Куявия
Шрифт:
И все-таки артане опомнились, дрались в обороне, устояли, затем начали теснить закованных в железо всадников. Иггельд видел искаженные стыдом и яростью лица, артан в двадцать раз больше, но дали себя потеснить, это позор, и даже полное истребление этих куявов не смоет позора…
Иггельд рубился в бешенстве, меч рассекал все, что попадалось под удар: щиты, рукояти топоров, тела артан, конские головы. В воздух взлетали отрубленные руки с зажатыми топорами, по нему били уже со всех сторон, его товарищи отступили, их отжали, а он все рубился, в помятых латах, забрызганный кровью. В черепе шумело, кровь заливала
Половина отряда горцев уже на земле, остальные шатались в седлах, артане кричали торжествующе, Иггельд видел, как наконец упал с коня Антланец, а Чуб наклонился к конской гриве, его руки обхватили толстую шею, и конь послушно выбрался с потерявшим сознание хозяином из сечи.
Земля грохотала, гремела, в глазах стояло красное зарево. Он вскинул руку с мечом, грохот стал оглушающим. Артане тоже закричали, но ничего победного не осталось в их крике.
Иггельд кое-как стер кровь с глаз, не поверил тому, что увидел: с вершины гор неслись, ударяясь о стены, огромные камни. За ними быстро спускались люди в звериных шкурах. Артане падали, сраженные камнями, кони ржали в испуге, поднялась пыль, артане заметались, их единственный шанс на спасение или хотя бы на отсрочку гибели – отбросить горстку куявов – упустили, а камни выбили их отряд, как крупный град выбивает молодые стебли.
Люди в звериных шкурах спрыгивали на дно ущелья, уцелевшие артане пытались драться, даже успели встать в круг, но их попросту забросали камнями, а сбитых с коней быстро и безжалостно добили.
Иггельд пошатнулся, множество рук подхватили. Все шаталось, покачивалось перед глазами. Лица казались огромными, чудовищными, перекошенными. Лба коснулось мягкое, а когда исчезло, зрение очистилось. Его окружили лохматые люди со зверскими грубыми лицами, все в шкурах, с длинными ножами, похожими на мечи с загнутым лезвием.
Опираясь на меч, подошел Антланец. Он был бледен, кровь текла из плеча, одна рука бессильно повисла вдоль тела.
– Спасибо, – сказал он хриплым голосом. – Спасибо, ребята!
– Не за что, – ответил один из горцев густым басом. – Эти артане перестали соваться в наши горы… Но что-то их заставило сегодня.
Антланец быстро взглянул на Иггельда. Тот кивнул, Антланец сказал громко:
– Они прослышали, что Иггельд спускается с гор, чтобы освободить Куявию. И пытались его остановить!
Горцы возбужденно закричали, толпились вокруг. Вожак спросил с радостным недоверием:
– Иггельд? Это верно? Тот самый?
– Точно.
– Но где же он?
– Где он? – закричал другой громко. – Скажи, мы бросимся ему навстречу, вся надежда…
Антланец молча указал на Иггельда. Жест торжественный, величественный, а сам, подумав, опустился на колено. Иггельд едва не заорал, чтобы не валял дурака, что он из него делает, зачем позорит, но горцы расступились, сразу замолчав, в торжественной тишине все медленно, подражая Антланцу, опустились на колени. Кто-то не выдержал, упал и принялся целовать Иггельду ноги. Вожак, стоя на коленях, поднял к Иггельду просветленный взор. Слезы покатились по его крупному грубому лицу.
– Надежда, – прошептал он. – Спаситель наш!
Иггельд
– Это вы – мои спасители.
Горцы поднимались с колен, но окружили тесной толпой, стремясь коснуться хотя бы благословенного коня, а еще лучше – стремени, сапога великого героя, спасителя, надежды на освобождение. Иггельд то смотрел прямо перед собой, как положено полководцу, то бросал умоляющие взгляды на Антланца, но к игре подключились и его сыновья, кланялись Иггельду с преувеличенным почтением.
– Куявия, – выдавил он с трудом. – Не обо мне речь… Давайте думать о Куявии!
Глава 4
С гор на равнину он выехал единственный из первого отряда, кто кое-как держался на коне. Антланец с его железным здоровьем тоже пытался ехать верхом, но вскоре пришлось уложить на телегу. Там же, на телегах, везли еще пятерых, все – сыновья Антланца, их помяли сильно, остальных пришлось похоронить там же, на месте схватки. За ним теперь ехали верхами около семи сотен вооруженных чем попало простых горцев, но Иггельд со щемом в душе вспоминал лица молодых парней, что остались там.
Антланец постанывал во сне, но раны на нем заживали не по дням, а по часам: сказывалась радость, что ни один из сынов не погиб, хотя все готовы сложить головы, и никто не прятался за чужие спины.
По дороге присоединились песиглавцы и двое беров с наспех собранными дружинами. Наскоро принеся присягу Иггельду, тут же выехали вперед, просматривали окрестности. Слух о сошествии на равнину Иггельда звучал как сошествие с небес на землю и несся впереди. Со всех сторон к их войску стягивались как отряды молодых и горячих беричей, так и разбойничьи шайки. Разбойники с жуткими, покрытыми шрамами лицами падали под копыта коня Иггельда и умоляли позволить им пролить кровь за родную землю.
Даже простолюдины оставляли дома и, схватив косу или вилы, шли с его войском. Если и сомневался вначале, что за ним пойдут, то теперь сам едва удерживал слезы, глядя на их самоотверженность, готовность отдать жизни за ту землю, которую совсем недавно предали. Все шли как на веселье, на праздник, с радостными лицами, часто затягивали песни.
Наконец спуск вывел на последний, уже невысокий перевал, а впереди открылась бесконечная зеленая равнина. Спасительные горы остались за спиной. Кони вышли в пугающе просторную, просто бескрайнюю степь, чуть ли не артанскую, и благословенные горы теперь отдалялись с каждым конским шагом. Иггельд ощутил беспомощность, но посмотрел на веселые лица воинов, напомнил себе, что эта равнина надолго станет его родным домом. По крайней мере, пока последний артанин не покинет ее пределы.
Антланец наконец перебрался из телеги в конское седло. Бледный, повязка с засохшими пятнами крови выглядывала из-под железного шлема, но телегу отослал в задние ряды, а сам ехал рядом с Иггельдом, как пастух поглядывая за теми из сынов, кто серьезных ран не получил и сейчас двигался далеко впереди.
– Тревога, – сказал он негромко. Рука двинулась к рукояти меча, поморщился от боли в раненом плече. – Подождем.
– Где? – спросил Иггельд.
– Просто замри, – посоветовал Антланец.