Курьер номер Шесть
Шрифт:
Заведовала в заведении женщина, чей разрез глаз, цвет волос и кожи выдавал мексиканку лет сильно за тридцать, которая в армии отнюдь не на скамейке запасных. Множество солдат, старателей и караванщиков расположившихся за стойкой или столиками окликали её по имени Лейси. Голос у неё был мощный и глубокий, с легкой хрипотцой выдающей волевой характер. Да-а, такую не разведешь на халявную выпивку. Жаль, что и совершенно не на что было выпить. Нет, конечно, идея отыскать добро Рамиреза - не самая дурная, далеко не самая дурная, но на эту задачу нужна уйма времени, а пить и жрать хочется уже сейчас. Еще вариант, попробовать подрезать у кого-нибудь пару-другую
Рядом с ней стоял стакан и почти пустая бутылка виски.
Сама она была одета в короткий кожаный жакет поверх красно-белой клетчатой рубашки, расстёгнутой на три пуговицы, которая проглядывала через расстегнутую кожаную куртку, а так же сильно поношенные синие джинсовые штаны со множеством дыр, и грязные сапоги на массивном каблуке. Костюм был дополнен ромбовидным кулоном с маленькой розочкой, широким кожаным ремнём с пряжкой, украшенной изображением черепа брамина, коричневым платком, заткнутым за пояс сзади и тёмные перчатки. А на голове красовалась соломенная шляпа с тёмной окантовкой и повреждёнными полями.
Приблизившись, парень присел на свободный стул прямо напротив, и отрицающе махнул рукой приблизившийся барменше, мол, ничего пока не надо.
– Чего тебе?
– спросила девушка, мазнув по гостю мутным взглядом - ищешь неприятностей?
Не отметить, что голос был красивым, а личико обаятельным, стало бы большим упущением. Лицо у неё было овальным, с укороченной нижней третью и скругленным подбородком, со следами въевшегося в кожу намертво песка. А в звонком голосе звучала, тем не менее, твердость человека, который не первый день топчет пустошь. На вид ей было лет в районе 25, но возможно по факту она была моложе а закаленность пустошью накидывала её образу несколько лишних лет.
– Я просто осматриваюсь - ответил Рэй.
– Ну, так выгуливай свои глаза где подальше… а то я их тебе внутрь черепа разверну. Нет у меня времени на всяких раззяв… и на таких, кому надо что-то, что я не продаю.
– Ты в порядке?
– поинтересовался парень, просто, чтобы отвлечь внимание девушки, в то время как пальцы его правой руки, ловко скользнули в оттопыренный карман её куртки.
– Нет, я не в порядке - ответила она взявшись за бутылку с виски и выплескивая последние остатки в свой стакан. В этот момент, парню пришлось своевременно вытащить руку из её кармана - Пью, чтобы забыться, и от этого только больше злюсь - с этими словами она подхватила стакан и влила в себя виски, практически даже не поморщившись, словно воды хлебнула - Виски вечно меня разогревает, а сейчас - еще хуже прежнего. Из-за выпивки там, на западе, у меня была уйма проблем - до того, как я кулаками отучила людей ко мне лезть, когда я навеселе.
Ого, серьезная девица. И все таки, Рэй решил пойти до конца.
– Там на западе?
– вот оно! Пальцы нащупали в кармане курточки пару завалявшихся среди крошек, вперемешку с песчинками, крышек.
Ха! Руки и впрямь помнили что и как делать.
– Ну да, а то ты не видишь, что я не местная и не из НКР - она со стуком опустила на стойку свой стакан - Я вожу караваны… точнее, раньше водила.
– Знаешь что? Мы, наверно, не с той ноги начали. Может, лучше выпьем? Я угощаю. Эй, Лейси!
– курьер выложил на стойку ту самую пару крышек, и показал пальцами: «две порции», а затем обратился к своей собеседнице:
–
– У меня на север ушел караван и там погиб. Караванщика сожгли дотла, и даже товары не взяли, тоже сожгли.
Жуть. На ум вновь пришли те психи с невадского патруля, что забили, а затем, надо полагать, сожрали тех двоих подрывников. Хотя, погодите-ка, что-то тут не складывалось.
– Непохоже на рейдеров - усомнился он, кивнув Лейси, что поставила перед беседующими по холодному стакану с выпивкой, вон, аж стенки запотели. Эх, нет, что ни говори, а ребята из НКР, знают как к себе расположить. Вроде и мелочь, истинный пустяк, а вот из таких мелочей и складывается, кусочек за куском, общее впечатление.
– Наверное, Легион, они хотят перерезать поставки в НКР… и аванпост Мохаве тому подтверждение. Они нас тут заперли крепче, чем девственницу в Нью-Вегасе. Никаких караванов ни к нам, ни от нас, и только попробуй поспорить об этом с Джексоном. «На дорогах неспокойно» - и весь разговор. А то я сама не знаю, старый пердун. Можно подумать, тут писец Братства нужен, чтобы догадаться. Так что если ты ищешь работу, хочешь совет? Проваливай с этого аванпоста, тут ловить тебе особо нечего. Ступай и отыщи филиал «Красного каравана» к югу от Вегаса. Они тебе помогут - в последних её словах, в отличии от слов относящихся к рейнджеру Джексону не звучало ни гнева, ни тем более сочувствия, лишь холодная констатация факта.
Парень иронично усмехнулся, вспомнив, что ребяткам из Красного каравана самим помощь бы не помешала. Да-а, дела в пустоши по ходу и впрямь дерьмо. Караваны жгут, пути снабжения отрезают. И тут, как будто бы прослеживалась некая система. Назревает большая мясорубка, и что-то ему подсказывало, что он грозит оказаться в самой гуще событий, если продолжит вынюхивать об этом типе в клетчатом костюме. А он несомненно продолжит, такое не прощают и не забывают. Поднеся свой стакан с выпивкой ко рту, Рэй за пару больших глотков осушил его, а затем на секунду в наслаждении прикрыл глаза. Какая же благодать - смочить глотку холодным напитком, после такого пути.
– А ты что будешь делать?
– спросил он у своей собеседницы.
Девица располагала, несмотря на всю свою внешнюю суровость и недоступность. Или это виски так начало действовать?
– Пить - коротко ответила та и осушила свой бокал - Топить воспоминания в виски. А если помру - так тому и быть. Все равно идти больше некуда.
– То есть с караванами для тебя покончено?
– Еще бы. Все сгорело дотла, и на этот раз дело не поднять. Хуже того, если бы что-то и оставалось… я все равно тут застряла. Мохаве гудит, как рой мясных мух… это все кровь, которую проливают Легион и НКР у Колорадо.
– Может, не стоит так налегать на виски?
– Ну вот ты и не налегай - с этими словами она подхватила опустошенную бутылку виски, и с грустью взглянула на этикетку - даже не знаю, я его выбрала или он меня - заговорила она таким тоном, словно ни к кому конкретно не обращалась. Ну, знаете, такое бывает, когда человек переберет с алкоголем, а потом начинает сам с собой общаться - Мама говорила, папа держал когда-то бар, и ему это нравилось. А вот ей, похоже, не очень. Видимо, от папы любовь к виски передалась и мне. Люблю, когда обжигает горло - тут она отложив бутылку взглянула на своего собеседника с некой вопросительностью, как бы спрашивая, «ты всё еще здесь?» - Меня там, на западе прозвали «Виски-роза», прежде чем я их от этого отучила. Так что теперь они меня так зовут только за глаза.