Кукольных дел мастер
Шрифт:
Тоже не лучшее сочетание, если честно.
Благоухание гиацинтов, аромат сиванских орхидей, острый запах пота, нервное напряжение, растущее с каждой минутой — все это копилось в воздухе, превращая его в гремучую смесь. Вспыхни случайная искра, и рванет так, что шлюз, разнесенный големом, покажется милой шуткой!
Войдя, Лючано физически ощутил гнетущее давление. Глубоко внутри заворочался подселенец-пенетратор, желая выйти на контакт с носителем, потерпел очередную неудачу и затих. Близнецы жались поближе к невропасту.
Он приобнял близнецов за плечи: наседка, прячущая под крыльями цыплят.
— Сейчас отыщем наших. Все будет хорошо.
Из дальнего конца оранжереи доносился баритон Пастушки. Слов было не разобрать, но интонации внушали уверенность: Марийка успокаивает возбужденное стадо. Наводит порядок, восстанавливает status quo. Судя по стадному гвалту, получалось не очень.
— Что случилось? — сунулся к Тарталье тщедушный рефаим. Тюремный комбинезон на нем болтался, как на вешалке. Остатки волос вокруг блестящей лысины аборигена стояли дыбом, напоминая то ли нимб, то ли рожки. — Вы в курсе?
— Авария. Угроза разгерметизации. Лучше оставаться здесь — во избежание.
Кустистые брови рефаима взлетели на лоб, изборожденный морщинами. Шеолец хотел продолжить разговор, но Лючано заторопился прочь, увлекая за собой детей.
— Что? Что он сказал? — горохом раскатилось сзади.
— Авария…
— Это гнев! Гнев Малого Господа!
— Нет, это дьявол! Его козни!
— Дьявол в Шеоле!
— Помилуй и пронеси…
— Аллай-а!..
«Неужто они объявлений не слышали? — изумился маэстро Карл. — Орало так, что и мертвого подымет. А если не слышали — почему они здесь? Кто согнал их в оранжерею? Пастушка?»
«Они привыкли не слушать, а слушаться, — разъяснил Гишер, который всякого насмотрелся в Мей-Гиле. — Выполнять приказ, не вникая в суть. Это дружок Борготта всюду нос сует: зачем да почему. А их, считай, только сейчас из гробов вытащили. Распеленали и коленкой под зад: воскресай, рванина! шевели костями!..»
Нырнув под ветви плакучей ивы, свисающие до земли, Лючано отгородился живым пологом от гудящей толпы. Надо было перевести дух и осмотреться. «Свои» пока на глаза не попадались. Здесь ли они? Что, если авария застала их в другом секторе?
— Я вижу тетю Юлию! — с радостью возвестила Джессика.
Действительно, за шеренгой кадок с эвкалиптами-карликами мелькнула затянутая в черное фигура помпилианки. Крепко ухватив близнецов за руки, кукольник выбрался из укрытия и, стараясь держать госпожу Руф в поле зрения, припустил бегом по дорожке между клумбами.
— Юлия! Мы здесь!
За эвкалиптами и пальмами, на мини-площадке, обнаружился оазис разноцветья в полосатом море аборигенов, затопившем оранжерею. Помпилианцы с «Герсилии», оба вехдена, Гай… Лючано узнал место сбора. Тут легат набросился на Нейрама, когда они материализовались в «Шеоле». Следы драки исчезли, ничто не напоминало о случившемся.
«А почему ни Юлия, ни Фионина до сих пор не поинтересовались, как мы сюда попали? Ладно — рефаимы, но эти-то — нормальные…»
«Они уверены, что вы летели на одном из кораблей, захваченных „Шеолом“, — буркнул маэстро Карл. — Это настолько очевидно, что и спрашивать глупо!»
— Слава богу, вы целы!
Неподдельная радость Юлии пролилась бальзамом на душу. Но помпилианка сразу забыла о скромном невропасте, кинувшись к близнецам:
— Давид, Джессика, что с вами?! Вы выглядите, как…
— Мы подрались, — доложил хмурый Давид, избегая уточнений.
— Но уже помирились!
— Ваша работа, Борготта? — язвительно спросил легат, подходя сбоку.
— В смысле? Я детей не бил! И драться не заставлял. Они сами…
— Не прикидывайтесь идиотом! Я про аварию в шлюзе. Ваших рук дело?
— Мониторы показали, — сочла нужным пояснить Юлия, — как вы стоите около шлюза, и его створки разлетаются на куски! Вы и пальцем не пошевелили, но, тем не менее…
— Колдун, да! Это он! Это все он! Я видел!
Из-за цветущих магнолий, пыхтя от возбуждения, вывалился Ува. Арима сопровождали трое Добрых Братьев. Последней вышла Пастушка. Вид ее предвещал головомойку. Ну конечно, «следаки» не фиксировали голема! Тарталья живо представил себе картину: в дверях шлюза без видимой причины возникают глубокие выбоины, композит трещит по швам, а рядом стоит замечательный человек Лючано Борготта и любуется безобразием, не двигаясь с места. Колдун с дипломом! — по крайней мере, для дикаря с Кемчуги.
Но для остальных?!
«Дружок, ты помнишь телекинетика из спец-лаборатории?»
— Вы причастны к случившемуся?
Требовательный вопрос Пастушки опутал его по рукам и ногам, веля говорить правду, одну правду и ничего, кроме правды.
— Нет. Я бездействовал. Если вы смотрели на монитор, вы это видели.
— Заткни уши, Пастушка! Он колдун! Шаман, да!
Блондинка щелкнула пальцами, как злая собака — зубами, и Толстый Ува подавился своим просвещенным мнением.
— Вы там были. Отвечайте, что произошло?!
— Это голем. Вы называли его «созданием». На моих глазах он стал крушить шлюз. Как вы могли заметить, для камер он попадает в «слепое пятно».
От него не укрылось, как Юлия и легат со значением переглянулись, а вехдены начали шептаться. Все чудесно понимали: без причины Эдам не стал бы ничего ломать. Значит, дело в близнецах. Но Марийке об этом знать ни к чему.
— Я вам верю, — кивнула Пастушка. — Где сейчас находится создание?
— Он умер. Тело лежит в коридоре возле мужского лазарета. Хотите, убедитесь сами.