Куявия

Никитин Юрий Александрович

В то же время эти женщины по куявской болтливости проговаривались о многом, за что Иггельд их убил бы на месте. А Блестка задавала вопросы осторожно, окольно и скоро уже знала как количество мужчин в доме-крепости, так и толщину стен, откуда подается вода, есть ли еще другие входы в эту Долину, смогут ли выдержать долго осаду, если артане в самом деле придут и перекроют единственную дорогу.

Кое-что уже знала, но со жгучим интересом слушала, что у Иггельда этот дом совсем недавно. Сперва для него домом была только пещера поблизости, ей из окна указали далекую щель в горе и объяснили с гордостью, что их хозяин раньше жил там только со своим драконом. Она пыталась представить

себе это, плечи сами по себе передернулись. Не всякий артанин, призналась неохотно, сумел бы выдержать такое испытание. В течение года этот сумасшедший жил только охотой, стрелял горных козлов и кормил молодого дракончика, потом охотились уже вместе, и только когда дракон научился летать, они сумели оказать ряд услуг князьям и берам, те начали расплачиваться с Иггельдом золотом. Потом к нему потянулись такие же сумасшедшие, тоже поселились в пещерах.

Самое удивительное, что Иггельд оставался удельным хозяином, податей в казну не платил, власти куявского тцара не признавал, но, когда началось нашествие артан, недолго оставался безучастным. Правда, артане успели захватить половину Куявии, прежде чем он впервые для пробы пролетел над их войсками, они пустили в его дракона стрелы, и с того дня началась и его война с захватчиками.

Иггельд, как узнала сразу же в первый день, не только не женат, но почти не общается с женщинами. Здесь их немного: жены слуг да человек пять служанок, что проводят ночи больше в помещениях для солдат, чем в своих постелях. Хозяйство запущено, присматривает за ним Пребрана, но это не ее дом, она мать смотрителя драконов Шварна, живет в его доме, а сюда приходит по просьбе самого Шварна, тот Иггельда любит, просто обожает. Потому огромный дом-крепость выглядит старым и обветшалым, хотя построен, как уже объяснили раньше, совсем недавно.

Блестка, хотя никогда не жила в таких каменных хоромах, сразу же прикинула, что здесь надо убрать, переставить, где почистить, где прорубить добавочные окна, а где постелить ковры на пол или повесить на стены. Все это сделать легко, у хозяина этой Долины, как шепотом переговаривались женщины, уже есть несметные богатства, он их добыл, когда на своем драконе влетел во владения одного злого мага и сокрушил его, воспользовавшись внезапностью. За этот подвиг остальные маги позволили ему взять все сокровища и к тому же обязались помогать ему. Это сделать легко, Долина просматривается с двух башен, так что маги могут как наслать сюда снежную бурю, так и убрать ее, могут открыть в недрах гор целебные ключи и вывести на поверхность или поглотить их Но пока что они сумели выдавить к самой поверхности залежи золота, железа и меди.

Раньше этот Иггельд не смог бы заманить сюда людей, а сейчас приходят сами, просят дозволения поселиться на его земле. Приносят присягу верности, платят налоги, а взамен он клянется защищать все рудники и дома, что расположены по всей, отныне его, Долине.

Блестка украдкой посматривала по сторонам. Иггельд не появлялся. Либо в пещерах со своим драконом, подумала она зло, либо носятся над облаками, высматривают продвижения артанских войск, расположение их лагерей. Сердце сжалось от зависти, вспомнила, как много видно с драконьей спины, даже крупные города видно целиком, а если подняться выше, то даже города оттуда не больше, чем грязные миски, разбросанные по необъятному зеленому полю, изредка расцвеченному голубыми пятнышками озер и синими прожилками рек.

К ужину женщины осмелели, начали переговариваться робкими птичьими голосами и друг с другом, на нее поглядывали искоса, пугливо, готовые умолкнуть в любой миг. Блестка сперва делала вид, что не замечает

их, потом, когда они чуть освоились с ее присутствием, попросила одну дать ей иглу потолще. Бедняжка так испугалась, что сама исколола себе пальцы дрожащей руки. Над нею сдержанно похихикали, улыбнулась и Блестка, это как прорвало плотину, со всех сторон ее засыпали вопросами, она отвечала легко, шутливо, женщины осмелели, начали придвигаться ближе, донельзя гордые собой, что не страшатся находиться рядом с ужасной артанкой из страны чудовищ и людоедов, где не знают вина, не едят свинину и убивают всех, кто умеет читать и писать.

Иггельд появился ближе к ужину, мрачный, в почерневших от копоти доспехах, усталый. Блестка рассмотрела на нем посеченные латы, и в груди так остро кольнула тревога, что сама смутилась, застыла с иголкой в руке. Уж не беспокоится ли она о его здоровье? Или только хочет, чтобы дожил до того дня, когда передаст ее на руки брату?

Женщины быстро накрыли на стол, Иггельд быстро ел, запивая вином, с ним за стол сели Ратша, Апоница и еще двое невысоких крепко сбитых воинов. Может быть, и не воины, но всех крепких мужчин она определяла как воинов, иначе что за мужчины, они пили и ели, почти не отставая от Иггельда, повеселели уже после первого опустевшего кувшина, только Иггельд оставался мрачным.

Блестка услышала сочувствующий голос Ратши:

– Все еще ничего не слышно?

Иггельд потемнел, залпом выпил чашу вина, отшвырнул.

– Все, не наливай мне больше!.. Да, известно только, что она хотела увидеть самого Придона. Возможно, даже попыталась бы напасть… Сумасшедшая! Это же значит, ей пришлось не только летать над их воинским станом, но летать очень низко.

Один из воинов заметил:

– Но если бы даже как-то сбили дракона… ну, катапультой, к примеру, то ты бы заметил хотя бы его тушу. Такое и не заметить? Даже пусть посреди их лагеря?

Иггельд сказал зло:

– Это же вечно голодные артане! Они могут расчленить и растащить дракона на кусочки быстрее, чем муравьи растаскивают жабу.

– А кости?

– Кости рассмотришь только в чистой степи, а не в артанском лагере. Там сотни подвод, шатров, шалашей, какие-то ямы… Эх, Яська, Яська…

Ратша сказал утешающе:

– Она у тебя огонь-девка. Не хорони раньше времени. Такие так просто не гибнут. Давай сделаем вот что… У тебя в плену знатная артанка, у артан – Яська.

– В плену?

– Предположим, – сказал Ратша терпеливо, – что Яська просто попала в плен. Можно обменяться.

Пальцы с иголкой застыли, Блестка ощутила, как остановилось ее сердце. Кто эта Яська, из-за которой так страдает ее похититель? Не жена, женщины сказали, что он не женат. Вообще-то у него должна быть красивая жена… Но эта единственная женщина, что летает на драконе, для него значит очень много. Очень, видно по его почерневшему от горя лицу.

В груди разрасталась боль. Почему она не допущена к драконам? Почему не родилась этой Яськой?

* * *

Иггельд быстро помылся, переоделся и вернулся в зал, где все еще сидели воины. Блестка оставалась в дальнем углу с двумя женщинами из соседних домов. Все вышивали и весело щебетали, остальные разбежались раскатывать тесто на другом конце зала, готовить выпечку на утро.

Тяжелые железные кольца растерли ее щиколотки в кровь даже через тонкие голенища сапожек, но сейчас она забыла даже про боль, посматривала на него украдкой, замечала его пристальный взгляд. Иггельд разговаривал со своими воинами, но она все время чувствовала на себе его обжигающий взгляд, от которого по телу прокатывалась странная волна.