Кузина Джейн
Шрифт:
После этих слов воцарилось молчание. Герард обменялся взглядами с Гарри, прежде чем заговорить.
– Ну, – медленно произнес он, – по-моему, ей не стоит идти туда самой.
– Надо сделать вот что, – вмешался Марк. – Надо найти Уинифред мецената. Такого, чтобы он мог…
– Нет, Марк, – проскрежетал зубами Саймон. – Надо сделать вот что: прекратить поддерживать ее в этом навязчивом стремлении. Она хорошо воспитанная девушка и, являясь таковой, поймет, что ее призвание – это хороший муж и дети. И больше я не желаю ничего об этом слышать.
В ответ раздались возгласы возражений, но их заставил умолкнуть сигнал к ленчу. Саймон отошел от стола и вывел джентльменов из комнаты, довольный тем, что за ним осталось последнее слово.
Он не обратил внимания, что, пока они шли по коридору, Герард и Гарри держались особняком и всю дорогу переговаривались.
После ленча веселая компания в полном сборе отправилась на прогулку. Поскольку дорога была плохо вымощена, было решено, что все вместе поедут в одном из фургонов. Молодые люди собрались перед домом, и через несколько минут подъехал фургон.
– Прошу вас, Чарли, – сказал Саймон, помогая графу забраться в повозку. Когда Чарльз уселся, Саймон повернулся к Уинифред: – Теперь вы, моя дорогая. – Осторожно он передал ее в протянутые руки Чарльза и с улыбкой смотрел, как Уинифред разместилась на соломе, устилавшей фургон, а Чарльз уселся подле нее. Затем залезли Герард и Гарри и, в свою очередь, помогли забраться Джейн и усадили ее рядом с собой. Саймон и Маркус составляли арьергард. Удовлетворение Саймона возросло, когда фургон тряхнуло на разбитой дороге и Чарльз счел необходимым заботливо обнять Уинифред за плечи.
У Джейн ослепительная улыбка Уинифред, обращенная к графу, вызывала совсем другие мысли. «Господи, только посмотрите на них, – думала она с отвращением. – Если он еще ниже нагнется над лифом ее платья, то просто свалится туда! Уинифред могла бы вести себя и поприличней. Она всегда слишком высоко ставила мужское восхищение и теперь недвусмысленно приглашает графа пофлиртовать».
Джейн решила, что волноваться не стоит. В полном народу фургоне графу будет сложновато активно проявить свои чувства.
Если бы Джейн слышала, о чем беседуют Уинифред с Чарльзом, вряд ли она оставалась бы столь же спокойной.
– Милорд, а у вас есть дом в Лондоне? – спрашивала Уинифред, широко раскрыв свои фиалковые глаза.
– Конечно, – пробормотал в ответ граф, прижав к себе Уинифред чуть сильнее. – Может быть, вы как-нибудь побываете у меня в гостях.
– О, это то, чего мне хотелось бы больше всего! – ворковала та. – Вы намереваетесь поехать в Лондон прямо отсюда?
– Совершенно верно, – ответил Чарльз, не собиравшийся предпринимать ничего подобного. Лондон сейчас был для него полон опасностей. Не стоило давать понять, что он живет в своем поместье. Но, с другой стороны, в Лондоне скучновато в это время года. Он позволил своим пальцам погладить изысканный изгиб плеча Уинифред. Лакомый она, однако, кусочек. Конечно, если она приедет в Лондон, с ней наверняка будет какая-нибудь компаньонка. Это здесь, в глуши, Саймон, видимо, не придает значения отсутствию подходящей компаньонки, а в Лондоне такое сокровище надо хорошо охранять.
Он вздохнул и убрал руку. На его месте только сумасшедший мог бы решиться поразвлечься с Уинифред. Она могла как угодно распускать лепестки, заманивая мужчину, но при этом оставаться невинной. Она была хорошо воспитана в полном смысле этого слова. После первой же попытки залезть к ней под юбку он несомненно окажется или в кандалах, или под кнутом.
Граф поднял глаза и встретился со взглядом Джейн Бург. Вот эта – другое дело. Когда дело касается ее, Саймон начинает говорить о приличиях, но сейчас тот по горло занят своей невестой на выданье. Девочка Бург, кажется, не горит желанием отдаться Чарльзу, но ему нравятся сложные задачи. Он улыбнулся в ответ на ее неодобрительный взгляд.
Остаток пути он строго соблюдал все приличия в отношении Уинифред, а когда они добрались до римской виллы, обратился к Джейн.
– Как очаровательно, право же, – пробормотал он, пытаясь взять ее за руку, чтобы помочь перебраться через то, что когда-то было каменной стеной. – Только подумайте, чье-то поместье кишмя кишело римлянами сотню лет назад.
– Скорее тысячу лет или больше, милорд, – ответила Джейн, ловко избегнув его руки. – И, судя по всему, здесь жили бритты – конечно, романизированные и являвшиеся подданными империи, но тем не менее англичане.
– Да что вы говорите! – с напускной заинтересованностью воскликнул Чарльз. – В любом случае немного же после них осталось, верно?
Джейн поглядела на разбросанные вокруг камни, по расположению которых с трудом можно было догадаться, что это были комнаты, коридоры и внешние стены.
– Да, они почти ничего после себя не оставили, кроме подтверждения своего существования, но, кажется, этого вполне достаточно, чтобы возбудить мое воображение.
Чарльз слегка приподнял брови.
– Правда? – протянул он. – Что касается меня, то, чтобы возбудить мою кровь, вполне достаточно присутствующей здесь компании. – Глаза графа сверкнули, когда его озабоченный взгляд опустился на ее грудь.
Джейн смерила лорда Уи презрительным взглядом. Если она оттолкнет ухаживания графа, тот будет слишком докучать Уинифред. Джейн широко улыбнулась.
– Кто бы ни были эти люди, они выбрали красивое место для своего дома. – Она показала рукой в направлении далеких зеленых долин, окаймленных цветущими зарослями живой изгороди.
– Да, правда, очаровательное местечко, – раздался совсем рядом мужской голос. Она обернулась и увидела Саймона, подошедшего так тихо, что Джейн вздрогнула при звуках его голоса.
– Да, – чуть дыша, произнесла Джейн. Она перевела взгляд с Саймона на Чарльза.
Странно, подумала она, как много может сказать о личности и характере человека одежда! Лорд Уи в своем модном наряде выглядел, на ее взгляд, просто нелепо, в то время как консервативная одежда Саймона, совершенная в своей элегантной простоте, подчеркивала его грацию. Она с неподобающим восхищением смотрела на лорда Тэйлента.
– Я здесь часто бывала в поисках артефактов, но нашла очень мало. – Джейн мешало говорить биение сердца, отдававшееся в горле.