Купеческая дочь замуж не желает
Шрифт:
— А из этого дома хозяин уехал в город, на заработки, как старый барон умер, вот дом и обветшал. — Димар показал на второй ветхий дом. — Еще один дом без хозяина стоит, пасечника нашего. Сам — то он по зиме умер, а дочка его замужем в другой деревне, в Зелёных холмах. Никому пасека не нужна. Скоро уж ульи доставать из омшаника, пора придет, а кто делать будет? Пока сосед подкармливал пчел, ему старик — пасечник объяснял как — то, да все равно нужен знающий человек.
Вот, ещё одна проблема, где искать пасечника. Попробую завтра на ярмарке поспрашивать.
— Димар,
— Да с радостью! Она сразу хотела, да только из наших никому не нужен был.
Ладно, буду искать пасечника. А пока надо найти углежогов. Димар показал дорогу, поехали к ним.
Небольшое временное становище углежогов мы нашли в лесу, не так уж и в глубине леса, может, около километра и проехали по мягкой, лесной дороге. Со старшим разговор получился продуктивным. Вначале, правда, он решил, что зола нам нужна для мыла, но я его разубедила, сказав, что нам она нужна для полей и огородов, и нам пойдет любая — свежая, лежалая, с кусочками угля. Сразу же договорились и о поставке угля в кузницу и о цене. Привезут они сами уголь, а за золой будем ездить сами. Вот и хорошо.
Сад за околицей деревни был большой, но уже стареющий и уход за ним был явно недостаточный. Все верно, раз общий, то ничей, никто не хочет в нем трудиться лишнего, только урожай собрать. Спрошу потом садовника, согласится ли он помочь селянам, когда освободится.
Затем двинулись в сторону реки и той деревни, что стояла на берегу, ближе к тому краю долины, откуда мы приехали. Вдоль дороги тянулись луга, видимо, с покосным разнотравьем летом. Сейчас это просто луговины с прошлогодней травой. Димар подтвердил, что да, это покосы.
Речная деревня не особо отличалась от предыдущей, разве что много где висели сети, да на берегу мужики смолили пузатые лодки. Подъехали к ним, спешились. Надо походить, а то уже начинала побаливать за… кхм, пятая точка. У меня большой перерыв, а Маринелла явно никогда столько не ездила верхом, хотя, похоже, умела.
К нам подошли несколько рыбаков, пожилой мужчина представился старшиной артели Тимашем.
— Уважаемый Тимаш! Я новая хозяйка имения. Хочу сказать, что я принимаю назад тех работников, которые раньше работали в имении. Все долги я выплачу. Вот, можете поспрашивать у Димара, он все знает. А пока у меня к вам, Тимаш, есть серьезный разговор.
Мы со старшиной отошли в сторону, пока обступившие Димара мужики о чем — то бурно расспрашивали.
— Уважаемый Тимаш! Я слышала, что вы свой улов продаете купцу из города. И частенько с ценой с ним не сходитесь. Да и работа у вас сезонная. Я хотела бы предложить вам постоянную работу. Я хочу принять вашу артель для работы на поместье. В сезон будете ловить рыбу, я за нее платить буду вам честно. Между сезонами вы также будете готовить лодки, снасти, перерабатывать рыбу, я также буду платить вам жалованье. Думаю, мы сможем найти такую сумму, которая устроит и меня и вас.
— Так, лэрина, один я вам сейчас ответа не скажу. Надо с мужиками
— Скажите, а вы вот только свежую рыбу, продаете или как — то обрабатывает ее для продажи купцу?
— Так, знамо дело, потрошим, выбрасываем потроха, да солим. Потом бочками и продаем.
— А вялить, коптить не пробовали? А икру куда деваете?
— Так кому она нужна? Бабы берут иногда, собакам да курам варят. А коптить — это как?
— А вот пойдете под мое начало работать, так все расскажу и покажу, и как икру для продажи дорогую сделать тоже. А бондарь у вас свой есть?
— Как не быть? Есть бондарь. У него такие бочонки выходят — хоть рыбу соли, хоть грибы, хоть ягоды засыпай. Разные делает.
— Вот и бондаря к себе возьмём, нам много разных бочек надо будет.
Тимаш покачал головой.
— Ох, и доброе же дело вы затеяли, лэрина! Люди рады будут.
Пока мы разговаривали со старейшиной, рыбаки успели вытащить из сети небольшой утренний улов — штук с десяток здоровых осетров. В том, что это осетры, я даже не сомневалась — видела их ранее у знакомого в цехе. Тимаш пояснил, что пока путина не началась, это так, баловство, а не рыбалка. Я попросила разделать одну рыбину при мне, чтобы проверить свои предположения насчёт икры. Да, икра была, темно-серая, как и положено осетровой икре, с маслянистым отблеском. С одной самой небольшой рыбки мы извлекли больше литра икры. Примерно.
Тимаш хотел подарить нам нынешний улов, но я запротестовала. Зачем дарить? Я заплачу. Хоть и отнекивались рыбаки, но деньги взяли, видно, не сильно богато сейчас у них пока живётся. Но мы ещё на поля к реке едем, куда ж нам рыбу? Вызвался увезти в поместье рыбу один из рыбаков на своей телеге. Велела отдать Малии рыбу и помочь ей разделать, рыбы — то здоровые, женщина может просто не справиться с ними. И чтобы икру обязательно убрали на ледник. Мужик согласно закивал головой. Думаю, это отправляли засланца, чтобы он сам точно разузнал, что делается в поместье и правда ли, что деньги платят? Правильно, пусть узнает.
Поля вдоль реки и правда заливались, но сейчас вода уже почти ушла. Да, заиленные, но это не страшно, добавить золы, доломитки и пропахать хорошенько и будет хороший урожай. Зато навоз сюда не надо. Есть уже хотелось очень сильно, время обеда наступало, а нам не менее часа хорошей скачки до дома. Надо пошевеливаться. И мы рванули. Нет, вуальку эту я всё — таки отрежу! При хорошей скачке она так и норовит то в рот попасть, то по глазам хлестануть.
Можно, я не буду описывать, в каком виде я прискакала в поместье? Краса была ещё та — запыленная амазонка, забрызганные сапоги, разлохмаченные от ветра волосы и размазанные по лицу брызги грязи. До облика утонченной выпускницы Академии благонравных девиц, мне не просто далеко, а как до другой Вселенной. То есть, никак.