Куриный бульон для души. Прощение исцеляет. 101 теплая история о том, как оставить прошлое и начать двигаться вперед
Шрифт:
Тяжело вдохнув, я опустила голову. Плечи мои поникли.
– Да, ты права… Только это я и помню.
– Ну так выброси же ее из головы. Забудь эту директрису! Вспомни своих деток. Их чудесные лица. То, как они, раскрыв рты, слушали тебя, когда ты им объясняла какую-нибудь тему. Вспомни их глаза, которые вспыхивали от счастья, если они получали похвалу. Если им удавалось овладеть каким-то трудным навыком. Ты была прекрасным учителем! Я же помню тебя. Я помню, как любили тебя твои малыши, как они ходили за тобой хвостиком…
Ком подступил к моему горлу.
– Да, я помню… – Слезы сами собой потекли из глаз. – И я их любила. И работу свою любила. Сама не знаю, почему в моей памяти застряла только эта сцена – и я помню лишь
– Ну ты же можешь все изменить, – сказала Сара. – Не позволяй одному неприятному происшествию испортить весь твой чудесный опыт работы.
Всхлипнув и вытерев слезы, я кивнула, соглашаясь. Мне тут же вспомнился фрагмент фильма, который я смотрела утром. Я словно увидела себя со стороны и поняла, что я, как и героиня Риз Уизерспун, пестовала свои обиды, взращивала их год от года, не в силах отпустить.
Да, именно так я и делала, не осознавая, что тем самым приношу себе вред. Почему-то я решила, что раз не общаюсь с директрисой, то мне не за чем ее прощать. Мне и в голову не приходило, что, проигрывая до бесконечности в своей голове тот неприятный разговор с ней и подыскивая в ответ на ее оскорбительную реплику свой собственный колкий ответ, я не получала сатисфакции, о которой мечтала. Правда заключалась в том, что, продолжая вести тот мысленный диалог, я все еще оставалась в прошлом. А значит, неосознанно соглашалась со словами директрисы, чувствуя себя обесцененной, приниженной и болезненно переживая, что моя работа и мои ученики никому не нужны. Я ведь и работу свою бросила, потому что поверила, что от нее нет никакой пользы и от меня нет никакой пользы. Мой удел быть домохозяйкой – так решила я, поверив словам директрисы. Я сама дала ей власть над собой и над своей жизнью. Я сама согласилась с ней – и обесценила себя и своих учеников.
Но теперь этому придет конец, решила я.
Составив список всех своих малышей, с которыми имела дело за время работы, я написала напротив имени каждого ребенка все, чему его научила. Я заставила себя вспомнить каждую мелочь, каждую – даже незначительную – победу. То, как Джейми произнес первое слово, когда, отгадывая загадки, я показала ему на картинку с коровой и спросила, как она говорит? А он ответил: «Му-у-у!» И слезы радости брызнули у меня из глаз. Я вспомнила, как мы учились с Шелби надевать ботинки. Для кого-то это может показаться незначительным навыком, но не для него. Для Шелби это была грандиозная победа – как и для его мамы, потратившей многие часы на то, чтобы обучить своего сына элементарным вещам.
Список у меня получился довольно внушительный. Он занял несколько страниц. И пока я вспоминала каждого ребенка, с которым работала, и каждую его победу, мое самоуважение к себе возрастало. Я осознавала свою ценность. Я осознавала, что моя забота и мой вклад имели огромное значение для этих детей. А значит, я должна сама высоко оценивать свою работу.
По мере того как ко мне приходило это осознание, я освобождалась и от старой обиды к директрисе. Я простила эту женщину. Но простила не для того, чтобы возвыситься над ней и сказать себе: «Вот я какая. Я могу быть выше этого». А простила для того, чтобы дать себе свободу. Свободу двигаться дальше. Свободу помнить хорошее. Свободу осознавать свою личную ценность и ценность своего служения людям.
Повзрослей и отпусти
Когда ты решишься отпустить то, что тебя гнетет, в твоей жизни произойдут фантастические перемены. С этого момента ты начнешь контролировать жизнь, а не она тебя.
Нам все время пытаются внушить, что если ты вырос в нищете, то на всю жизнь сохранишь сознание нищего. Для кого-то это, может, и так. Но я уверен, что не для всех. Если человеку удается вырваться из бедности, он может усвоить уроки богатства. Конечно, переход к изобилию чаще всего бывает долгим и нелегким. Однако, если ты не познал бедность, ты не сможешь в полной мере оценить и богатства.
Я был старшим ребенком в семье, и потому мне не приходилось донашивать старую одежду за моими братьями. Мне доставались поношенные вещи от детей наших щедрых соседей, от тех, кто жил в ближайшей округе. Вряд ли вы можете представить, как веселились соседские мальчишки, когда видели меня в их старых штанах, башмаках или куртках. Хорошего в этом было мало. Год от года моя самооценка опускалась все ниже и ниже.
Больше всего неприятностей мне создавал паренек по имени Чарли. Их семью мы считали состоятельной. Во всяком случае по меркам нашего городка они жили богато – на порядок выше остальных наших соседей.
Чарли здорово изводил меня. Порой у меня даже было чувство, что по утрам он просыпался только с одной целью – помучить меня в течение дня, поиздеваться, сделать посмешищем в глазах друзей. Только благодаря Чарли я научился ненавидеть. Я ненавидел не только его самого за то, что он превратил мою жизнь в ад. Я ненавидел себя за то, что не знал, как выбраться из ада, как преодолеть бедность, в которой росли мои братья, сестра и я сам.
Но, слава богу, я родился в Америке. А как известно, Америка – страна возможностей. У меня тоже появился шанс изменить свою жизнь. Все началось с того, как после окончания школы я поступил на службу в Военно-морской флот США. В те времена шла война во Вьетнаме. Программа для военнослужащих, принятая в США после войны, позволила мне воспользоваться льготами, и, окончив колледж, я смог перейти на другой социальный уровень. Естественно, мне пришлось много работать для этого. Я выложился по полной, чтобы моя карьера непрерывно шла в гору. Скажу честно, стать представителем среднего класса у меня получилось не за один год и не за два – но в конечном итоге я перестал нуждаться в деньгах. А удачная женитьба на любимой девушке, крепкая семья и рождение ребенка закрепили мои социальные достижения, и в один прекрасный день я обнаружил, что являюсь наглядным воплощением Большой Американской Мечты. Я получил все, о чем когда-то мечтал. Я перестал испытывать в чем-либо недостаток. Теперь я мог себе позволить очень многое.
И вот однажды в самый обычный пятничный вечер, после напряженной рабочей недели, мы заглянули с моим приятелем Галлахером в известное своей дорогой кухней заведение, в котором подавали отменные стейки. Предполагалось, что ужин будет самым ординарным. Ничто не предвещало каких-то происшествий. И я был далек от мысли, что случится что-то, что наглядно покажет мне, как далеко я продвинулся по жизни.
Но в тот вечер я первые почти за двадцать лет увидел Чарли. Причем я не только его увидел, но и разговаривал с ним. Вряд ли он узнал меня. Но я точно его узнал. Я не мог не узнать моего мучителя из детства. Чарли обслуживал наш столик, и его слова, обращенные ко мне, когда он с услужливым видом подошел уточнить насчет заказа, были краткими, но я никогда их не забуду. Он спросил:
– Сэр, какой соус предпочитаете к своему салату?
У меня на мгновение возникло чувство, будто земля перевернулась. Чарли обратился ко мне со словами «Сэр»! Мог ли я представить себе такое в детстве, когда он глумился надо мной, называя нищебродом?
– Соус блю чиз, – коротко произнес я не моргнув глазом.
Но, вероятно, Галлахер все же заметил перемену в моем лице, и когда Чарли ушел, спросил у меня:
– В чем дело?
Я коротко рассказал о том, что Чарли мой старый знакомый и какую роль он сыграл в моей жизни. А заодно признался и в том, как кардинально за двадцать лет поменялись наши позиции, и поведал пару историй, когда мой враг детства был особенно жесток ко мне.