Куртизанки дорог
Шрифт:
Водитель заговорил сам.
— Хорошо… вы не думайте, я обычно не подсаживаю девчонок по дороге, холодно и сыро сегодня, а вы одеты не по сезону. Легко слишком. Жалко почему-то вас стало… Плохо, когда красивые женщины болеют…
— А я и не собираюсь болеть, — возразила пассажирка. Слова про девчонок понравились ей — значит, еще выглядит она привлекательно, нравится мужикам.
— Что ж, прекрасно, — он улыбнулся и, немного помолчав, добавил: — Меня зовут Володя, а вас?
— Тамара, — беспокойно ответила она, но сразу же остыла, — Вот и дом мой. Приехали. Спасибо вам, Володя.
Она очнулась от дум, снова глянула на часы — 18–10, точно в это время «Волга подруливала к зданию. Наверное, Владимир выходил ровно в шесть, 10 минут и он здесь. Пора выходить и ей.
Владимир не говорил, где работает, чем занимается и вообще ничего не говорил о себе. Да она и не спрашивала, понимала, что связь на время. Ее вполне устраивало, что он дает деньги на продукты, одежду, водит в ресторан, а она отдает ему свое тело. Своеобразный бартер секса и товара. Зарабатывала она мало, но все равно на жизнь бы с трудом хватало, однако и эти гроши платили не регулярно. Последний раз выплатили немного полгода назад и все — живи, как хочешь. Администрация старалась сохранить кадры, не увольняла совсем, а отправляла многих в длительные отпуска без сохранения заработной платы.
Тамара повернула за угол здания, привычно плюхнулась в поджидавшую «Волгу».
— Привет, Володя, — чмокая его в щеку, заговорила она, — Давай сегодня никуда не поедем, посидим дома. Купим все сами — поесть и выпить — дешевле станет… — и, как бы оправдываясь, добавила, — Не хочется шума. Оркестры у нас не играют, а орут, хотя молодежи нравится…
— Давай, — простодушно ответил он, уже зная, что ее муж выпьет граненый стакан водки залпом, закусит немного и уснет, уткнувшись лицом в стол или руки.
В гастрономе Тамара набрала продуктов, взяла водки и пива, всего много, на несколько дней. Мужики обычно исчезали с ее горизонта внезапно — не приезжали больше и все. Зато никаких сцен ревности и объяснений. Бывали, правда, и по несколько месяцев, но чаще всего обычные «недельки», до выходных дней.
Дочери дома не оказалось, но Тамара поняла, что из школы она уже пришла, догадалась по портфелю, оставленному в комнате. Муж, вечно хмурый при ее «сослуживцах», оттаивал при виде водки, быстро накрывал на стол, пока она с другом мыли руки в ванной.
Сели за стол без Дианы — сама виновата — шарится неизвестно где. Если придет, когда отец захрапит, то и за стол не попадет. Она это знает и прошмыгнет тихонечко в комнату.
Владимир любил раздевать ее прямо на кухне, снимал все, кроме чулок и раздевался сам. Оглядывал, как бы со стороны, любуясь телом, возбуждался и подходил, целуя в губы и шейку, мял груди. Прислонив к стене, поднимал одну ее ногу, входил в лоно и трахал стоя. Потом снова садился за стол, выпивал немного, закусывал и говорил. Поговорить он любил, на разные темы, удивляя женщин своим кругозором. Через час начинал гладить ножки, живот, грудь, легонько подталкивал голову вниз навстречу вырастающему проказнику и смотрел, как губы обхватывают, вбирают в себя его плоть. Но до развязки не доводил, подсаживал Тамару на стол и входил в нее с особым удовольствием. Потом можно было идти в постель, где он еще раз занимался любовью, но уже под утро.
В этот раз, завершив стоячий вариант, Владимир и Тамара беседовали о политике. Вернее, говорил Владимир, а она просто слушала, иногда поддакивала и соглашалась. Понимала, что таким лучше не перечить — не противно и ладно.
— Вот, возьмем, к примеру, Чечню, — убежденно говорил Владимир, — Сколько в нее денег вбухано: тьма. А в результате что? Только и слышишь — ушли денежки не по назначению, затерялись неизвестно где. Но кто спросил конкретных лиц о целевом их использовании, кто сел за растрату, где возмещенный ущерб и кто виноват? Пшик один, ворон ворону глаз не выклюет. Не понимаю я этого, не понимаю и все… Почему уголовное дело не возбудят, разве невозможно найти человека, который загнал эти деньги не по назначению, а попросту в свой карман через подставных лиц? Куда смотрит президент и правительство? — Владимир налил себе пива, сделал несколько больших глотков, продолжил: — А налоги, как у нас собираются налоги? Да никак! В России все секрет и ничего не тайна. Все знают, что от налогов уходят, знают, как уходят и что? Несут по телевизору полную чушь — или не знают, или играют в билиберду. Если не знают, оторвались от народа, заелись совсем — стрелять таких чиновников надо. А если играют — то и с ними поиграть в рулетку на револьвере, чтоб обосрались или получили пулю. Бюрократия полная… Я вот кредит хотел в банке взять, и мне потребовалась справка об открытых счетах. Пришел в налоговую, написал заявление, заплатил денежку за справку и говорят мне, что приходите, мол, за ней через десять дней. А почему так долго? У них все компьютеризировано и выдать такую справку — две минуты, не более. Корчат из себя что-то, имидж свой, наверное, таким образом, повышают, а у самих бардак полный…творится черте знает что. Продал я как-то свою машину, принес в налоговую справку — все, как положено. А на следующий год получил по почте квитанцию — заплатить налог за машину, которой у меня нет. Пошел разбираться, а они и разговаривать то толком не хотят — ничего не знаем, ничего не получали: плати и все тут. Еще раз принес справку, что машина продана, настоял на том, что бы они расписались мне на копии в получении. И что ты думаешь? Опять на следующий год та же песня — ничего не знаем, ничего не получали, плати и все тут. До прокуратуры дело дошло…
Звонок не дал закончить мысль, прозвучал резко и требовательно, Владимир вопросительно посмотрел на Тамару. Она пожала плечами, накидывая халат на голое тело.
— Не знаю, у Дианы ключ есть.
Недовольно пошла к двери, открыла, выматеревшись непроизвольно при виде дочери и кое-как успела подхватить ее, оседающую и растерзанную на пол. Злость мгновенно прошла и она действительно испугалась. Блузка и куртка с оторванными пуговицами, голые, замерзшие до синевы ноги с подтеками крови… Тамара всплеснула руками.
— Да что же это творится то? Звери… ребенок же совсем!
Владимир быстро засобирался, натягивая брюки, рубашку, в его планы не входило подобное мероприятие.
— Скорую надо вызвать, — подсказал он, — Да и ментов тоже.
— А их-то зачем? — удивилась Тамара.
Владимир бросил со злостью:
— У тебя дочь изнасиловали, не понимаешь что ли? Врачи все равно позвонят в милицию. Лишних проблем захотела?
Он надел куртку.
— Я пойду, ни к чему мне здесь светиться.
Он, не дожидаясь ответа, выскочил за дверь.
— Но и вали отсюда, говнюк, — бросила в уже захлопнувшуюся дверь Тамара, — И не приходи больше! — кричала она, срывая злость и безысходность.
Заплакала, набирая трясущимися пальцами 03, а потом и 02.
Скорая приехала достаточно быстро, видимо была где-то рядом. Врачи осмотрели девочку, смерили давление, поставили какие-то уколы и попросили одеть ее. Она так и лежала без сознания, голая ниже пояса.
Тамара поняла, что дочку забирают в больницу, спросила трясущимися губами:
— Как она?
Врач пожал плечами.
— Сейчас трудно сказать, необходимо полное обследование. Конечно, разрывы есть, но детально вам объяснят в больнице. Давление понижено — это из-за кровотечения.
Тамара никак не могла натянуть дочери колготки — руки тряслись и не слушались. Доктор завернул ее в одеяло, бросил коротко:
— Времени нет. Все равно там раздеваться.
— А мне можно с вами? — только и спросила Тамара.