Следует изучить всё, что найдётся в архиве, а не надеяться, что как-нибудь разберёмся на месте.
Если этими поучениями он пытался вывести Кару из себя, то уверенно шёл к успеху. Но следующая фраза Гилберта на голову превзошла все глупости, до этого вылетавшие из его рта:
— И не забудь попрощаться с отцом. Вы с ним ещё долго не увидитесь.
— Попрощаться с кем?!!! — раздался за его спиной возмущённый вопль, когда девушка резко остановилась. Ближайшие прохожие вздрогнули и поспешили обойти стороной крикливого офицера.
— Может, мне ещё обняться и поцеловаться с ним? — продолжила Кара, не обращая внимания на окружающих, разве что чуть сбавила громкость.
Гилберт
— Он твой отец, Кара. Может, и не самый лучший, но он вырастил и выкормил тебя, прояви уважение хотя бы к этому. А ещё лучше — постарайся с ним помириться.
Лицо девушки перекосило так, словно прямо сейчас на ней выжигали второе клеймо.
— Лучше бы ты вообще не открывал свой рот… — процедила она, всё ещё не веря в услышанное. — Ты хоть сам слышишь, что несёшь?
— Слышу, — спокойно ответил Гилберт, полностью уверенный в своей правоте. — Мы должны уважать тех, кто дал нам еду и крышу над головой. Воспитатели в моём приюте тоже были строги, и всё же я непременно загляну к ним перед отъездом. И тебе советую сделать то же са…
Мощный удар наотмашьедва не сбил его с ног. Наруч на второй руке Кары не подавал признаков активности, чему Гилберт нисколько не удивился. Бить она умела, несмотря на свою обманчивую хрупкость, и при нужде заехать кому-нибудь в лицо всегда обходилась без рунных усилений.
Выпрямившись, Гилберт увидел мелькающие кадетские каблуки и хотел было бросить вслед, что Кара только что нарушила закон, но наконец догадался, что, пожалуй, уже и без того перегнул палку. Ещё раз проводив взглядом непутёвую подругу, офицер покачал головой продолжил свой путь в архив.
***
Кара вертела оловянной кружкой, наблюдая за катающимися по дну каплями. Хотелось подозвать разносчицу и заказать ещё, но, как назло, именно к завтрашнему утру она должна быть в трезвом уме и твёрдо стоять на ногах. Напиться сегодня не выйдет.
Завсегдатаи кабака, неустанно пристающие к каждой симпатичной девице, забредшей в это место, а в их отсутствии донимающие официанток, обходили офицера стороной. Бывало, что их не останавливали ни кадетская форма, ни горячий нрав Кары, но сегодня, заметив громоздкий наруч из чистого кейсарина, предназначенный явно не для управления лампочками и механизмами, даже самые наглые из посетителей предпочли не испытывать судьбу.
Часы показывали без десяти восемь. Кара тянула этот вечер, как могла, успев погулять по городу, поглазеть на витрины магазинов и посидеть в кабаке, но ночью, хотелось ей того или нет, нужно было выспаться. Отодвинув кружку и высыпав на стол несколько серебряных мекаров, она поднялась и покинула прокуренный и пропахший перегаром зал.
Бывают обязанности, достойные того, чтобы отдать все силы на их выполнение и гордиться результатом. Такие, например, как оборона границ, по завершении которой всех выживших офицеров ждут щедрые награды, почести и всеобщее уважение.
А есть дела, которые хочется до бесконечности откладывать на потом, придумывать новые и новые отговорки, а лучше полностью выбить из головы, подивившись тому, как подобные безумства вообще могли прийти в голову. Как раз такая задача настойчиво нависала над Карой весь сегодняшний день, и самый мощный кейсариновый щит не смог бы укрыть голову от назойливых мыслей.