Кулинарная книга каннибала
Шрифт:
24
Жарким летним днем 25 января 1989 года Цезарь Ломброзо находился в «Альмасене», Беттина же в это время уже не первый час посвящала себя парикмахерской, маникюрше, чистке кожи, массажу и новомодным методикам наведения красоты, а Рафаэль делал покупки на рынке, в винотеке и лавке, торгующей специями и приправами.
В тишине «Альмасена» слышались лишь звуки, производимые работавшими на огромной кухне поваром и его двумя помощниками. Они готовили кушанья на сегодняшний вечер, смешивали приправы, соусы, мариновали с душистыми травами мясо птицы и дичи, панировали эскалопы и рыбу, резали и крошили зелень, варили супы и бульоны, глазировали десерты — времени для скуки не было. Цезарь уже почти целый час читал у себя в комнате — его очаровала сумрачная размеренность повествования «Убийства
Дверь в нее была полуоткрыта, и, повернув голову, Цезарь увидел нечто такое, что, словно язык колокола, ударило его по голове: Цезарь вдруг замер, прекратив пение, неожиданный укол в груди перехватил дыхание. Он задрожал, но тут же сумел успокоить себя.
И успокоившись, Цезарь увидел, что через полуоткрытое окно в комнату проникает слабый, пронзающий полумрак лучик света, легкий ветерок, качая занавески, прорисовывал мятущиеся тени, эти безликие силуэты, немые призраки, что танцуют без музыки, очертания, которые он порой замечал в спальне, но которые ему почему-то не удавалось отчетливо разглядеть. Цезарь сделал два шага, три, четыре и вошел, медленно, как если бы ноги его отяжелели, двинулся дальше, повернул в сторону комода. Он остановился и заинтересованным взглядом посмотрел на кровать и увидел пылевую дорожку в луче белого света, падающего на подушечку. Цезарь замер на какое-то время, в его голове замелькало множество беспорядочных воспоминаний, лишивших его возможности двигаться. Он сбросил странные чары, протянул руку, стал с невозмутимостью часового мастера один за другим выдвигать ящики комода; вот так в одном из них под красным шелковым платком он и нашел черную стальную коробочку с золотым гербом немецкого морского флота на крышке. Вспышка в смятенном мозгу с несомненной ясностью явила ему: внутри спрятан какой-то волшебный предмет, который ждал его.
Читать Цезарь Ломброзо научился очень рано, и читал он с какой-то ненасытностью иезуита. Ему еще не исполнилось и семи лет, а он уже пожирал приключенческие романы, детективы и рассказы ужасов, которые у других детей, да и у взрослых, вызывали отвращение. Возможно, он искал в тех книгах убежище, нужное ему, чтобы спрятаться от страха, закодированного в его собственных потаенных воспоминаниях, по неведомой причине Цезарь предчувствовал, что важнейшие эпизоды его жизни скрыты какой-то плотной завесой. Разве может что-то вызывать большее беспокойство, чем осознание того факта, что мы не знаем самих себя?
Никто не рассказал маленькому Цезарю Ломброзо, кем он был, каково его происхождение, каковы пути, которыми судьба привела его туда, где он находился сейчас. Когда дядя и тетя говорили с ним об этом, а это случалось всякий раз, как мальчик наседал на них, проявляя свое ненасытное любопытство, Беттина и Рафаэль просто отвечали ему, что они ничего не знают о его прошлом, что однажды они все бросили в Италии, чтобы заняться его воспитанием, и с тех пор нет для них ничего более важного в этом мире, чем его счастье.
Вот так вот у бедного сироты и выстроились воспоминания: лоскутами из ничего, разрозненными обрывками головоломки, не имеющей ни дат, ни территории, ни героев, какими-то беспорядочно и бессмысленно перемешанными кусочками, чистыми фантазиями и пустыми рассуждениями.
Поэтому в тот день, когда Цезарь Ломброзо нашел «Поваренную книгу южных морей» и перелистал ее страницы, он вдруг понял, что именно здесь кроются первые следы его предков. И со всей радостью в сердце почувствовал: наконец-то ему удается вырвать из забвения что-то относящееся к его личному и родному миру. А на остальное у него еще будет время.
25
Чудесная алхимия «Поваренной книги…» поразила Цезаря. Он часами не отводил глаз от страниц, полных шифров и взаимосвязей, постепенно ему удалось, проявив восхитительную проницательность, расшифровать рецепты. Спроси его — и он наизусть громко и кратко отчеканил бы каждый кулинарный рецепт, все ингредиенты, рассказал бы про цвет специй и оттенки соусов, про сладкие и соленые составляющие каждого блюда, через несколько месяцев он
В 1982 году Аргентина позорно проиграла Великобритании войну за Мальвинские острова. Маниакальное самозабвение тогдашнего диктатора привело к тому, что бахвал-генерал устроил мессианскую трагедию, которая началась 2 апреля и закончилась через два месяца, когда Галтьери [35] отрекся от престола, захлебнувшись желчью своего поверженного тщеславия, и военный режим был четвертован.
Цезарь Ломброзо рос, все свои пять чувств отдав кухне, — там ему нравилось находиться, там он чувствовал себя свободно, остальной город и мир казались ему странной и одновременно чарующей сценой, ему нравилось гулять одному по прибрежному бульвару, прилечь ненадолго на песке возле берега, баюкать себя шумом ветра, гулявшим по побережью. Он смотрел на горизонт, думал о далеких землях, откуда приехали его дядя и тетя, дремал, и кто знает, какие неизведанные миры он видел во сне.
35
Леопольдо Галтьери(1927–2003) — президент Аргентины в 1981–1982 годах.
Когда 15 июля 1995 года Цезарю исполнилось семнадцать лет, он уже стал исключительным поваром. Очаровывал он не только своим кулинарным талантом, но и своей привлекательной внешностью: высокий и худой, лицо и тело гармоничны, длинные вьющиеся каштановые волосы, черные, словно угли, живые глаза, ловкие руки с длинными пальцами двигались, словно крылья колибри, говорил Цезарь мало, размеренно и улыбался, не меняя чувственной формы губ. Его замкнутый характер сразу же располагал к себе, однако что-то в минеральном блеске его глаз заставляло чувствовать, что его душу питает опасный огонь.
В том возрасте, когда другие подростки начинают познавать лихорадящее тело буйство крови, когда кожа краснеет от вихря беспорядочных эмоций, когда дыхание распаляет грудь и губы, Цезарь радостно влюбился в написанные двоюродными братьями его прабабушки заклинания. Это сильное единение с предками восхищало его больше, чем что бы то ни было на свете: он знал, что существует мудрость, сокрытая в словах, рисунках, графиках необыкновенной «Поваренной книги южных морей». «Разве эти страницы не были написаны рукой, принадлежавшей кому-то из моей собственной семьи?» — думал Цезарь, и он ничуть не ошибался. Потому что совсем не сложно понять, что именно так поступает время, соединяя самое отдаленное прошлое с настоящим; порой достаточно единственной книги, чтобы показать: вечность заключена в древних знаках и тысячелетних рецептах, которые очень немногие могут истолковать верно, вот так сведены воедино все вопросы и все ответы, большие тайны, которые раскрываются лунатикам, головоломки, которые ждут не дождутся непобедимого чародея, Евангелие, которое настойчиво требует и призывает голос, способный без искажения донести смысл чудотворного Слова Господня.
Вот что сделала «Поваренная книга…»: благодаря ей Цезарь открыл, что поварское ремесло дает для ублажения чувств много больше, нежели изысканные удовольствия, как в свое время это представляли себе Лучано и Людовико Калиостро, молодой повар также понял, что нескончаемого очарования вкусами и ароматами достаточно, чтобы достичь самой совершенной формы счастья.
И ни за что на свете он не собирался упускать эту возможность.
26