Куплю любовницу для мужа
Шрифт:
— Вот что, девочки. Давайте чаю выпьем и все успокоимся. И обсудим, как жить дальше в течении последующих нескольких дней. Ситуация непростая. Но мы должны ее обсудить, даже если нам всем неприятно. Нельзя такие вещи пускать на самотек. Это я вам, как адвокат, говорю.
— Я так не могу! — вдруг воскликнула Тата, вскакивая на ноги.
— Ой, молчи уже! — огрызнулась Настя. — Не может она. Я вот сижу и молчу, хотя мне в десять раз сложнее, чем тебе.
— Поэтому и не могу! — запальчиво выкрикнула Тата. — Вы с Гордеем так мне помогли! Другие бы на меня просто наплевали. А вы… а я… не могу я ломать жизнь людям, которые меня так жалеют. Мне здесь не место! — она перепрыгнула через подлокотник диванчика и бросилась из кухни.
Гордей ошалело посмотрел на Настю. Она так же изумленно взглянула на него. В холле хлопнула входная дверь. Гордей грохнул чашками об стол и бросился за Татой.
— Стой! — закричал он на бегу.
Но тонкая фигурка Таты уже скрылась в чаще леса, окружавшего поселок. Гордей добежал до опушки и остановился, тяжело дыша и уперевшись руками в колени. Только теперь он почувствовал разницу в возрасте и впервые подумал: а хватит ли у него сил на такую молодую лань? Вон как рванула! За три секунды буквально промчалась по их немаленькому саду, пересекла дорогу, и когда он выскочил за ворота, ее уже и след простыл. Тут что играй в теннис, что не играй — корты и спортзал не поворачивают время вспять. И пока он был с Настей, чувствовал себя тигром и героем. А как только перешел на молодую поросль, тут-то коварный возраст и дал о себе знать. Хоть обкачайся, папик — черта с два ты за такой угонишься!
— Где она? — Настя остановилась рядом с ним, вглядываясь в темные деревья.
— В лес убежала, — выдохнул Гордей.
— С ума сойти можно! Только мне это напоминает аргентинский сериал?
— Да какая там Аргентина? Их сценаристы обгадились бы от зависти, если бы услышали нашу историю!
Настя решительно пошла между деревьями, но оступилась и ойкнула.
— Что с тобой? — Гордей схватил ее за руку. — Ты в порядке?
— Да темно, не видно ни черта. У тебя телефон с собой?
Гордей нащупал телефон в кармане брюк, вытащил его и включил фонарик.
— Дай мне руку на всякий случай, — он взял жену за руку. — Еще не хватало ноги здесь переломать!
— Тата! — выкрикнула Настя. — Хватит дурить, возвращайся! Идиотка малолетняя, — добавила она шепотом.
Гордей не выдержал и хмыкнул.
— Ага, очень смешно, — укоризненно посмотрела на него Настя. — Прям обхохочешься! Дебилизм какой-то! Бегаем по лесу и ищем твою любовницу.
— Ты сама это все придумала — возразил Гордей. — Слушай, давай все отмотаем назад и забудем, хочешь? Если ты не сможешь забыть, я пойму. Кажется, мы… действительно переступили грань дозволенного.
— А потом что? Ты тихо пойдешь налево, чтобы я не знала? Ведь ты все равно пойдешь! — выкрикнула Настя. — Ты меня больше не любишь!
— Люблю, — очень серьезно ответил Гордей. — Именно поэтому так же, как и ты, пытаюсь справиться с этим маразмом, чтобы реально сохранить наш брак. Я хотел просто разъехаться, ты помнишь. Хотел пожить отдельно. Ты не захотела и предложила свой вариант. А теперь скажи, Настя, чего ты так испугалась, что готова была даже на открытый брак? Ведь ты по натуре собственница. Тебе должно быть очень сложно и больно решиться на такое.
— Ты дурак? — задохнулась от возмущения она. — Да просто испугалась, что ты меня бросишь. Я же люблю тебя, Гора!
— И только это? — подозрительно прищурился Гордей. — А может, ты испугалась, что при разводе я потребую тест ДНК, как и записано в нашем брачном договоре?
— Что ты несешь, Гора? Белка — твоя дочь!
— Ты уверена, Настя? Или только я вижу в ней чужие черты?
— Бред! — отрезала Настя, нахмурив брови. — Белка сейчас, как кусок пластилина, из которого каждый день лепят что-то новое. Это возраст такой. Она и на меня мало похожа. Ну и что? Вспомни, как твой двоюродный брат все переживал, что сын на него не похож. После криков и скандалов все-таки дотащил жену до теста ДНК, и что выяснилось? Что это его сын!
— Настя, я много лет занимаюсь разводами. По официальной статистике четырнадцать процентов мужиков растят не своих детей. В России сто сорок шесть миллионов населения. Ты вообще представляешь себе эту цифру? Так это только те, кто точно знает, что дети чужие. А сколько есть лошков, которые уверены, что рыжий Петька, сын родителей-брюнетов — это просто некстати проснувшиеся гены рыжего прадедушки жены? Якобы! Я тебя очень люблю, но если выяснится, что Белка не от меня, я тебя никогда не прощу, слышишь?
— Ты способен отказаться от своего ребенка? — задохнулась Настя, яростно прищурив глаза.
— Нет, — возразил Гордей. — Я буду любить ее всегда. Вне зависимости от того, чья она. И никогда не откажусь от нее. Я вырастил ее, пойми это. Я люблю ее не меньше тебя. И если держу в ежовых рукавицах, то только потому, что хочу, чтобы из нее вышел толк. Но тебя я не прощу, Настя! Просто хочу, чтобы ты об этом знала.
Анастасия
Не откажется от Белки? Что он имеет ввиду? Скорее всего то, что по документам она все равно будет записана его ребенком. Но дальше-то что? Хватит ли у него душевных сил не отнимать у нее будущее? Такого благородства я от Гордея не ожидала. Мне казалось, что он, узнав правду, отнимет у дочки все. Неужели это я такая меркантильная дрянь, что думаю о людях только плохое? Включая собственного мужа? Тогда, получается, что я все это зря затеяла? И нам вообще не был нужен этот чертов открытый брак? Нет! Нет-нет-нет-нет! Я не могу настолько не знать своего мужа. Это просто невозможно, чтобы я так ошиблась! Неужели единственная причина всего этого бардака мой страх? Причем страх, основанный на воображаемом варианте событий? Я все придумала? Гордей и не думал отказываться от дочки? Но как же брачный договор? Там же ясно написано, что в случае развода мне и ребенку не достанется ничего, если тест ДНК покажет, что дочка не от Гордея? Неужели Гордей настолько любит Белку, что готов не настаивать на соблюдении условий брачного договора? Но даже если так, то что я скажу ребенку?
— Извини, твой папа — не папа. Родной отец от тебя отказался, а бабушка прокляла еще до рождения. А так все в порядке, моя милая девочка.
Нет, в любом случае нельзя допускать, чтобы дошло до раскапывания скелетов в шкафу. Если Гордей теперь потребует тест ДНК, это конец душевному равновесию Белки. И потом, может быть, сейчас он просто сказал это под влиянием момента? Но брачный договор — это брачный договор. И я не знаю, что завтра придет в голову Гордею. Одно дело подозревать. Другое — увидеть скупые строчки черным по-белому: "вероятность совпадения — ноль. Отцовство исключается". Нет, рисковать нельзя! Тем более, что я без Гордея не смогу. Несмотря на всю мою ложь, я так сильно его люблю, что даже не представляю, как буду жить без него!
Дура я! Кретинка! Конченая идиотка! Зачем я затеяла этот разговор? Нужно было молчать. И бабской хитростью выжить эту белобрысую мелюзгу Тату из дома. Всю жизнь мне отчаянно не хватает этой женской гибкости. И все балет виноват. Мы, балетные, такие все прямолинейные, как баллистические ракеты. Всё в лоб. Вижу цель: атакую! А жизнь это не балет. Здесь тридцать три раза крутить фуэте, как в финале "Лебединого озера", не поможет. Здесь нужно сто тридцать три. Черный лебедь, белый лебедь, я и Тата. Кто кого?