Куны не нужны
Шрифт:
– Я не знала, извини, – внутри Евы, казалось, всё замерло от стыда.
– Дело даже не в этом. Я осознаю масштаб её трагедии, но с минуты её смерти она… изменилась. Знаешь, я была для неё болезненным воспоминанием о ребёнке. Она критиковала меня, ругала за всё подряд, я постоянно слышала, что глупая и никому не интересно моё мнение. Мне было очень, очень одиноко и я просто хотела найти себе подругу.
– Блин, Нана, – Ева убрала за ухо выбившуюся рыжую прядь, – Извини. Пожалуйста, извини. Это ужасно, что я столько лет могла не
– Забудь, правда. Это в прошлом, теперь всё хорошо. Я съехала от мамы, я пересекаюсь с Пи, у меня и другие друзья есть. Пей латте и ни о чём не волнуйся, – Нана похлопала Еву по ладошке.
Девушка отхлебнула и недоверчиво посмотрела в глаза мулатки – действительно всё хорошо? Но Нана смотрела дружелюбно и беззастенчиво – казалось, её жизнь действительно в своём русле. Ева задумалась о своей и вопрос вырвался сам собой:
– Так, вы правда думаете, что на Земле могли остаться люди и хотите их спасти?
– Не мы, а я. Я думаю, там должны быть природные ресурсы. Возможно. Надеюсь, что там есть что-нибудь, не сильно загрязнённое. Ты скажешь – затраты на транспортирование кубометров воды или нефти сделают их цены недоступными для простого населения, но с проектом Эндрю Фишера, о котором, ты, конечно, наслышана, с его великолепным глобальным телепортатором – эта проблема должна решиться. Персее нужны ресурсы… – Нана не успела договорить, как Ева вытащила из вены катетер, поставила латте на прикроватную тумбочку и, вскочив с постели, стало поспешно одеваться, – Куда ты?
– Я решила. Я перепишу свою работу и пересдам её. Ресурсы можно очистить. Они там есть. Если центр исследований волнуют больше ресурсы, чем человеческие жизни, значит… – выдохнула Ева, – значит, придётся соврать о своей мотивации. У меня достаточно исследований, чтобы обосновать наличие ресурсов на Земле и возможность их использования.
– Но ведь столько времени прошло, тебе не позволят, – возразила Нана, – Однако, если ты сделаешь это, то мы полетим на Землю так быстро, что ты даже слово «гравитация» не успеешь произнести.
– Ещё как позволят, – Ева сделала последние глотки кофейного напитка, и, поставив его на журнальный столик, улыбнулась однокурснице, – спасибо тебе. Прости за неудобства. И за всё прости.
– Ева, – Нана замялась, – слушай, мы всё-таки столько времени не виделись. В нашем центре так мало homo sapiens, я соскучилась по человеческому лицу. Может ты в гости заглянешь как-нибудь?
Глаза мулатки выражали щенячью жалобность. Этот взгляд был невыносим. Ева мысленно отогнала от себя чувство вины и сказав ей что-то вроде «ага», на набрала свой адрес на панели перемещения и исчезла в дверях телепорта. Дома её ждала её тёплая мама с заплаканными глазами.
Ева остановилась у входа в кухню, не решаясь войти. Она видела, как та стоит у окна, сложив руки, смотрит вдаль и наверняка грызёт ноготь большого пальца – дурацкая нервная привычка. Наконец, дочь тихо подошла и обняла маму сзади, сцепив руки на её животике и положив голову на плечо.
– Мам, прости меня. Я пыталась тебе позвонить вчера, но случайно вызвала Нану… и вырубилась.
– Ты хоть представляешь, что я тут передумала себе? Я думала, тебя поймали и уже распродали на органы, – она повернулась и чмокнула Еву в щёку.
– Я просто выпила лишнего вчера с Юлей, – Ева уткнулась носом в её плечо и стала поглаживать мамины волосы.
– Она тебе немного не по возрасту подружка, не находишь?
– Две землянки найдут, о чём поболтать на чужой планете.
– Это не чужая планета, Ева, – мать отстранилась, – это прекрасное место, поверь мне. Оно – мой дом. И твой. И твоих будущих дочерей тоже.
– Знаешь, неважно, мам. Я была у Наны…
– Я знаю, чудесная девочка.
– Это неважно же, ну! И она мне рассказала, что в исследовательском центре миссию по исследованию Земли считают целесообразной… я хочу переписать свою работу, сделав упор не на гуманность спасения разумных существ, а на коммерческую сторону экспедиции – в Земле должны остаться природные ресурсы и с нашей техникой мы могли бы их получить.
– Славно, что ты наконец решилась. Я рада за тебя, хоть и не согласна с твоей работой. Ты голодна? Я приготовила твой любимый пудинг… Конечно, он совсем не похож на тот, что готовила мне моя мама на Земле, но тоже неплох.
Ева улыбнулась. Конфликт можно было считать исчерпанным, и посетившее её вдохновение означало оттепель души. Они прошли за стол, и мама наложила в тарелки ароматное блюдо.
– Странно, что для тебя так важно раскопать остатки нашей прежней жизни, – сказала мама, – Чаю?
– Да, пожалуй. Мам, я думаю, что смогу попасть в экспедиционную команду и лично слетать на Землю, если соображу, как мне переписать работу, чтобы поразить этих засранцев из комиссии, – девушка с аппетитом запихнула в рот большой кусок пудинга.
– Зачем тебе это? – удивлённо подняла брови мать.
– Экспедиция будет искать ресурсы. Я буду искать выживших. Если моя научная работа будет достойна лечь в основу экспедиции – мои возможности на корабле и на Земле будут почти безграничны. Я найду мужчин и докажу Персее, что их нужно перевести на нашу планету.
– Это глупость, милая. Тебя ждёт разочарование.
– Ты сказала, Персея – мой дом и моих дочерей. А если я хочу сыновей?
– Слушай… среди мальчиков встречаются неплохие особи. Бывает, что мальчик умён, логичен, бывает что толерантен, верен своему слову, встречаются даже красивые… Но их очень, очень мало. Биологически так заложено, что самец должен быть агрессивен – это залог выживания, но… увы, не в настоящем времени. Агрессивность была актуальна во времена, когда люди были пещерными, но потом… Я не уважаю мужчин, извини.