Курсант: назад в СССР 9

Дамиров Рафаэль

— Да чего уж там, — всхлипнула девушка, оторвав лицо от Фединого плеча. — Конечно, Андрей, спрашивай. Макара уже не вернешь. Я хочу, чтобы этого гада скорее нашли… Тот, кто это сделал, должен ответить…

Вера поджала губы, о чем-то на секунду задумалась, и слезы снова потекли по раскрасневшимся щекам.

Федя обнимал ее и гладил по плечу, недовольно на меня зыркая, дескать, не к месту ты, друг, со своими вопросиками лезешь, но я все-таки спросил:

— Вера, ты хорошо знала убитого? Что он рассказывал о своем окружении?

— Мы встречались два года, познакомились на выезде, на осмотре места происшествия.

— Ведь его профиль —

экономические преступления? — удивленно уточнил я, хотя обычно стараюсь дать свидетелю выговориться. Все-таки свои, вот привычный алгоритм действия и ломается.

— Всё так, но Макара часто ставили дежурить в следственную группу на сутки, как оперативника общеуголовной направленности. Нехватка сотрудников, он говорил. За это время, что мы были вместе, я, честно сказать, его так и не узнала. Во всяком случае, мне так казалось. Встречались только у меня, — аккуратно произнесла Вера, при этих словах Федя поморщился, но промолчал, — я даже не знаю, где он живет. Представляешь? Такое было ощущение, что Щукин что-то от меня скрывал. Или меня скрывал? С друзьями и родителями не знакомил. В общем, был приложением каким-то, а не полноценным парнем. Хотя на подарки не скупился, и в рестораны водил, — на этих ее словах Федя вздохнул, — а потом мне все надоело. Я чувствовала себя так, будто с женатым встречаюсь, он так и не ввел меня в свой близкий круг. Будто я лишняя. Мы часто ругались по этому поводу, а потом я ушла. Не жалела об этом ни минуты.

Наконец, глаза Феди радостно заблестели.

— Ясно, спасибо, что все рассказываешь, это важно… А про родственников своих он ничего не говорил? Про Пичугина, например, который ему двоюродным братом приходится.

— Какого Пичугина? Нет, не говорил, я бы запомнила, фамилия такая несерьезная. Смешная.

— А человек оказался серьезным, — кивнул я. — И преступление серьезное совершил. Вам в СМЭ труп с колото-резаным и огнестрельным привезли. Воеводин его фамилия. Так это он его пришил.

— Пристрелил — и ножом еще? — удивилась Вера.

— Нет, пулевое — это моих рук дело, я его брал, но он еще живой был, когда Пичугин его добил. И этот самый Пичугин является родственником Макара. Неделю назад он все это провернул с убийством Воеводина, и вот теперь убили Щукина. Стоит подумать. На совпадение это не похоже… Кучно как-то события происходят. А Пичугин до сих пор в розыске.

— Ты думаешь, Макара убил собственный двоюродный брат? — Вера прижала кулачки к груди.

— Не исключено… Он состоял в банде дзюдоистов. А потом убил их главаря, когда тот с ранением в больницу загремел. А теперь вот Щукин погиб.

— Но какой у него мотив? И может этот самый Пичугин быть нашим серийником?

— Это тоже не исключаю. Опыт имеется, на его счету как минимум две жизни. И навыками борцовскими он соответствующими обладает. Подходит под типаж. Вот только и здесь мотива я не вижу. Но это не значит, что его нет. Он и меня пытался убить. Много у меня к нему вопросов, думал, ты прояснишь, где его искать.

— Прости, Андрей, ничем не могу помочь. Макар ничего про него не рассказывал.

— У Макара была синяя «восьмерка»? Машина такая. Где она сейчас?

— Была. В гараже стоит…

— Адрес знаешь?

— Кооператив гаражный, тут недалеко. Адрес не скажу, могу так показать. А зачем вам машина?

— Есть у меня кое-какие догадки.

— Он ключ от гаража на связке общей обычно носил. Всегда с собой, сколько помню. Наверное, и сейчас при нем должен быть ключик, — Вера старалась не смотреть в сторону убитого.

— Вот и славно.

Кивнув Вере Павловне, я подошел к мужичку-судмедэксперту, который ещё копошился с трупом, и обратился к нему:

— Иван Иваныч, дорогой, вы уже закончили?

— Почти, — кивнул тот, поправив очечки, — А что вы хотели?

— Одолжите мне пару перчаток, пожалуйста.

— Да, конечно, — судмед полез в чемодан и вытащил резиновые перчатки.

Смятые и уже явно пользованные, надеюсь, применялись не для осмотров трупов. С перчатками в местном СМЭ был напряг, и из одноразовых они превратились в многоразовые.

Поборов брезгливость, я натянул перчатки, умудрившись перед этим незаметно их понюхать. Фух!.. Вроде не воняют. Присел на корточки перед трупом и стал обшаривать его карманы. Выудил зажигалку в виде миниатюрного пистолета с надписью «Баку» и звездочкой на рукоятке, носовой платок — гладкий, как стекло, будто накрахмаленный, портсигар серебристого цвета (джентльмен, однако, этот Щукин), связку ключей. На увесистой связке — огромный ключ с двумя массивными бородками. То, что надо, очень похож на гаражный. Во внутреннем кармане пиджака наткнулся на что-то бумажное. На ощупь сразу понял, что это. Извлек находку наружу. Это был пиковый туз. Ё-моё! Кто бы сомневался!

Глава 18

Пикового туза Катков сфотографировал, Горохов вписал его в протокол осмотра, после чего улику упаковали со всеми предосторожностями в картонную коробку, чтобы сохранить возможные следы рук. Но учитывая, что на предыдущих картах ничего не нашли, надежда обнаружить отпечатки была слабая.

После сняли с трупа пиджак и рубашку. С правого плеча, как и ожидали, скалилась волчья голова.

— Что думаете, товарищи? — закончив бумагомарательную часть своей работы, спросил нас Горохов, отведя чуть в сторонку от прочей правоохранительной «свиты». — Тут уже убийство сотрудника, так его растак. Боюсь, что скоро Москва на нас давить будет. При нас уже три трупа образовалось. Миронов, Белкин и вот теперь Щукин… До нашего приезда еще трое было. Всего шесть получается. Щукин — тузом помечен. Самая старшая карта в колоде при игре в «Тысячу». Дай бог, чтобы это был конец смертельной «игры» Борца. Но чую, что на этом еще не закончилось…

Голос у Горохова был глухой, такие сюрпризы нашему начальнику явно не нравились. Еще бы.

— Миронов и Щукин косвенно связаны с бандой дзюдоистов, — задумчиво проговорил я. — Остальные либо не связаны с ними, либо… Либо мы пока чего-то не знаем. Миронов приходится супругом Юлии Андреевне, которая в студенчестве пострадала от домогательств Воеводина. Старший лейтенант Щукин — двоюродный брат нашего главного подозреваемого Пичугина. Может, Белкин, Бочкин и остальные жертвы тоже как-то связаны с пресловутой секцией дзюдо? Считаю, что надо копать в этом направлении. Искать связь или что-то общее.

Как знать, возможно, в этом наша главная ошибка — думать, что жертвы выбраны убийцей случайно. Полагаться на теорию вероятности или, как говорили в двадцать первом веке, святой рандом.

— Согласен, — кивнул Горохов. — Возможно, мы что-то упустили. Проверим всех жертв еще раз.

— Ну, и слежку за остальными дзюдоистами я бы выставил, — продолжал я вносить предложения.

В конце-концов, если всё завязано именно на дзюдоистах, то надо отрабатывать не жертв, а именно борцов и их ближний круг. Чтобы не наделать новых ошибок, которые уже невозможно исправить.