Купол над бедой
Шрифт:
Глеб и Никита приперли елку, Марина достала коробку с подаренными Полиной игрушками и, по сложившейся традиции, кроме них повесила на елку орешки из теста, вложив в них записки с добрыми пожеланиями, посмеявшись тому, что едва отгорели ханукальные свечи - и пожалуйста, Новый год.
Итоги года были не особенно утешительными. Про судьбу Алисы от наместника не удалось добиться ни слова ни по-хорошему, ни по-плохому. Администрация империи продолжала щемить культурные программы оппозиции, а временами и громить их, где дотягивалась. Недосчитались десятка знакомых и четырех своих, все были приговорены за "недолжные практики". Несколько человек, ухитрившись выскочить из края собачьими тропами, подали весточку с нового места, что живы и в порядке, но вернуться уже не смогут, пока этот бардак продолжается. Накрылось медным тазом несколько
Планы на следующий год решили обсуждать после праздников и на этом было думали закрывать официальную часть, но в дверь позвонили.
– Интересно, - слегка напряженным голосом сказала Марина и пошла открывать.
За дверью стояла довольная Ленчик и с ней трое пацанов и две девицы.
– Марина Викторовна! С наступающим! Мы наместника поздравили! И заместителя мэра! И всю администрацию заодно!
– Дети...
– выдохнула Марина, - вы меня до доски доведете. Я уже решила, что вы не придете. Раздевайтесь и рассказывайте. Кстати, от вас воняет краской, как от маляров, вы что делали?
– Так наместника же поздравляли, - засмеялась Ленчик.
– Сейчас покажем.
– Понятно, - кивнула Марина и начала командовать.
– Одежду в кладовку, окно в ней открыть, дверь закрыть. И проходите в гостиную.
Через пятнадцать минут довольная команда демонстрировала коммофоточки свежего граффити, занявшего всю стену здания, в котором по иронии судьбы был расположен филиал музея политической истории России. Граффити было роскошное, с Англетером в образе не то Вертинского, не то Есенина, который цилиндром машет вслед уезжающей Науке в образе курсистки и утирает слезу платочком. Наука, сидя в поезде, ответно махала в окно, тоже с платочком у глаз. Она была драматически похожа одновременно на Марию Кюри и Софью Ковалевскую. Ребята не поскупились на краску, флюоресцентный пигмент делал граффити таким же ярким в сумерках, как и на свету. Идею встретили одобрительным хохотом и начали, наконец, открывать с трудом добытое шампанское: до полуночи оставалось около десяти минут.
...Ты никогда не была со мной откровенна, (очень жаль, но и о сегодняшней тебе я ничего не знаю, а мои рассказы о себе, идеи, опыт, мнения и пр. тебя, к сожалению, мало интересуют), и я не представляла, что происходит на Земле.
Я никогда не звонила тебе, хотя думаю о тебе и волнуюсь, потому что очень больно и тяжело после своего "здравствуй, Алисочка", слышать в ответ: мама, зачем ты звонишь.
Я тебя очень люблю и надеюсь, когда-нибудь ты поймешь, какую муку рождает твое полное неприятие меня, но чтобы понять друг друга надо как минимум общаться и выяснять, в чем непонимание и проблемы. Твое нежелание говорить о своих проблемах уже принесло тебе неприятности, и ты совсем не думала тогда о нас.
Давай не будем таить друг на друга обиды и молча в себе их пережевывать.
Ближе, чем дети и родители никого нет.
Твоя боль для меня не чужая. Твоя радость для меня радость вдвойне.
Я люблю тебя и надеюсь, что все у нас будет хорошо.
Из личного архива Алисы Медуницы, 2026-2027 год.
Только в самом конце января мне удалось поговорить с Лейдом не на бегу. В тот день Саша куда-то ушла, а Сержанту было некогда проверять, достаточно ли чисто за каждой
Мы сидели в углу над танцплощадкой, я пила что-то безалкогольное, совершенно безвкусное, Лейд взял какой-то сложносочиненный коктейль. Он шутил, рассказывал последние сплетни из Созвездия, зло высмеивал сааланских магов и их обычаи. Я не опасалась, что нас подслушают: он поставил вуаль, сквозь которую громкая музыка бара доносилась далеким невнятным гулом. Такие заклятия проще делать двусторонними, чем заботиться о неравной проницаемости.
Вскоре я потеряла нить разговора. Накатывало муторное ощущение бессмысленности всего происходящего и бесполезности всех моих усилий. Ведь сколько уже в отряде - все равно ни рыба ни мясо. Все пинают, гоняют и посмеиваются, и никаких перспектив - все дороги открыты только магам, а им я уже не была. Только и есть, что вечерние беседы с князем, в которых мне отводится роль то ли экзотической и уже неопасной тварюшки, добытой им из охотничьего азарта, то ли домашнего питомца.
Я бы не взялась повторить последние фразы Лейда, уловив только общий смысл. Возможность все вернуть. Прокрутить фарш назад. Ведь в Созвездии был не один Дом, пусть меня и выгнали из Утренней Звезды. Их маги сильны, но не только они занимаются разработками и исследуют. Дом Лейда заинтересован во мне. Ведь изнутри видно больше, чем снаружи, а как наблюдателя меня всегда хвалили. Исиан не оставил бы на Земле человека, который ничего не может, когда пришли чужаки. И ничего особенного мне делать не надо. Просто отвечать на вопросы или искать ответы на них. И если все получится, через пару лет я буду в Созвездии. Дома, во всех смыслах. Письма от родителей - хороший повод для встреч, даже если Лейд уедет. И он меня не торопил, не ждал ответа прямо сейчас.
Лейд хотел подвезти меня до КПП, но я отказалась: идти всего минут двадцать, не метет, звездочки блестят, да и мороз не сильный. И сразу же пожалела. Не успела я отойти от бара, как столкнулась нос к носу с Сашей, шедшей в обнимку с Эдваром.
– О, Алиса! С кем гуляла, с твоим лохматым? Явно Сержант не досмотрел, надо было за шкафом пыль проверить. Так просто, или бойфренд уже?
Я смотрела в их лица, раскрасневшиеся то ли от мороза, то ли от пива, то ли просто казавшиеся такими в свете уличных фонарей, и понимала, что меня захлестывает ненависть. Ведь это она, Саша, превращала мою жизнь в ад. Ничего, я ей все припомню. Она мне за все заплатит! Если бы не она, я бы еще полтора месяца назад смогла что-то сделать для семьи.
После последнего разговора с Лейдом я снова знала, кто я и зачем. Стало легче жить и дышать. Да и желание оглядеться вокруг появилось. И все было хорошо, только вот собирать нужную ему информацию я не могла. Рассветный дом в первую очередь интересовало, как саалан строят взаимодействие между магами и смертными в боевых условиях. У Созвездия такого опыта не было. Сколько бы я ни слушала, ни искала - у меня не получалось. Я словно пыталась ехать на одноколесном велосипеде по тонкому льду: страшно, хрупко и никакого толку. Вот вывод, что мой прежний Дом не особо-то охотно делился информацией, сделала. И ничего не сказала Лейду, хотя по идее должна была.
"Мы должны проявлять понимание и уважение к доблести обеих сражавшихся сторон, у каждой из них была своя правда, как бы ни было нам тяжело это понять и принять. В те годы погибло много невинных людей, хотевших жить в мире и по жестокой случайности вынужденных проливать кровь друг друга. Мировая война вырвала их из привычной жизни, они испытывали невероятные трудности. Теперь их могилы расположены рядом, и мы, их потомки, можем сделать то, что не успели они при жизни, но не могли не хотеть - примириться друг с другом и постараться скорее забыть печальную страницу нашей общей истории, чтобы она больше никогда не повторилась. Память о вражде не может не сеять рознь и заставляет забывать о нуждах текущего дня, в котором как никогда важно наше общее единение и возможность вместе противостоять угрозам, которые несет ксенофауна..."