Курьер из Страны Советов

Стожкова Нина

Внезапно Лина услышала знакомый бодрый тенорок. Только этого не хватало! Никуда от этих чертовых коллег не скроешься! Отступать было поздно. Лина заслонила лицо газетой, пересела в тень и затихла. Она услышала задорный женский смех и слегка отогнула газету, оставив лицо прикрытым. Вот это новость!

По двору, взявшись за руки, стремительно шла эффектная пара. Немолодой сухощавый мужчина в модной рубашке-поло небесно-голубого цвета и в белых узких джинсах, а с ним юная девушка с пышными рыжими волосами, горевшими на солнце, словно пламя. Она была такая хрупкая, миниатюрная, порывистая, что Лина невольно ей залюбовалась.

«Ой, да это же бильд-редактор Полина Голубева и сам Иван Кузнецов! – Лина едва удержалась, чтобы не окликнуть Полину, не подколоть какой-нибудь дурацкой шуткой, но вовремя запнулась.

«Вот так Кузнецов! Настоящий мачо! Ущипнул бес за ребро, и – ать-два-левой! – пошел по секретаршам! Хотя тут же, в отделе иллюстраций работает его жена Вера, и доброжелатели наверняка уже доложили ей об очередной интрижке благоверного, за которым та замужем целую вечность. Впрочем, Вера Ильинична, по слухам, давно привыкла к регулярным походам супруга налево и спокойно пережидает их, словно плохую погоду. Ну, а Поля? Тоже хороша! Теперь понятно, откуда берутся ее модные шмотки. На зарплату секретарши одеваться в фирменные тряпки нереально, даже если сесть на хлеб и воду. Любопытно, куда идут эти двое? Двор-то, вроде, закрыт со всех сторон… Неужели хотят сесть на эту же скамейку? Ищут, как говорится, «места для поцелуев». Если Кузнецов засечет ее здесь – прощай, редакция, а значит, непыльная работенка! Местный Казанова решит, что она специально подкарауливала его с девушкой во дворе, чтобы вволю посплетничать про их парочку в «Хороводе». Ой, только бы пронесло!

К счастью, пара направлялась отнюдь не к скамейке, а проследовала быстрым шагом к пристройке, притулившейся к особняку изнутри. Лина прежде не имела никакого понятия об этом кирпичном строении, невидимом из переулка. Дом как дом: четыре этажа, на втором – дольно широкий балкон, рядом – пожарная лестница. Кузнецов на секунду отпустил миниатюрную кисть Полины, порылся в правом кармане и достал оттуда связку ключей. Затем пожилой Ромео распахнул небольшую дверь и галантным жестом пригласил спутницу войти в полутемный подъезд. Пара скрылась из виду, и Лина наконец смогла приступить к поеданию бутерброда.

Редакция санаторного типа,

середина восьмидесятых

Года этак до восемьдесят шестого в журнале "Страна Советов" царили покой и нега. После суеты и стрессов ежедневной газеты, молодых приколов (разумеется, с обломами) в ее родном "МК" и бесконечного юного гогота Лина волей судьбы оказалась в тихом и солидном номенклатурном омуте. Отделом публицистики заведовал опальный Алексей Кажубей, культурой рулила жена известного телеведущего Кира Ястребова, отдел иллюстраций возглавлял карикатурист Александр Кременчугский, прославившийся в Отечественную войну убойными карикатурами на фашистов. По легенде, ходившей в журнале, Гитлер обещал после взятия Москвы повесить его одним из первых…

Обстановка в особняке, где располагались «Страна Советов» и «Хоровод», ошеломила Лину с первого дня. Никто не суетился, не скандалил, как в других редакциях, напротив, принято было неспешно фланировать по кабинетам, бесконечно пить кофе с «Белочкой» и «Столичными» из праздничных заказов, рассказывать о смешных случаях в командировках и почти ежедневно отмечать дни рождения. Кажубей регулярно поднимал на профсоюзном собрании вопрос о том, чтобы для больших совещаний профсоюз закупал кофе и пирожные. В «Стране Советов», этом флагмане советской пропаганды, не возбранялось шутить на грани дозволенного и травить анекдоты про Брежнева. Лина, придя на новую работу, вскоре обнаружила, что с западным шиком в редакции одевались не только Кузнецов, но и большинство ее коллег. Рядовые сотрудницы бюро проверки или редакционной библиотеки, получавшие копеечные зарплаты, выглядели не хуже, чем звезды эстрады или ведущие центрального телевидения. Муся Руденко, младший редактор «Хоровода», открыла Лине глаза на истоки «тяжелого люкса» на редакционных гранд-дамах. У всех этих красивых, ухоженных и нарядных фемин мужья не вылезали из зарубежных командировок. У одной коллеги супруг возглавлял «Совэкспортфильм», у другой работал в зарубежной редакции ТАСС, у третьей трудился серьезным чиновником во Внешторге. После открытия, невольно сделанного во дворе особняка, Лина шепотом поинтересовалась у Муси:

– Похоже, в редакции трудятся не только жены, но и содержанки?

– А ты как думала?! – усмехнулась Муся. – Видала, в каком платье Полина сегодня явилась? Ну то-то же! Баксов за сто, не меньше! Да у нас такое чудо и не достать. Фирма «Соня Риккель»!

– Кто же ей все это привозит? – Лина поспешно изобразила глуповатую улыбку.

– Ой, не могу, ну ты и наивная! Будто вчера на свет родилась! – расхохоталась Муся. – Про ее связь с Кузнецовым вся редакция знает. Одна ты в облаках витаешь.

– Мне вообще-то некогда по сторонам смотреть, работы много, – проворчала Лина.

– Что и про служебную квартирку, принадлежащую редакции, никогда не слышала? – Муся понизила голос до страшного шепота.

– А что за квартирка? – Лина вновь прикинулась дурочкой.

– Во дворе нашего особняка есть небольшая пристройка, а в ней служебная квартира, куда наши престарелые кобели своих любовниц водят.

– А для чего редакции квартира? – опешила Лина – в «Страну Советов» и в «Хоровод» ведь только с московской пропиской берут. В газете, где я раньше работала, никто о подобных квартирках тоже никогда не слышал.

– Хочу тебя предупредить: эта служебная квартира, – сказала Муся, – самая страшная тайна. По сравнению с ней их старческие загулы – просто детский сад. Никогда и никому не говори, что узнала про эту квартиру и уж тем более не спрашивай, для чего она нужна.

– А что будет, если проболтаюсь? – спросила Лина.

– Уволят с волчьим билетом. Это в лучшем случае. А в худшем тебя собьет машина. Это иногда случается с теми, кто много болтает… Ладно, не описайся от страха. Я пошутила.

Лина поежилась от холода, хотя тот давний разговор происходил летом, и постаралась побыстрее забыть об этом разговоре. Однако любопытство не давало покоя, и через пару дней она поинтересовалась с невинным видом у всезнающей Ирины Петровой:

– Ир, а что это за странная пристройка во дворе нашего особняка?

– Там обычные квартиры, в них люди живут, – ответила Ирина и внимательно взглянула на Лину:

– А почему ты спрашиваешь?

– Да так, зашла во двор немножко посидеть в обеденный перерыв на свежем воздухе и случайно обратила внимание на то несимметричное крыло нашего здания.

– Ничего там интересного нету, в основном коммуналки. На вот лучше новый журнал у себя наверху полистай. Кузнецов недавно из Парижа привез, моды следующего сезона.

Ирина протянула Лине глянец с немыслимыми для обычной советской девушки нарядами и принялась демонстративно печатать какой-то документ.

Лина продолжила изучать удивительную «контору», и вскоре ее поразило маленькое открытие. В рабочее время можно было запросто зайти к секретарю парторганизации и, попросив у него разрешения, полистать свежие номера журналов «Time» и «Spiegel», которые хранились в сейфе у парторга. Главное – не выносить запрещенную литературу из здания. В то время западные журналы в СССР были под строжайшим запретом. У всех, кто пытался привезти из-за «железного занавеса» западную прессу, это «оружие пропаганды», журналы, если их находили, без разговоров отбирали на таможне, что грозило скорыми неприятностями на работе. В лучшем случае, «горе-контрабандист» надолго становился невыездным. А в худшем могли и уволить.