Купаясь в солнечных лучах. Часть 1.

Зелиева Рина

– Мужчины иногда ведут себя, как дети, - заметила Таня, и осеклась, увидев, что я опять собираюсь реветь.

Резко засвистел дверной звонок. Метнувшись пулей и распахнув дверь, застыла изваянием. На пороге стоял небольшого роста сморщенный, как сухофрукт, очень преклонного возраста старичок. Однако, одетый в дорогущее модное черное пальто до пола, франтовый белоснежный шарфик и шляпу.

– Меня зовут Зерах Унгольд. Я - адвокат вашего мужа, - представился он.

На моем лице отразилось разочарование. Все надежды превращались в прах. Захотелось прогнать этого маленького

злобного человечка (а я не сомневалась, что от адвоката с такой фамилией добра ждать не приходиться, впрочем, как от любого другого), но это было бы крайне невежливо с моей стороны. И к тому же, была уверена, что от этого Зераха так вот просто избавиться не получится. Поэтому освободила вход, приняла пальто и сделала приглашающий жест рукой.

– Присаживайтесь, - указала ему на диван в гостиной, сама расположившись напротив.

Жесткий, оценивающий взгляд прошелся по мне сверху вниз. Его пижонистый костюмчик был явно сшит в мастерской какого-то известного модельера. Дорого, видимо, стоят его услуги. Верно истолковав мой настрой и словно читая мои мысли, старичок примирительным ровным тоном начал:

– Сожалею, что вынужден принести вам дурную весть, - угу, сожалеешь ты, как же.
– Но хочу, чтобы вы поняли правильно - это всего лишь моя работа. Я веду дела семьи Ризвана и Азара уже очень давно. Я знаю мальчиков с детства. Еще их бабушка и дед, а также родители пользовались моими услугами.

Семейный адвокат, значит. Это не просто зло. Это вселенское зло, как минимум, мирового масштаба.

– Я принес вам на подпись бумаги о разводе, - лихо в образе миролюбивого старца открыло кожаный портфельчик.

– Я не буду ничего подписывать, - решила разочаровать его.
– И не собираюсь разводиться с Ризом. Это все глупая ошибка. Мы помиримся, вот увидите.

Кого я уговариваю? Сумасшедшая...

– Это не в вашей власти решать, - жестко заметил адвокат.
– У вас нет общего имущества, общих детей. По законам страны, в которой мы живем, достаточно желания одного из супругов. Подпишите здесь и здесь, - он подсунул мне под нос листки.
– Мое дело - поставить вас в известность и оформить все надлежащим образом.

Сморгнув набежавшие слезы, взяв дрожащими пальцами протянутую ручку, я подписала все предложенное, осознавая, что старик прав, и выбора действительно нет. Но это всего лишь бумаги. Они ничего не значат. Все поправимо. Все, кроме смерти. Это единственно тот случай, когда человека вернуть уже нельзя.

– Где мой муж? Теперь бывший, - грустно улыбнулась.
– Вы знаете? Вы должны знать! Мне нужно с ним поговорить. Очень. Это важно.

– Зачем? Все решено, - безразлично ответил Зерах.
– Это бесполезно.

– Ризван вам все рассказал? Да? Вы осуждаете меня?
– наехала я на него не по-детски, кипя праведным гневом, но при этом осмысливая, что он-то ни в чем не виноват.
– Риз все не так понял. Можете хотя бы вы меня выслушать? Пожалуйста.

– Ну, если вам есть, что сказать.

– Есть, - и я начала вываливать на голову нисколько ни в чем неповинного дедушки всю историю сначала до конца, начиная со знакомства с Арсением

и Азаром, заканчивая подлостью, которую учудили эти закадычные дружки.

– Вы верите мне?

– Да. Такое сложно придумать. Да теперь, в принципе, и не зачем, - немного помолчав, почесал совсем по простецки затылок адвокат.

– Помогите, прошу вас. Ради Риза. Вы же знаете, как он страдает.

– Чем я могу тебе помочь?
– в глазах старика отразились чувства, дающие понять, что Ризван для него не простой клиент. Он относился к нему как к родственнику, как к сыну.

– Скажите, где он, - попросила я, ободренная своими догадками.

– Я не знаю. Это правда.
– Адвокат поднялся с места, давая понять, что беседа окончена.
– Но я постараюсь разузнать. Это все, что я могу для вас сделать.

В дверях он повернулся и обронил:

– Тебе будет нужен хороший юрист. Я уже стар, чтобы вмешиваться в такого рода дела. Но все же пришлю к тебе своего ученика. Шурик - хороший мальчик. Не обижай его.

Я некоторое время тупо смотрела на захлопнувшуюся за стариком дверь. Затем вернулась на свое прежнее место в гостиной. Вот совсем не поняла его последних высказываний. Наверное, мой, одурманенный последними новостями мозг отказывается работать. Размышляла так, вяло перебирая листки бумаги - мои экземпляры документов, которые оставил добросовестный адвокат.

Почему их так много? Какой-то развод. Банальность, и целая куча макулатуры. Подумать только. Так... Что это? Надо было поесть, когда Татьяна просила. Теперь от голода и истощения галлюцинации начинаются...

Дарственная. "Безвозмездно сознательно, добровольно, не вынужденно... понимает значение своих действий и не заблуждается...

не лишался и не ограничивался в дееспособности, не страдал заболеваниями, в том числе психическими, лишающими возможности понимать значение своих действий и руководить ими...

подтверждаю, что мне понятны смысл и содержание документа, его последствия, ответственность, права и обязанности...

Согласно вышеизложенному... переход права собственности", - читала я одними губами.

– Боже мой, - воскликнула вошедшая Татьяна, бросив на меня испуганный взгляд, - что опять случилось, золотце?

Я молча протянула ей бумаги. Пробежав их глазами, подруга рухнула рядом со мной. Вид у нее был еще более пришибленный.

– Так, значит, он отдал тебе все, - глухо прошептала она, - Теперь ты...

– Владелица заводов, кораблей и пароходов, - также глухо отозвалась я.

Мы сидели молча, с трудом переваривая информацию.

– Теперь холдинг Азара фактически принадлежит тебе, - констатировала Таня очевидное.
– Вот учудил. Блаженный... И что ты собираешься со всем этим добром делать?

– Не знаю, - задумчиво.
– Хотя, нет. Знаю, - вскочив порывисто с места и удовлетворенно потирая вспотевшие ладони.
– Хорошего же пинка им дал Риз, сам не осознавая, что реально делает. А, может, осознавая? Это им вместо "до свидания". Долго теперь не очухаются. На это рассчитывал Ризван или нет, уже не важно. Но он остался сам собой - оставил мне возможность бороться, защищаться.