Купленная. Доминация
Шрифт:
Не захотел воспринимать меня всерьез, не почувствовал во мне реальной угрозы? Как и не увидел, насколько я уже успел измениться за эти годы? Тогда пусть не списывает все предстоящие и, само собой, необратимые последствия, к которым в конечном счете и приведет его непомерное упрямство, только на меня одного. Учись, папочка, отвечать и за свои ошибки лично. Уж чего-чего, а их у тебя успело поднакопиться не так уж и мало.
* * *
— Ба, кого я вижу? Роксана Огненная собственной персоной. Та самая — несравненная, недосягаемая и, само
Наблюдать, как с размалеванной физиономии этой разбитной шалавы очень быстро сползает одна из ее дежурных улыбочек — это такой, я вам скажу, бальзам на мое истерзанное сердце. А как она перед этим эффектно дефилировала до моего лимузина на длиннющих каблучищах, кутаясь в меховое манто и кокетливо вихляя своими крутыми бедрышками. Ммм, моя ж ты прелесть. Я почти поверил в искренность ее чувственного предвкушения от предстоящего со мной знакомства. Так называемого, очередного.
А потом она так прытко заскочила в пассажирский салон, понятия не имея, кто же ее там поджидает на самом деле, "прячась" в полусумраке, на боковом диване радикально черного цвета.
— Что такое, солнышко? Ты не рада меня видеть? А что так вдруг?
Судя по ее реакции, оторопела Лунева почти сразу же и по самое нехочу, раз даже не сразу сообразила, что у нее были все шансы выскочить из автомобиля до того, как тот тронется с места, наберет скорость или… Как водитель по заранее отрепетированному мною сценарию заблокирует все дверцы лимузина. Пришла она в себя довольно-таки поздно, когда я уже дал команду ехать, еще и установил в салоне более приемлемое для себя освещение — интимный полусумрак с красновато-желтой подсветкой в дополнение к неоновому свечению противоположной от моего дивана барной стойки. Ну а что, зря я готовился к этой встрече с такой дотошной тщательностью? Даже костюмчик к случаю подобрал на редкость стильный, учитывая, как мне сейчас сложно все делать почти одной рукой.
Кинув панический взгляд на дверцу, через которую она сюда забралась, Огненная Рокси по началу было сникла окончательно, но вскоре взяла себе в руки, собралась мысленно с духом и выдала на ура натянутую улыбочку ни перед чем не пасующей храброй портняжки. Браво. Я бы поаплодировал, да все та же травма не позволяла.
— Хм, и что это у тебя с рукой? — умничка, и такая зоркая. Правда, сам виноват, выложил свою раненную кисть прямо на видное место — на бедро закинутой на другое колено ноги. И само собой в вальяжной позе расслабленного от пьянящего предвкушения римского прокуратора.
— Тебя интересует именно это или то, что тебе предстоит тут делать в ближайшие пару часов?
— Всего-то, пару часов? — ты ж смотри, как мы умеем кусаться. И не забываем при этом показывать свои ровные и, конечно же, идеально выбеленные зубки.
— Могу поспорить, для тебя и этого времени окажется запредельно много. Поэтому советую сразу, не тянуть и приступить к главной цели нашей с тобою встречи.
В этот раз Лунева даже хохотнула, явно занервничав пуще прежнего и пытаясь скрыть свое истинное состояние
Ладно, храбрись и дальше, посмотрим, надолго ли тебя хватит минут, скажем, через десять.
— Это какой же? Изобразить бурный оргазм, до которого ты меня должен якобы довести?
Очередь выдавать ответную усмешку перешла на меня.
— А ты случаем ничего не перепутала? Это вроде на тебе лежит главная задача максимально удовлетворить все имеющиеся к тебе (или на тебя) планы-пожелания купившего тебя клиента.
Так-то лучше, Рыжуля. Уже и лыба не такая яркая, и в глазах немножко поугасло от недавнего пыла.
— Предупреждаю сразу. Я очень требовательный клиент. И ты не смотри на мою раненную руку, я прекрасно могу управляться в таких делах и левой.
— А не пошел бы ты в пешее эротическое прямо сейчас и с большим от меня приветом?
— Ну вот, а так все хорошо начиналось. — в этот раз пришлось изображать печалюшку печальную, поджимая тоскливо губы в нелегком для себя моральном выборе.
— Скажи своему водиле, чтобы остановил тачку. Я не собираюсь терпеть тебя даже ближайшие две минуты и уж тем более делать то, что ты там намереваешься от меня заполучить…
— Не забудь добавить, что мы живем в свободной стране, и никто не может тебя принудить что-то делать против твоей воли. Так не хочется тебя возвращать на грешную Землю, но… Еще как может, Лунева, и даже более того.
Ее личико вдруг резко разгладилось и как-то болезненно побелело, если не посерело. Неужели начало что-то доходить?
— Откуда ты знаешь мою фамилию?
— Я много чего знаю. И не только знаю, но и могу. Например, посодействовать твоему уходу из агентства, как и помочь другим занести твое имя в их черные списки. И придется тебе, душенька, заниматься данным бизнесом уже без посредников. Самой искать клиентов, самой разбираться со всеми связанными с этим неблагодарным делом рисками и постоянными проблемами. Тебе напомнить, как сейчас живется не безызвестной многим дэвушке с поэтичной кликухой Рыбка?
— Думаешь я такая прям наивная чикса и приму на веру с ходу все, что ты не зальешь мне в уши? Да и не тянешь ты на всемогущего Папу Римского местного разлива.
— Потому что Папа Римский обычный поцик, а я человек деловой и редко когда бросаю слова на ветер. И платил я за тебя именно за возможность получить нечто большее, а не бездыханное в постели бревно. И хватит тут строить из себя Жанну Д'Арк. Я что, должен теперь звонить твоей мамке и жаловаться, что ее подопечная ведет себя, как дешевая шлендра с панели? Ты же понимаешь, что портишь репутацию не сколько свою, а своего работодателя и любимого агентства?
Ну вот. Так уже значительно лучше. Наконец-то основной смысл моих слов возымел над ее скудным умишко должным эффектом. Потихоньку, вслед за этим, проступившее на упрямом личике Луневой просветление ознаменовало точку отсчета более продуктивной между нами беседы (а может даже и действий).
— Что ты от меня хочешь?
— А можно повторить то же самое еще раз, но не таким обреченным тоном? Между прочим, это мне сейчас очень и очень плохо. Я ведь явился к тебе не как требующий, а как ищущий помощи и просящий некоего утешения. Да и ты еще не так уж и давно мечтала залезть мне в штаны. Только не говори, что я обознался и не могу отличить бл*душку, которая меня хочет, от собственной задницы.