Кузнец человеческих судеб
Шрифт:
– Понятия не имею. Это вы полиция, а не я, – не поймалась на ее крючок Анастасия. – Но, может быть, кто-то другой из участников того старого дела свел с ней счеты. Не одна же она наркотики толкала. Ее взяли за небольшую партию. А еще были крупные дилеры, производители, еще кто-то. Извините, я совершенно в этом не разбираюсь. И на суд я не ходила. Но то, что осудили только Алену, говорит о том, что она была последним звеном в преступной цепочке.
Рассуждения Анастасии звучали здраво и выдавали человека неглупого. Подумав немного, Саша спросила:
– А много народу проходило по тому делу?
– Представления не имею. Я же не следователь. – Девушка почувствовала, что Огородникова пожала плечами. – И кстати, я очень вас прошу не беспокоить по этому поводу моих родителей. Что было тринадцать лет назад на суде, они и сами уже плохо помнят, потому что едва живы были от горя. Подробностей дела никогда не знали. А заключение и потом смерть Алены окончательно их подкосили. К тому же в данный момент их нет в городе. Я отправила их в Испанию, сезон сейчас не курортный, зато страну посмотрят и от горя своего отвлекутся.
– А для вас смерть сестры не горе? – рискнула спросить Саша.
– Горе, но не такое, – вздохнув, ответила Настя. – Я давно уже простила ее и посылки ей в тюрьму посылала через родителей. И даже встретиться хотела, но все откладывала. Даже несколько раз к дому подъезжала, посмотреть на нее. Но так и не решилась. Она мне казалась совсем чужим человеком. Я просто не представляла, как с ней заговорить. – Она помолчала. – Конечно, если бы Алена не умерла, мы бы рано или поздно встретились и помирились, а так… После стольких лет мне кажется, что умер чужой человек, а не родная сестра. – Голос Огородниковой звучал тихо, задумчиво, и у Саши ни на секунду не возникло сомнений в ее искренности. – Для меня она навсегда осталась юной девочкой, какой я ее помнила до тюрьмы. Зачем я вам все это рассказываю? – спохватилась Анастасия.
– Наверное, вам надо было выговориться, но было некому, – объяснила ей «по-взрослому» Саша.
– Наверное, – слегка усмехнулась Огородникова. – В общем, ищите. Было бы неплохо, если бы раскрыли Аленино убийство. И еще, у Алены тогда был адвокат, я даже помню его фамилию, а у родителей наверняка сохранился адрес и телефон. Может, он помнит подробности того дела? Если хотите, я попытаюсь раздобыть его координаты.
– Спасибо. Было бы здорово, – обрадовалась Сашка.
Оказывается, Огородникова вполне нормальная тетка, с приятным удивлением отметила девушка, откладывая телефон.
Глава 6
С чего же все-таки начать?
Идти в фирму, выяснять там? Или к жене Рогутского? Или подождать, пока Огородникова раздобудет телефон адвоката?
Нет, сидеть и ждать смысла нет. Вдову покойного трогать пока не будем, проявим человечность. Остается фирма.
И Александра следующим утром, одевшись построже, двинулась на штурм «Рыбного пути». Конечно, расследование смерти уборщицы – не лучший пропуск к руководству компании, вот если бы она расследовала смерть самого Рогутского… Да, мечтать не вредно, усмехнулась сама себе Саша и направилась к турникету. Хоть бы Павел Казимирович был на месте, чтобы избежать долгих и унизительных созвонов с руководством фирмы и выклянчивания пропуска.
Павел Казимирович был на месте, и Александра без всяких проволочек проникла в бизнес-центр и, нажав кнопку десятого этажа, где, по ее сведениям, располагался кабинет покойного Рогутского, постаралась настроиться на нелегкую беседу.
– Да, я давно работаю с Виталием Валерьевичем. Точнее, работала, – поправилась секретарша покойного Рогутского, довольно противная высокомерная девица с носом дулей и черными крашеными волосами.
– Скажите, вы никогда не видели, чтобы он разговаривал с уборщицей по фамилии Огородникова, вот ее фото? – Видя, что секретарша, даже не взглянув на фотографию, торопится с ответом, Саша решила сделать ход конем, чтобы хоть как-то встряхнуть девицу, а если по-честному, то встряхнуть ее хотелось в прямом смысле, прямо за шиворот. – Это бывшая гражданская жена Рогутского, – заявила девушка, с удовлетворением отметив, как секретарша вцепилась глазками в фотографию.
– Ничего себе! – плотоядно глядя на фотку, будто хотела ее съесть, прокомментировала секретарша, утрачивая кислое равнодушие. – А страшненькая-то какая!
– У нее жизнь была тяжелая, – недружелюбным тоном ответила Саша. – Так видели вы ее разговаривающей с Рогутским или входящей в его кабинет? Или просто их вместе, стоящих рядом?
– Ну, – задумчиво нахмурилась девица, – вот если бы я раньше знала… А так сложно сказать, стояли они вместе или нет. Но в кабинет она к нему точно не заходила. Кабинеты убирают поздно вечером, когда начальства уже нет. Да и вообще, я в жизни не видела, чтобы Виталий Валерьевич с низшим техническим персоналом разговаривал.
– Но вы же не всегда здесь сидите, ходите обедать, иногда отпрашиваетесь по личным делам? – уточнила Саша.
– Ну да. Разумеется. А еще болею и беру дни за свой счет, – язвительно дополнила ее перечень девица, вернувшись к прежнему нагловато-высокомерному тону.
Саша, перевернув фото Огородниковой лицом вниз, молча, изучающе смотрела на секретаршу. Вызвать повесткой к себе? – размышляла она. Или двинуть в высокие кабинеты и там настучать на поганку? А может, попытаться сделать ее соучастницей Рогутского?
Последняя мысль показалась Сашке заманчивой. Девица была чуть старше самой Александры, ничуть ее не красивее и наверняка глупее, потому что умные, образованные люди секретаршами не работают. Чай-кофе начальству подавать – удел недалеких идиоток, а тут такой апломб, все больше раскочегаривалась Сашка, у которой противная кривляка с дулей вместо носа вызывала после пяти минут общения устойчивую личную неприязнь.
– А может, они все же встречались? – произнесла тихим, задумчивым голосом Саша и, приподняв брови, взглянула на девицу. – И может, даже неоднократно, только вы почему-то решили скрыть от следствия этот факт?
– Да? – усмехнулась ей в лицо нахалка, крутясь туда-сюда в рабочем кресле. – И почему же?
– Может, потому что сами замешаны в убийстве, – жестко и четко проговаривая каждое слово, заключила Сашка и впилась в секретаршу пристальным, рентгеновским взглядом. Во всяком случае, она постаралась изобразить именно такой. Надо будет дома потренироваться перед зеркалом, решила девушка, проверить, как получается.
– В чем я замешана? В убийстве? – стараясь не терять самоуверенной насмешливости, переспросила девица. – Рогутский разбился на машине, никакого убийства не было.