Курорт на краю Галактики
Шрифт:
Выстрелов я не услышала, просто на спину, замерзшую под тонким пеньюаром в почти уже космическом холоде, посыпались какие-то щепки. Инстинктивно прикрыв голову руками, я вжалась в пол и тут же потеряла сознание, почувствовав удар чего-то неподъемно-огромного, обрушившийся на мою многострадальную…
Сознание возвращалось постепенно, исподволь подкрадываясь к моему распростертому навзничь телу.
Да-а-а… Набралась я вчера свыше всякой меры… Давненько со мной таких ляпсусов не случалось… Почитай, с самого студенчества… Во рту отвратительный привкус, в ушах звон, голова трещит, будто она – что-то, наподобие Царь-Колокола, в который старательно
Воспоминания появились внезапно, словно выскочив из засады.
Странный сон, страшное пробуждение в разгерметизированном номере, воздух из которого высасывает ненасытный Молох космоса, чудесное спасение… А спасение ли?.. Почему я ничего не вижу?! У меня же от перепада давления лопнули глаза?!!!
Я рывком подскочила на своем ложе, но чьи-то мягкие, но сильные руки тут же уложили меня обратно, заботливо накрыв одеялом.
– Лежите, лежите, Даздравора Александровна…
Голос Лесли. Спасена!
Я, все-таки, упрямо выпростала руки из-под одеяла и, отбиваясь от чьих-то чужих, мягких, но настойчивых до предела, ощупала голову, чувствуя под непослушными пальцами плотную повязку. Так и есть! Я ослепла! Подцепив ногтями краешек бинта я ранула что было сил, теряя сознание от боли, но меня тут же решительно спеленали, а где-то снизу меня отчаянно больно куснул заблудившийся комар…
Фу-у-у! Самое главное я успела увидеть лучик света, ударивший в глаз, ноющий, будто больной зуб…
Странное какое-то сравнение – глаза с зубом! Глаза же кариесом не страдают? Или страдают? Есть же такой термин «глазной зуб»… Или «зубной глаз»… Ха-ха-ха! Зубной глаз! В Рязани растут грибы с глазами, их едят – они глядят… Забавно-то как!..
Окончательно я пришла в себя только через несколько часов. Повязку с лица уже сняли и то, что оба глаза в полном порядке, хотя шевелить ими было очень больно, я, с огромной радостью, убедилась сразу.
Чтобы не утомлять мое зрение, свет в номере был приглушен, но Джонса, непривычно выглядевшего в белом халате, дежурившего возле постели я все-таки разглядела.
– Что случилось, Лесли?
– Молчите, молчите, госпожа Прямогорова, – моя «сиделка» была воплощением предупредительности. – Вам нельзя говорить. Пить хотите?
Пить я, конечно, хотела, но вопросы мучили меня гораздо больше, чем жажда. В конце концов мягкосердечный Лесли сдался и рассказал мне, что же произошло на самом деле. Большую часть я, так сказать, «застала», поэтому меня больше всего интересовала сама причина разгерметизации. Увы, тут мне рассказчик помочь почти ничем не мог.
– Эксперты склоняются к тому, что обшивку станции именно в том месте, где, по трагическому стечению обстоятельств, находится ваш, Даздравора Александровна, номер, прошил микрометеорит. Отверстие имеет всего какие-то две десятых миллиметра в диаметре – меньше, чем булавочный укол! К тому же, проходя защитные слои обшивки, он еще уменьшился и внутренний слой пробивала просто крохотная песчинка… Да какое там «песчинка» – пылинка! Вам несказанно повезло: будь метеорит хотя бы в два раза больше, воздух покинул бы ваш номер в несколько раз быстрее и мы не успели бы вас спасти…
Я сосредоточенно переваривала информацию.
Метеорит. Скажите на милость! Жалкая крошка, осколок неведомого мира, летевший непонятно откуда, неизвестно куда, по прихоти случая пробил обшивку станции… Можно сказать, что ты, Доза, выиграла миллион краксов по трамвайному билету, как говаривали в старину (что такое «трамвайный билет» я, конечно, не вполне представляю: вероятнее всего что-то вроде современной общенациональной лотереи «Поймай удачу за хвост» или ПУХ в просторечии…). Не секрет ведь, что вероятность попадания метеорита, даже такого мелкого и даже в такую крупную мишень, как орбитальная станция, исчезающе мала: где-то один к десяти в очень-очень-очень малой степени. Что-то многовато совпадений для такого скромного гражданина, как я. Террорист, что само по себе «ЧП», непонятный взрыв, теперь вот – метеорит… Кстати, по словам маркиза мур Маава, даже малейших следов какой бы то ни было взрывчатки на месте покушения не обнаружено: прямо фантасмагория какая-то. Нет, тут дело, определенно, нечисто…
– А разве на «Адагрухе-2» нет защиты от микрометеоритов? – невинно спросила я Лесли.
Невинным мой вопрос выглядел только на первый взгляд, так как намекала я на специальную, вспенивающуюся при падении давления и легко затвердевающую полимерную субстанцию, закачиваемую между слоями обшивки. При нарушении герметичности, полимер тут же закупоривает пробоину, как кровь при небольшом повреждении кожи, например, уколе той же булавкой, обеспечивая надежную пробку, не позволяющуюся воздуху улетучиться из поврежденного отсека. Рекламные проспекты «Адагруха-2», придирчиво изученные мной еще до того, как я окончательно решила провести отпуск (будь оно трижды проклято это необдуманное решение!) на «Планете зеленого загара», хвастливо утверждали, что обшивка станции, без малейшей опасности для находящихся внутри, способна выдержать удар метеорита диаметром до двадцати пяти сантиметров! А ведь «космический скиталец» такого калибра способен прошить не то что обшивку, но и всю станцию целиком, даже не снизив скорости. А тут всего какие-то две десятых… Вот и верь после этого продукции специалистов по «паблик рилейшнз» от межпланетного туризма!
Вопрос попал не в бровь, а в глаз: Лесли смешался и начал мямлить что-то невразумительное, постоянно сбиваясь на такие узкоспециальные термины, которые для меня означали гораздо меньше, чем завывание ветра в трубе зимней ночью.
– Следовательно, – подытожила я, безжалостно прерывая технический бред Джонса на полуслове, – имеет место еще одна попытка покушения на мою драгоценную персону. Уже отсюда следуют два вопроса…
Лесли весь превратился в вопросительный знак, с облегчением прекратив свое барахтанье в предательских водах технологии, помноженной на казуистику. Рано обрадовался, ботинок ты мой черненький, лакированный!
– Первый: чем вы, дорогой мой сотрудник могущественнейшей спецслужбы в Галактике, объясняете такой повышенный интерес «темных сил» к моей скромной персоне?.. Не перебивайте, пожалуйста! – прикрикнула я на несколько посеревшего от волнения чернокожего, который, открыв рот, принялся беспомощно озираться, словно ища помощи. – И второй: почему вы с уважаемым полковником мур Маавом, насколько я понимаю, вашим непосредственным начальником, прошляпили оба покушения, едва не ставшие фатальными для меня, любимой?.. Кстати, где этот хвостатый бездельник?
– Хвостатый бездельник, как вы изволили выразиться, здесь, – приглушенно раздалось откуда-то снизу и я, только сейчас, с изумлением, разглядела рыже-белый хвост, на удивление спокойно себя ведущий, кончик которого высовывался из-под свисающей до самого пола простыни на моей постели. – Не оправдывайтесь, госпожа Прямогорова – я вполне понимаю ваши чувства и разделяю их. Более того: я сам готов извиниться перед вами от лица представляемой мной службы, за преступную небрежность с которой мы со стажером Джонсом отнеслись к безопасности вашей персоны…