Курляндский гандикап

Полякова Маргарита Сергеевна

Все равно короля в Польше нет, бардак так и не заканчивается, гражданская война достала всех до печенок, а разорение населения достигло крайности. В результате, Пруссия заняла земли по Неману и дошла вплоть до Гродно, который, между прочим, уже принадлежал Курляндии. А граница России теперь проходила по линии Киев-Житомир-Галич. Тех из шляхтичей, кто не хотел присоединяться добровольно, Петр просто купил. Императору Всероссийскому, похоже, до чертиков надоело воевать, и он старался решить вопросы с помощью дипломатии. Довольно успешно, кстати.

Ну а Ирландия с Курляндией готовились к свадьбе своего короля.

Сын, неожиданно сильно увлекшийся своей португальской невестой, больше не хотел ждать. Я махнул рукой и не стал препятствовать. За почти год пребывания в Ирландии, Франсишка Жозефа худо-бедно выучила язык, привыкла к местным нравам, посвежела и перестала выглядеть доходягой. А то ведь была кожа и кости, просто обнять и плакать! Что за дурацкая европейская мода на бледность, томность и доведенное до абсурда изящество? Между прочем, Франсишке еще детей рожать!

Церемония венчания получилась очень пышной и красивой. Свадебное платье невесте шили чуть ли не с момента помолвки, поскольку и пышная юбка и длинный шлейф были искусно расшиты растительным орнаментом. Украшенный бриллиантами лиф платья, фата из тончайшего кружева, драгоценные украшения… наряд влетел в копеечку. Жених в парадной военной форме с заслуженным орденом на груди обошелся дешевле.

Ну, что ж… закономерный итог. Сын вырос, и может управлять самостоятельно. Пора отходить на второй план. Я и так постепенно передавал управление в его руки, пришло время доверить Якобу всю полноту власти. И хотя я пока не ощущаю себя на свои 65, для 18 века это почтенный возраст. Пора уступать дорогу молодым.

Да, полностью от дел я не отойду. Продолжу держать руку на пульсе мировой истории. Но теперь судьба Ирландии и Курляндии — в руках короля Якоба I Кетлера. И надеюсь, сын справится с этой ношей.

Глава 13

Яркий солнечный день радовал теплом, птичьими трелями и безоблачным небом. Пахло яблоневым цветом, и проезжая мимо окутанных бело-розовым дымом деревьев, я начинал понимать, почему японцы возвели любование сакурой в национальную традицию. Весна в Курляндии была прекрасна. Или просто я соскучился по своей стране? Как ни говори, а прожил я здесь уже 55 лет. И не просто прожил, а постарался изменить историю к лучшему.

Удалось ли мне это? Рано судить. Да, Курляндия богата и самостоятельна, но сохранят ли наследие мои потомки? Якоба я воспитал должным образом. Вероятно, успею повлиять еще и на внука, когда тот появится. Но что будет дальше — покажет время. Остается только надеяться, что какой-нибудь беспутный потомок не промотает то, что было создано тяжким трудом. Как показывает история, спустить можно любые капиталы и наследия. Другое дело, что если создать некоторый запас прочности, удастся это не сразу.

Над запасом прочности я и продолжал работать. И это было одной из причин моего приезда в Курляндию. Именно одной из, поскольку планов у меня было громадье. Во-первых, я хотел дать Якобу больше свободы, чтобы он понял, каково это — быть полновластным правителем и отвечать за судьбы людей и страны. Во-вторых, я должен был держать руку на пульсе будущей французской революции, и из Курляндии это было делать проще, чем из Ирландии. Ну а в-третьих, у меня, наконец, появилось время заняться интересными проектами.

Курляндия давно уже стала промышленной державой, производящей не только эксклюзивные редкости, но и самые современные станки. Паровые машины давно уже стали чем-то привычным, и пора было делать новый рывок. Отработанные технологии и обученные специалисты давали подобную возможность, так что появление первого в мире прокатного стана стало делом времени. Подозреваю, что он был очень похож на творение русского механика Пятова, только появился почти на полтора века раньше.

Похоже, мои мечты о клиперах и броненосцах смогут стать реальностью еще при моей жизни. Насчет клиперов имелись определенные подвижки — они, пусть и в небольших количествах, уже строились. И мы имели очень хорошую прибыль не только с того, что привозили товар быстрее и чаще, чем конкуренты, но и с доставки срочной корреспонденции. Мир постепенно ускорялся. И старик Мольер был прав — «кто время выиграл, всё выиграл в итоге».

В моих ближайших планах была постройка железной дороги Виндава-Кандава-Туккум-Митава. Проект довольно амбициозный, если учесть, что до сих пор никто ничем подобным не занимался, а я о строительстве железных дорог имею самое общее представление. Придется возводить мосты, исследовать местность и проводить сложнейшие расчеты. Начну я, конечно, с небольшого отрезка Митава-Туккум, чтобы привлечь внимание и возможных инвесторов. А там будет видно.

Отработаем технологию, учтем все ошибки, и проверим, насколько эффективным будет первый паровоз. До недавних пор он представлял из себя только довольно большую модель, а теперь началось воплощение полноценного проекта. Я только вздыхал, подсчитывая, сколько денег он поглощает. И снижения трат еще долго не планируется, а прибыль, если и ожидалась, то далеко не сразу. Но в конечном итоге, приобретя опыт, Курляндия не только сама улучшит связи между городами, но и сможет получить концессию на строительство железных дорог в других странах. А это были прекрасные перспективы. Одна Россия чего стоит!

Помимо железных дорог меня интересовали и дороги обыкновенные. На данный момент трасс нужного мне качества не было нигде. Вообще нигде. Если в черте города еще можно было встретить мощеные мостовые, то за его границей существовал только накатанный тракт. В сухую погоду — вполне приемлемый вариант, но когда начинались дожди… дороги превращались в сплошное месиво. И в такое время народ старался в путешествия не отправляться. Да, дороги расчищали, обновляли, сыпали камень и щебень, но не всегда помогало. И до образцов древнеримского дорожного строительства, пережившего несколько веков, было далеко.

В Курляндии тоже дороги строились, причем я старался делать это как можно качественнее, но хотелось чего-то более современного. Особенно в свете того, что я планировал создать автомобиль, пусть для начала и с паровым двигателем. Да, первые экземпляры машины будут больше игрушкой, но здесь главным было сдвинуть техническую мысль в нужном направлении. И тогда, глядишь, постепенно мы доползем от моей игрушки до модели Ричарда Тревитика или самоходного экипажа Кулибина. Я, в отличие от многих из тех попаданцев, про которых читал в свое время, хотел дать не готовое решение, а понимание, почему нужно делать так, а не иначе.