Курильская обойма
Шрифт:
Подергав колышки в поисках слабо вбитого и не обнаружив такового, Роман изменил тактику. Встав на колени, он достал складной нож (единственное оружие, которое у него было при себе в этой поездке) и, действуя им как рычагом, или скорее гвоздодером, попытался вытащить один из колышков. Тот хоть и неохотно, но стал поддаваться.
Сложность задачи заключалась в том, что на другой стороне палатки, в четырех метрах от Романа, сидел часовой, и малейший звук, изданный Романом, был не просто опасен – губителен.
Существовал
А так как у Романа имелись некоторые основания полагать, что живут здесь люди не совсем гражданские и уж точно не наивные, надеяться на их недогадливость он не имел права. Поэтому, рассчитывая каждое движение, он по миллиметру, чтобы не скрежетать о камни, вытащил из земли первый колышек и принялся за второй.
Постепенно дело пошло на лад. Одной рукой он тянул освобожденную ткань кверху, а другой вытаскивал, слегка расшатывая, колышек. Минут через пятнадцать лазейка в семьдесят сантиметров шириной была готова. Вполне достаточно, чтобы в нее мог пролезть мужчина средней комплекции.
Ползком, соизмеряя каждое движение и следя за дыханием, чтобы в азарте не сопеть слишком шумно, Роман проник внутрь палатки. Наткнувшись на твердый предмет, остановился и включил крошечный лазерный фонарик, вмонтированный в нож.
Совсем рядом издал какой-то пищеварительный звук часовой. Роман медленно выпрямился и повел узким лучом фонарика по предметам, его окружающим. В основном это были ящики с продуктами. Некоторые из них были подписаны иероглифами, другие – по-английски. Был даже ящик с русской сгущенкой. Вот ведь. Мелочь, а приятно.
Но не эти ящики интересовали капитана ГРУ Романа Морозова. Такого добра было завались и у Саши-Паши. Он искал те тяжелые предметы, которые днем таскали в лодку японцы. Самурай из-за ящика со сгущенкой, даже русской, так не разорялся бы.
Поиски, однако, ничего любопытного не дали. Содержимое палатки – самое обыкновенное. Продукты, сухое топливо, инструменты. Честно говоря, непонятно, зачем для охраны всего этого несомненно полезного, но совершенно безобидного имущества выставлять круглосуточную охрану? Или это касается загадочного японского менталитета?
Не-ет, шалишь, брат-японец. И вся эта возня на яхте, и сигналы Самурая, и охрана – все это неспроста. Старого воробья на мякине не проведешь. Роман был уверен, что идет по верному следу.
Изучив надписи на всех ящиках, он начал поочередно приподнимать их, стараясь
Очень быстро выяснилось, что у пяти квадратных, герметично запаянных в пластик ящиков с надписью «Rise» размеры не совпадают с весом. На них стояла маркировка «45 Lb», то есть сорок пять фунтов, что примерно соответствовало двадцати килограммам. На самом же деле, как эмпирическим путем установил Роман, ящики весили килограммов под сорок.
Вот это было уже горячее. Он видел надписи «Rise» и сначала не обратил на нее внимания. Ну, рис и рис, что с него взять? Главный продукт сынов Востока. Запаян в пластик, чтобы не отсырел в долгой экспедиции. Очень толково и по-хозяйски рачительно.
Но теперь, когда выяснилась существенная неточность между маркировкой и истинным весом, все приобретало совсем иной смысл. Надписи – для отвода глаз. На самом деле в ящиках содержится нечто другое. Что? Вот, как говаривал один задумчивый датский принц, в чем вопрос.
Роман попытался открыть или распаковать один из ящиков с якобы рисом. Тщетно. Те были заключены в толстую оболочку из пластика, и вскрыть ее можно было только с помощью ножа. Экая досада. Так не хотелось оставлять о себе столь явный след.
Роман покачал ящик с бока на бок, подергал ручки по бокам, даже приложил ухо к холодной пленке.
Нет, никак не понять, что в ларчике.
Правда, и характерного шуршания Роман тоже не уловил. Но ведь это ровным счетом ничего не значило. А вдруг рис упакован вакуумным способом и, наподобие кофе, сбит в твердые брикеты? Оттого и шуршания нет, и ящик так увесист.
Нет, не сходится. Роман еще раз проверил маркировку. Везде стояло «45 Lb» – сорок пять фунтов. А ящик весит сорок кило, не меньше. Не настолько же он обессилел в любовной схватке, чтобы не отличить сорок килограммов от двадцати.
Видно, придется идти на крайний шаг. Не хочется, да уж ничего не попишешь. Как это у нас, у русских: или пан, или пропал. Если внутри действительно невинный рис, то и риску почти никакого. Ка-лам-бурчик. Если же что другое, тогда… А вот тогда и поглядим, что «тогда».
Пока же другого варианта нет.
Роман проковырял ножом неровную дырочку в нижнем углу упаковки и пальцами начал расширять ее, чтобы сымитировать случайный разрыв при транспортировке и складировании. Работа, конечно, грубая, но все лучше, чем аккуратный разрез. Могут и купиться.
Растягивая неподатливый пластик в стороны, он то и дело подсвечивал фонариком, проверяя, не покажется ли какая надпись? Надписи пока не было, но кое-что интересненькое уже обнаружилось. А именно: ящик под пластиковой упаковкой был сделан из металла. Такой переносной мини-сейф. Для чего? Для риса? Хм…