Курильская обойма

Кулаков Сергей Федорович

– Они уже два года, как в разводе. Наташка еще студенткой за него вышла. На третьем курсе выскочила, – вполголоса, чтоб не услышали в палатке, толковал Павел. – Обычная институтская лав-стори. Он любимый преподаватель, она любимая ученица… Надышаться друг на друга не могли. Но только первое время… Потом Саня поехал сюда, ее не взял, она психанула. И до того уже цапались: у Наташки – характер, и Саня не подарок. Она требует внимания, он помешан на работе… К тому же у него сложная ситуация в институте. В общем, помучились и оформили развод. Детей, слава богу, не нажили, но

нервов друг другу помотали. И сейчас продолжают, сам видишь. Он ведь ее все равно любит, только из принципа не показывает вида. Ну а ей лишний раз его кольнуть – маслом по душе. Теперь понимаешь, что к чему?

– Угу… – задумчиво обронил Роман.

Все оказалось еще хуже, чем он предполагал. Вместо пылких, но неразделенных чувств угрюмца-ученого к ветреной красавице он имеет мужа-рогоносца и стерву-жену. Приставка «бывшие» только усугубляет ситуацию.

Значит, остается Паша. Он один не горит ненавистью к чужаку и даже раскрывает ему страшные семейные тайны.

– А тебя притащила, чтоб ему досадить, – не слишком заботясь тем, чтобы пощадить самолюбие гостя, продолжал Павел. – Прежние ее выходки он терпел спокойно. Но этот фортель он ей точно не простит. Теперь ей сюда дорога заказана, помяни мое слово.

«Это как сказать», – подумал Роман, вспомнив почти мужскую твердость Наташи.

– Послушай, Павел, – начал он, решив не откладывать разговор в долгий ящик, – я тут заинтересовался одним вопросом. Но не совсем понял…

Роман вдруг увидел, как из белесой пелены тумана, лежащего на воде, бесшумно, как во сне, выдвинулась белая лодка с сидящими в ней людьми. Он осекся, сморгнул, не веря своим глазам. Привидение, что ли?

Нет, не привидение. Большая белая лодка выплыла из тумана и ткнулась носом в берег.

Павел перевел взгляд вслед за Романом и удивленно задрал брови:

– Кого это к нам принесло?

Из лодки вышли пятеро, сгруппировались и направились к палатке. У Романа по спине пробежал мгновенный холодок. Он узнал идущего впереди человека. Это был Самурай, и то, как он смотрел в их сторону, не предвещало ничего хорошего.

– Ничего себе, дэлегэйшин, – хмыкнул Павел.

Он подошел к двери, сунулся внутрь:

– Саня, к нам гости!

Александр неторопливо выбрался из палатки, вытирая кухонным полотенцем руки.

– Что им тут понадобилось? – пробормотал Павел.

– Сейчас узнаем, – флегматично проронил вулканолог.

Делегация медленно поднималась в гору. Четверо молодых мужчин во главе с Самураем. Роман уже успел разглядеть их и оценить степень физической подготовки. Не бойцы спецназа, но в горячем деле не новички. Оружие на виду не торчало, однако под куртками могли быть спрятаны пистолеты и ножи.

Опыт подсказывал Роману, что он должен играть роль простака-туриста, кем он, по сути своего пребывания на острове, и являлся. Поэтому, стараясь не встречаться взглядом с идущими к палатке людьми, он смотрел на них с простодушным интересом, как бы невзначай приближаясь при этом к ученым. Оставаться в стороне было неразумно: этим он как бы подчеркивал свою обособленность и ставил себя под подозрение.

Пятеро подошли,

встали полукругом. Самурай, чуть улыбнувшись, сделал церемонный поклон. Глаза его при этот неотрывно смотрели на Александра.

– Добурое утро.

Вулканолог также поклонился. Дернул головой и Павел, играя шаловливой улыбкой.

– Здравствуйте, господин Одзаки, – неторопливо выговорил Александр. – Чему обязан такой честью?

Самурай-Одзаки обнажил в улыбке ровные зубы со слегка выдающими клыками.

– У нас есть к вам оджень важное дзеро.

Роман наконец получил возможность разглядеть Самурая вблизи при свете дня. Одзаки был строен и широкоплеч. В каждом движении чувствовалась грация атлета. Спокойно лежащие на бедрах руки говорили об отличном умении владеть собой.

Лицо его производило двойственное впечатление. Оно было красиво и отталкивающе одновременно. Изящные скулы, выразительные глаза, густые ровные брови. Он мог бы считаться писаным красавцем, если бы не рот. Чувственный, как у женщины, он придавал лицу высокомерное и жестокое выражение.

И еще эта плотоядная улыбка.

– Заходите в дом, – вмешался нетерпеливый Паша. – Чего важные дела обсуждать на улице?

– Да, – согласился Александр, – проходите.

Одзаки поклонился и шагнул в дверь. Его люди молча направились за ним, двигаясь таким образом, чтобы «замести» в палатку всех, кто находился снаружи.

Роман счел за лучшее ничем не выдавать свое инкогнито и также вошел в палатку, сопровождаемый по пятам человеком Одзаки.

Наташа, сидевшая за столом, удивленно смотрела на нежданных гостей.

Те, в свою очередь, рассредоточились так, чтобы находиться рядом с каждым из аборигенов. Роман видел, что его и обоих ученых очень профессионально взяли под плотную опеку.

– Чаю, господин Одзаки? – спросил Александр, радушный хозяин.

– Нет, спасибо, – покачал головой тот.

– Тогда…

– Да вы присаживайтесь, – опять влез Павел. – В ногах правды нет.

– Брагодарю, – кивнул Одзаки.

Он сел на ближайший к нему стул, подождал, пока напротив сядет Александр.

– Что за важное дело, господин Одзаки? – спросил вулканолог, перекинувшись мимолетным взглядом с Павлом.

От внимания японца не укрылась их сигнализация. Роман видел, как блеснули его глаза. Ну вот, у него уже есть подозреваемые. Ученые, сами того не зная, своими переглядками дали понять гостю, что они чем-то озабочены. Хотя это была всего лишь привычка давно знающих друг друга людей. Один вопрошал: что бы это значило? А другой отвечал: хрен его знает.

– Мы нашри крейсер, – тщательно выговаривая буквы, сообщил Одзаки.

– Что вы говорите? – подался вперед Александр. – Вот это новость! Поздравляю!

– Вот черт! – вырвалось у Павла. – Молодцы!

– Спасибо, – улыбнулся японец. – Это борьшая рядость дря нас. Мы хотим, чтобы вы быри гоздзями на нашем празднике. Приграшаем вас к себе.

– Благодарю за приглашение, – солидно насупился Александр. – Как только сможем, сразу приедем.

– Нет, – покачал головой Одзаки. – Мы хотим, чтобы вы ехари прямо сейчас. С нами.