Кукольный домик
Шрифт:
Я быстро принял душ, грязную одежду запихнул в стиральную машину, переоделся. Почти все, что было необходимо для путешествия, лежало в моем трейлере.
– Пап, прокрутишь мои вещи в стиралке? – попросил я отца, сидевшего в кресле с газетой в руках.
– Не волнуйся, к твоему приезду все будет готово. А ты что, есть не будешь?! Я приготовил борщ и макароны по-флотски. – Это было почти неизменное его меню.
– Спасибо, но у меня нет времени. К тому же я уже пообедал. – На ходу я чмокнул отца в щеку и побежал вниз. В руках у меня была лишь небольшая сумка с одеждой.
– Судя по «объемному» багажу,
– Разбудила во мне любопытство, а теперь пугаешь!
– Места там красивые, но нет ничего примечательного, уникального, что можно было бы запечатлеть на пленке или на полотне…
– В этом и состоит заслуга художников и фотографов – они замечают необычное в обыденном и стараются передать свои впечатления зрителям.
Самый короткий маршрут, который выдал мне навигатор, пролегал через Прилуки, однако я выбрал более длинную, но менее ухабистую дорогу – через Пирятин, Лохвицу, а затем – поворот на Ромны. Получалось чуть более двухсот пятидесяти километров, и я рассчитывал, что уже через три часа мы с Инной будем на месте.
Полтавская область порадовала меня качеством дорожного покрытия, зато когда мы въехали в Сумскую область, начался кошмар автомобилиста.
Инга все время развлекала меня как могла. Подробнее рассказала о геофизической экспедиции, которая работает в этом районе уже второй сезон, дала краткую характеристику некоторым ее членам (аттестовав их с положительной стороны). Смеясь, поведала о том, как ее знакомый геофизик Костя пригласил ее в Киеве на день рождения коллеги. Начальник экспедиции, Сергей Иванович, подарил имениннику, своему заместителю, рога горного козла (он недавно вернулся из кавказской экспедиции и решил прихвастнуть охотничьими трофеями). Именинник ужасно обиделся, решив, что это намек на причину, по которой он недавно развелся. Потом подумал и поменял рога на козьи копыта.
– Рога – на копыта! – Инга рассмеялась. – А как бы ты отнесся к такому подарку?
– Никак – я холост. У меня отец охотник, у него есть нож «козья ножка». Наверное, для его изготовления понадобились копыта, – зевнув, сказал я. Мне не терпелось выпить двойной эспрессо, чтобы не заснуть.
До Андреевки мы добрались в сумерках. Я быстро проехал ее, особо не рассматривая и горя желанием скорее выбраться из-за руля и размять спину и ноги, затекшие от долгого сидения. Я смертельно устал, хотя, бывало, проезжал за день гораздо б'oльшие расстояния. По Инге было видно, что долгое путешествие ее тоже утомило.
Дорога к селу Холодник шла вдоль коридора из зелени. Вдруг свет фар выхватил развешанную прямо на деревьях верхнюю и нижнюю одежду. На обочине валялись резиновые сапоги, будто какой-то путник ни с того ни с сего решил раздеться и дальше продолжил путь нагишом.
– Что это? – спросил я у Инги.
Она сама глядела на все это с недоумением. Уже одно это настроило меня на встречу с неожиданностями.
Холодник был скорее не селом, а хутором из десятка домов; его немногочисленные обитатели жили друг от друга на значительном расстоянии. Населенный пункт прорезала дорога, она же единственная улица, вдоль которой стояло всего три обитаемых жилых дома. Остальные, с ржавыми металлическими крышами и поросшими деревьями дворами, были покинуты, заколочены; судя по всему, в них никто не жил уже более десяти лет. Кругом было мрачно, безлюдно, словно село затаилось в ожидании трудных времен. Единственное освещенное окошко, мимо которого мы проехали, казалось здесь неуместным. Тут неплохо было бы провести натурную съемку для какого-нибудь фильма ужасов. На въезде не было таблички с наименованием села, лишь безлюдная, мрачная остановка с надписью «Холодник» сообщала о том, что мы приехали туда, куда хотели. Дом Ингиной мамы стоял за большим прудом, который уже начал заболачиваться у берегов. С обеих сторон здание окружали покинутые дома, некоторые из них уже совсем обвалились. И только метров через сорок стоял еще один жилой дом.
Впрочем, на что я рассчитывал? Инга сразу предупредила меня: это глубинка! Дом Ингиной мамы ничем не отличался от остальных, был не лучше, не хуже тех, что я видел чуть раньше: позеленевшая шиферная крыша, деревянная, почерневшая от времени ограда.
Мама Инги, Василина Макаровна – худощавая, подвижная женщина лет шестидесяти, аккуратная, подтянутая, напомнила мне мою бывшую классную руководительницу. Она радостно обняла неожиданно явившуюся дочь.
– Я ожидала тебя только завтра, после обеда, с Васей уже договорилась, чтобы он тебя встретил. Тесто замесила на пирожки. Хоть бы позвонила, предупредила, что с гостем едешь, – заохала женщина, ощупывая меня пытливым взглядом: видимо, раздумывала, уж не зятя ли привезла ее дочь?
– Виль будет ночевать в моей комнате, а я переберусь к тебе, – сказала Инга. – Надеюсь, примешь меня?
– Куда же я денусь? – По выражению лица Василины Макаровны было видно, что у нее на языке вертится множество вопросов, но, судя по всему, она решила отложить их на потом, когда останется с дочерью наедине.
Я запротестовал:
– У меня есть трейлер, я привык спать в нем. Так что большое спасибо за предложение, но вынужден отказаться…
Инга даже не глянула в мою сторону:
– Виль приехал познакомиться поближе с нашим чудом – Бугайским треугольником.
– Провалилось бы это чудо куда подальше! Лучше всего – в преисподнюю! – пылко воскликнула Василина Макаровна и тяжко вздохнула, пряча от дочери взгляд.
Инга насторожилась:
– Что случилось?! У тебя такой вид, как будто ты на похороны собралась!
– Похороны действительно будут, послезавтра, только не здесь, а в Киеве. – Василина Макаровна замолчала, опустив глаза.
– Говори, не томи! Что случилось?!
– Костя повесился, тот самый, с экспедиции.
– Что-о?! – заорала Инга. Лицо у нее болезненно исказилось. – Ко-остик?! Не может быть!
Василина Макаровна подошла к ней и обняла, прислонив голову дочери к своей груди:
– Смерть страшна своей внезапностью, особенно когда она забирает молодых.
– Костик повесился?! Не верю! – Инга вырвалась из объятий матери и зло посмотрела на нее. – Не верю, потому что это невозможно!
– Следователь приезжал вместе с экспертом из Ромнов. Сказали, что нет никаких сомнений: Костя сам наложил на себя руки.