Курсант: назад в СССР
Шрифт:
Быков сидел и хлопал на меня непонимающим взглядом. Но молчал и лишнего не говорил. Молодец. Хоть этому научился. Пусть лучше молчит, птица-говорун нам сейчас ни к чему.
Антон мне доверял и был спокоен. Знал, что когда мы вместе, то шанс выпутаться из любой ситуации высок. Я же не мог сказать про него такого. По закону подлости мой единственный друг притягивал на себя неприятности, как магнит.
А, может дело не в нем? А в нашем тандеме?..
— Долго еще ждать? — не выдержал водила и повернул к нам одутловатую морду на
О, а вот и еще один разговорился. Я уж думал он нейтралитет держит. Это хорошо, что он “высказал свою позицию”. Не жаль его будет под одну гребенку месить.
— Че оглох? — водила оскорбленный тем, что не получил ответа, брызнул слюной. — Сколько еще ждать? Не жрал еще сегодня вечером. На ужин бы успеть.
— Скоро вас накормят, товарищ старшина (водила оказался старший среди них по званию), — успокоил я его. — Я же говорю, друзья плохо город знают. Сейчас приедут. А вот, наверное, и они.
Сквозь стекла бобика несмело протиснулись желтоватые лучики приближающегося автомобиля. ППС-ники стали таращиться в окна. На лицах их мелькнула тревога. Они выдохнули, когда в подъезжающей машине узнали такси. Двадцать четвертая Волга черного презентабельного вида поначалу насторожила поборщиков, но увидев огоньки шашечек на крыше, они оживились. Наконец, смогут развязаться с нами. А то уже некоторые из них начали жалеть, что связались с пятнадцатью рублями, когда в городе “непочатый край работы”. Пятница — рыбный день. Столько выпивших можно собрать.
Такси чуть проехало вперед и остановилось перед капотом бобика. Из машины вышел ботанического вида субъект в “подстреленных” штанишках и с глупой улыбкой на безобидном лице.
— Здрасти, — заглянул он в бобик через стекла. Приложив ладонь козырьком ко лбу.
— Привез? — распахнул дверь Рябой.
Вид додика действовал на него ободряюще.
— Ага, — кивнул ботаник. — Десять рублей… Хватит?
— Какие, бл*ть, десять? — Возмутились в голос вымогатели. — Мы тут сорок минут торчим, а у нас служба. Гони двадцатку за простой.
— У меня только четырнадцать, — погрустнел додик. — Больше у мамы не было.
— Ладно… — снисходительно кивнул Рябой. — Давай, сколько есть. И валите отсюда.
Парень пошарил по карманам несуразного клетчатого пиджака, больше напоминавшего мешковину и извлек оттуда горсть смятых купюр. Протянул их ментам. Те быстро поделили добычу на троих, пересчитав.
— Э-э… — набычился “гном”. — Я не понял? А где еще два рубля? Тут только двенадцать.
— Ой, гы-гы, — простите. — Ботаник виновато улыбнулся. — Сейчас… Остальное мелочью. Еще раз простите, забыл.
Он запустил руку карман слишком коротких брюк и извлек горсть монет. Протянул руку вперед и хотел высыпать деньги в раскрытую ладонь Рябого, но покачнулся и рассыпал мимо. Монеты переливчатым звоном поскакали по полу УАЗа.
— Вот, бл*ть, криворукий! — Негодовал водитель. — Мне теперь всю машину перетряхивать! Валите отсюда!
Я кивнул Быкову, и мы вышли из УАЗа. ППС-ники нагнулись в позы пасущихся баранов и рыскали по полу машины, собирая монетки.
Они даже не заметили, как из Волги выскочили четверо. Улыбка дурачка у ботаника вдруг испарилась. Он выхватил пистолет, а в другой руке у него мелькнули красные корки.
— КГБ СССР! Выйти из машины, держать руки на виду! — голос ботаника прозвучал грозно и был тверд, как гранитное крыльцо администрации.
Конторские распахнули двери и выволокли горе-вымогателей из бобика, уложив их мордами в землю. Те глазом не успели моргнуть, как на заломленных за спиной руках щелкнули наручники.
Сопротивляться даже никто из них и не думал. Произнесенная “ботаником” фраза подействовал магически.
Ко мне подошел Черненко:
— Доброй ночи, Андрей Григорьевич, спасибо, что позвонили.
— Не благодарите, — поморщился я. — Не ради вас я это сделал и не ради сотрудничества. Просто так получилось. Уж больно наглые они оказались. Без вас никак не обойтись. Но спасибо вам скажу, Алексей Владимирович, быстро вы людей собрали.
— Работа такая, — ответил чекист. — Отойдем в сторонку? Разговор есть.
Ну кто бы сомневался. Подумал я про себя. А телефончик-то пригодился. Бумажку я ту выбросил с циферками, а в памяти они остались. Привычка профессиональная, запоминать особые телефоны.
— Рассказывай, Андрей, — Черненко смотрел на меня пытливым взглядом.
— А что рассказывать, — пожал я плечами. — Служу, на работу хожу.
— Я не про это, не слишком ли часто мы с вами стали встречаться последнее время?
— Отнюдь. В первый раз вы сами пришли, а сейчас я вас позвал.
— За этими побирушниками мы давно следим. Но никак взять не получалось. А тут вы их нам преподносите на блюдечке с ментовской каемочкой. Странное совпадение, не правда ли?
— Совпадение, как совпадение, — я опять включил “Ваньку”. — Каждый мог очутиться на моем месте. Просто не у каждого мог оказаться ваш номер телефона.
— Но вы ведь могли и не сдавать коллег? Сказать им кто вы.
— Я говорил, но не настаивал. И потом. Я не считаю их за коллег. Это мрази.
— Понимаю, — кивнул Черненко. — Вы пока молоды, вы чтите идеал советского милиционера. В жизни не так.
Эх… Я еле сдержался, чтобы не ответить чекисту, насколько я молод и кого я чту…
Может мне и повезло, но таких мародеров мне по жизни попадалось немного. Система, конечно, далека от идеала, но люди, с которыми я служил, попадались надежные и честные. А тут КГБ-шник стоит и бочку на МВД катит. Понимаю, что у них вечное противостояние, хотя пока, оно еще не дошло до пика. В восьмидесятых все будет гораздо хуже, когда на станции метро «Ждановская» милиционерами линейного отдела будет убит майор КГБ. Но сейчас, как говорится, за державу обидно. А за себя пофиг. Привык уже…