Курский излом
Шрифт:
— увеличение экипажа с 4 до 5 человек;
— улучшение обзора, в частности, установка командирской башенки;
— совершенствование средств связи, повышение ее надежности;
— замена подвески на торсионную;
— переделка трансмиссии на планетарную.
Приемка танка на вооружение временно была остановлена до устранения недостатков. Началась работа над модификацией машины, которая получила индекс Т-34М и должна была выпускаться с 1 января 1942 г. вместо прежней{101}.
Но все спутала война. Советский Союз в 1941 г. потерял всю промышленную базу в европейской части, много заводов, в том числе и танковых, до конца зимы 1942 г. находились или на колесах, или под открытым небом. В это время перед нашим народом стояла задача восстановить потенциал оборонной промышленности и обеспечить армию самым необходимым вооружением. О коренной модернизации речь идти не могла. Таким образом, катастрофа 1941 г. заставила нас воевать количеством, а врага — повышать качество
На протяжении всего 1942 г. шло наращивание объемов производства, которые покрывали те большие потери, которые несли советские войска и от неумелого использования танков по причине отсутствия подготовленных военных кадров, и из–за непроведенной модернизации.
В то же время Германия продолжала совершенствовать вооружение вермахта, в том числе танковое. Уже в конце 1942 г. у Т-34 появился очень сильный противник — тяжелый танк Т-6 «тигр» с мощной 100-мм броней и хорошо зарекомендовавшим себя 88-мм орудием. Полным ходом шла разработка и новой боевой машины Т-5 «пантера». Вражеские соединения начали насыщаться значительным количеством разнообразных артсредств, в том числе самоходных противотанковых, и полевых орудий, что очень существенно повышало их мощь.
Руководство Советского Союза с начала 1943 г. предпринимало попытки изменить ситуацию. К сожалению, они не увенчались успехом. Для борьбы с бронетехникой противника перед началом Курской битвы был принят и реализован ряд мер: в частности, по созданию самоходной артиллерии, усилению истребительно–противотанковой артиллерии, но главную проблему — кардинально модернизировать Т-34–76 — решить не удалось. Танк вступил в Курскую битву, имея все основные недоработки, которые были у него еще перед войной. Поэтому в летней кампании, а затем и в осенней Красная Армия была вынуждена использовать в первую очередь не качественное, а количественное превосходство в танках. Это стало одной из причин колоссальных потерь бронетехники в период боевых действий на Огненной дуге. За 50 дней боев действующая армия лишилась 6000 боевых машин.
Непосредственно перед началом Курской битвы не были решены три главные проблемы Т-34, влиявшие не только на возможности самого танка, но и на действия танкового подразделения, а соответственно и соединения. Во–первых, как уже отмечалось, на вооружении Т-34 по–прежнему оставалась 76-мм короткоствольная пушка Ф-34, которая с дистанции 500 и 1000 м могла пробить соответственно 61-мм и 54-мм броню. В то время как германские машины Т-5 «пантера», основной танк Т-4 модификации G и Н, а также Т-3 N и Т-3 L–M имели лобовое бронирование 70–80 мм. Не говоря о «тиграх [123] «, обладавших 100-мм лобовой броней. Лишь у двух модификаций Т-3 H и Т-4Е лобовой лист имел толщину 60 мм. Таким образом, чтобы поразить все перечисленные немецкие боевые машины, экипажу советского основного танка было необходимо подойти к ним на расстояние не менее 500 м.
Стоявшие же на вооружении германских танков Т-4 50-мм и 75-мм пушки обр. 1940 г. на расстоянии 1000 м пробивали броню 78–84 мм, а на дистанции 500 м — 89–96 мм. Стоявшие на Т-3 50-мм пушка обр. 1939 г. на дистанции 500 и 1000 м пробивала броневой лист толщиной соответственно 67 мм и 52 мм. Не говоря о 88-мм орудии Т-6, снаряд которого с дистанции 2 км мог проломить 82-мм броню. Учитывая это обстоятельство, экипажи вражеских машин попросту не допускали на дистанцию эффективного огня наши танки и расстреливали их на безопасном расстоянии в 1000 до 500 м. Во время атак выход для советских танкистов был один — маневрировать и пытаться зайти с флангов или как можно быстрее сблизиться на короткую дистанцию. Поэтому, как правило, все атаки советских танковых подразделений проходили на высоких скоростях, если это позволяла местность.
Поэтому для эффективной борьбы с танками противника был крайне важен большой опыт и слаженность экипажа, прежде всего механика–водителя, и наличие возможности у командира танкового подразделения оперативно управлять подразделением. А это уже вторая основная проблема «тридцатьчетверки».
К лету 1943 г. не на всех средних танках Т-34 стояли полноценные радиостанции, работавшие на передачу и прием. Как правило, ими комплектовались лишь танки командиров рот и выше (да и то не во всех корпусах и армиях, а обычно лишь в гвардейских), на линейных машинах командиров взводов были приборы, рассчитанные только на прием команд. Это существенно ограничивало управление подразделениями в бою, особенно если учесть, что радиостанции и радиоприемники часто выходили из строя даже от попадания снаряда в корпус, а командирские танки с антеннами подвергались обстрелу противником
И, наконец, третья нерешенная проблема. В «тридцатьчетверке» из–за тесной башни отсутствовал пятый член экипажа. Командир боевой машины выполнял одновременно функции наводчика орудия, командира танка, а если он к тому же являлся командиром подразделения, то и функции командира взвода, роты и т. д. Качественно выполнять одновременно все перечисленные функциональные обязанности человек был физически не в состоянии, а также не обладал для этого и техническими возможностями. Поэтому в первую очередь страдало управление танком и подразделением, так как главное внимание в бою обычно было нацелено на ведение огня по противнику.
Все перечисленные выше проблемы решающим образом влияли на ход поединков советских и немецких танковых подразделений в пользу неприятеля, в силу того что они были устранены на германских танках. Благодаря наличию полноценной радиосвязи во всех боевых машинах и подготовки личного состава для ее применения, прежде всего командного звена, управление в танковых батальонах и полках германской армии, которые имели в несколько раз больше боевых машин, чем советские подразделения, было налажено на порядок лучше. Зачастую благодаря превосходству в управлении и возможности оперативно координировать действия экипажей командир немецкого танкового подразделения с успехом мог бороться даже с численно превосходящими советскими силами бронетехники. Поэтому, как правило, в открытом танковом бою победителями выходили вражеские экипажи, нанося нашим батальонам и бригадам очень тяжелые потери вплоть до полного их уничтожения.
На вооружении БТ и MB Воронежского фронта, как и всей действующей армии, к началу операции «Цитадель» также стояли ряд легких танков Т-60 и Т-70. В войсках фронта их насчитывалось значительное число — 425 штук, или 22,8 % общего числа. По своим техническим характеристикам они значительно уступали Т-34. Так, к примеру, Т-70, более совершенный, чем Т-60, имел на вооружении 45-мм пушку, бронирование лобовой части корпуса 45 мм. В силу этого он являлся устаревшей машиной и не мог бороться с бронетехникой противника в открытом бою. В войсках нередко его называли «мотоциклом с пушкой», в том числе из–за того, что экипаж состоял из двух человек, а двигатель был бензиновым. Эффективно Т-70 можно было использовать против германской бронетехники лишь в случае, если зарыть по башню в землю и включить в боекомплект подкалиберные снаряды. Но тогда он превращался из танка в неподвижную артиллерийскую огневую точку. В ряде танковых корпусов и армий, участвовавших в боях на юге Курской [125] дуги, численность Т-70 достигала 30 % и более (в 5-й гв. ТА, по состоянию на 12 июля 1943 г.). Поэтому командиры соединений были вынуждены использовать «семидесятки» в открытом бою. Из–за слабой бронезащиты танка, а также малого калибра пушки и отсутствия на ней стабилизатора подразделения, укомплектованные Т-70, не могли успешно бороться как с вражескими танками, так и с ПТО. Это приводило к очень высоким потерям, несмотря на все усилия экипажей.
Кроме того, важную роль в обеспечении превосходства германских танковых частей над советскими в Курской битве играла существенная поддержка штурмовых орудий. Помимо того, что перед каждой танковой атакой район, где планировался бой, подвергался обязательной разведке и при обнаружении советских танков или ПТО его обязательно бомбили, реже обстреливала артиллерия, атакующий клин немецкого танкового подразделения, как правило, включал в себя штурмовые орудия непосредственной поддержки. В германской армии их считали достаточно эффективным видом артиллерии. Промышленность выпускала несколько образцов самоходок, что играло в определенной мере и отрицательную роль. К началу операции «Цитадель» ряд танковых и моторизованных дивизий, в частности все дивизии СС, получили по три десятка штурмовых орудий. Они имели достаточно слабое бронирование лобовой части корпуса, но были вооружены 75-мм орудиями, обладавшими возможностью с дистанции 1000 м пробить 82-мм броню. Поэтому их эффективность основывалась на том, что батареи двигались за первой линией танков, как бы прикрывшись ими, и при появлении советских танков открывали вместе с другими боевыми машинами клина сильный и эффективный огонь. Если же танковый клин начинала обстреливать советская противотанковая артиллерия, то штурмовые орудия, находясь, как правило, на расстоянии более чем прямой выстрел, засекали огневые точки и концентрировали огонь по ним сразу нескольких орудий, облегчая работу экипажам танков, двигавшихся впереди. Таким образом, самоходки являлись важным компонентом для создания огневого щита как в ходе отражения контратак советских танков, так и для «проламывания» обороны.