Кумир

Сомер Стив

— Господи! Да я все это видел по ТВ! — Он сам себя оборвал.— Значит, это вы там стояли? И поддерживали его под руку?

— Я.

— Страшно было?

— Страшно.

— Но с вами все в порядке? То есть с ним в порядке? Он…

— …поправляется. Мы теперь работаем у него дома. Там наша штаб-квартира.— Она взглянула на часы.— Мне сегодня надо еще поспеть…

— Бога ради извините, я и понятия не имел. Сейчас позову официанта.

Когда он повернулся на стуле, Салли поглядела на его руку, лежащую на скатерти: кисть сильная, ногти ухоженные. Ни обручального кольца, ни следа

от него на загорелом пальце, с которого оно могло быть предусмотрительно снято. И еще в этой руке чувствовалась нежность. Такая вот рука ей и нужна. Может, и правда позволить себе сегодня выходной?

17.35.

Джо Манкузо сидел, как всегда, на крайнем табурете перед стойкой бара "У Герти" на углу 11-й и Ф-стрит. Он заходил сюда после работы, и завсегдатаи говорили, что за последние тридцать лет его не видели тут в будние дни всего три раза: когда был убит Джон Кеннеди, когда "Краснокожие" [47] выиграли Национальное первенство и еще после похорон Мэри Луиз.

Герти поставила перед ним двойную порцию виски "Джек Дэниэл":

47

Популярная бейсбольная команда.

— Что новенького, Джо? Игра по крупной?

— Н-да,— неопределенно промычал Манкузо, отпив большой глоток: по телу растеклось приятное тепло.

Герти оперлась локтями о стойку бара, ее пышные груди оказались на уровне его глаз.

— Ну, рассказывай…

— Понимаешь,— Манкузо оглядел бар: все "свои" были на месте — несколько знакомых фэбээровцев и старожилов из министерства труда; три или четыре проститутки, в их числе и его старинная приятельница Мэнди (как обычно, по будням она выходила в "вечернюю смену").— Тут такое дело,— зашептал он, придвинувшись к Герти вплотную.— Кто-то тырит четвертаки из автомата по продаже презервативов в офисе президента.

— Не может быть! Ты шутишь?

— Ничуть! — на полном серьезе отвечал Манкузо.

— Подумать только, прямо у президента в офисе! — В голосе Герти звучало простодушное удивление.

— Ш-ш-ш…

— И что за люди пошли! — сокрушенно покачала она головой.

На табурет рядом с Манкузо неслышно опустился Росс.

— Ну что там у тебя? — тихо спросил Манкузо.

— Мне джин с тоником,— попросил Росс.— Нет, лучше "гимлет".

— И когда только ты кончишь лакать это дамское питье?

— Иди ты знаешь куда!

— Что, плохие новости?

— Дерьмо.— Росс повернулся на табурете.— Оказывается, Саммерс ничего не может припомнить насчет СПИДа.

— Как это так?

— Вот именно. Как это так?

Герти поставила на стойку его порцию, он с удовольствием отхлебнул.

— Ясно… А когда ты ему позвонил, он сказал тебе, что у него весь день расписан по минутам и он не может с тобой побеседовать. Так?

— Что-то вроде этого.

— Н-да…

Они посидели молча, разглядывая длинный ряд бутылок над стойкой.

— Пожалуй, они нас шлепнут,— вдруг сказал Росс.— Так?

— Ну, если мы будем совать нос куда не надо…— спокойно

согласился Манкузо.— Месяца три провозиться с бумажками — вот чего они от нас хотят. Потом я уйду на пенсию, тебя перебросят на другой участок, и все дело завянет, как полевой цветок.

Росс отпил еще глоток.

— А пока что они направляют нас по другому следу,— заметил Манкузо.

— Какому?

— На розыски парня, который пришил Мартинеса.

— Кто направляет?

Манкузо пристально посмотрел на Росса — так он смотрел на него в кухне дома Беквитов, когда рядом с ними лежала в луже крови маленькая девочка.

— Ты это серьезно? — наконец произнес Манкузо.

— Вполне.

Манкузо покачал головой:

— Йельский университет… Тебя там ничему не научили?

Он спустился с табурета, кинул на стойку мятую пятидолларовую бумажку.

— Кто? Да те же самые люди, которые знают, как не платить налоги и обеспечивать своим деткам освобождение от армии. Богатые. Привилегированные. Власть имущие.

Росс остался сидеть, смотря в спину удалявшемуся Манкузо. У выхода из бара его тронула за рукав Мэнди.

— Как насчет свиданьица, Джо?

— Извини, малыш,— бросил на ходу Манкузо.— Но на сегодня я ангажирован.

22.10.

Это было так чудесно, так забавно. Салли вновь почувствовала себя девчонкой. Они позавтракали в Джорджтауне, потом поехали к Маунт-Вернону [48] . Машина была с открытым верхом. Волосы Салли развевались по ветру, солнечные лучи, точно иглы, пронзали зеленые кроны деревьев. На обратном пути сделали остановку и прошлись берегом Потомака. Потом на Уиллоу-три-роуд пообедали при свечах в ресторанчике, стилизованном под старую корчму.

48

Место на берегу Потомака (возле столицы США), где родился и похоронен первый американский президент Вашингтон.

Было часов десять вечера, когда Стив доставил Салли к дверям ее джорджтаунской квартиры. Тускло светили старомодные газовые фонари, колышемая ветром листва бросала узорчатые тени на крыльцо дома. Пока она рылась в сумочке в поисках ключа, Стив стоял рядом, хотя и на приличествующем расстоянии, но явно напрашиваясь на поцелуй.

— Вы, конечно же, не хотите, чтобы я зашел к вам выпить вместе рюмашечку перед сном?

— А вот и ошибаетесь, хочу! Только не сегодня. Мне ведь еще надо упаковываться.

— В Вашингтоне я пробуду всего пять дней… и ночей.

— Я это учту.— Взяв ключ, она вставила его в замочную скважину.— Спокойной ночи, Стив. И спасибо за этот чудесный день. Мне так его недоставало…

Салли привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

Он еще немного постоял у порога, обрадованный и разочарованный.

— Я вам позвоню.

Он сошел по кирпичным ступеням в ночную темь. Заперев изнутри дверь, Салли щелкнула выключателем.

И тут, к своему ужасу, увидела: в углу ее гостиной сидит в кресле какой-то мрачный субъект. При ее появлении он встал и полез в карман.