Кузнечик сын кузнеца (рассказы)
Шрифт:
Следует заметить, что от желающих получить родословные деревья не было отбою, поэтому контора, преобразующая прошедшее время в настоящее, процветала. Каждый состоявшийся гражданин к рождённому сыну, построенному загородному дому и посаженному дереву непременно желал иметь родословное дерево. С правильными предками на ветвях, чтобы показать окружающим своё благородное, царское«Я».
Кому же захочется быть «Иваном, не помнящим родства».
Правда, в другие времена, когда лозунг «Пролетарии всех стран соединяйтесь» был жизненно важным. Многие ворошили прошлое с единственной целью – найти предка с рабочей жилкой, чтобы просто уцелеть.
Многие династии исчезли в результате войн, эпидемий, революций, порабощений одних другими. Их больше нет…
«А я живу, - думала Агриппина. – Значит это кому-то нужно».
К концу рабочего дня сотрудники сдвинули столы в традиционную букву «Т», поставив в центре подаренный Агриппине букет. К нарезке добавились домашниесалаты. Первый тост, как и положено, выпили за Агриппину, естественно, до дна.
– Я очень рад, - сказал Пётр, разливая по второй.
– Что Груша становится полноправным членом нашего коллектива…
– Какая я тебе Груша? – смутилась Агриппина. – Продолжайте звать меня Агриппиной желательно с двумя «п».
– Ах, Петя, вечно ты со своими уменьшительно-ласкательными штучками… - Александр взял инициативу в свои руки. – Я предлагаю выпить за всех присутствующих дам.
– Подождите, - сказала Эмма. – А подарок?
– Совсем забыли, - подхватила Валерия, вставая из-за стола. – Сейчас, одну минутку…
– Возникла пауза и я хочу…. – Александр как-то по-особенному взглянул на новую сотрудницу. – Сказать… Агриппина, если нужна будет помощь, обращайся.
– Считай, что уже нужна. – Агриппина улыбнулась. – Потанцуем?
– Вот держи. – Валерия вытащила из пакета фирменный знакгенеалогического отдела и протянула сослуживице. – Твоё родословное дерево.
– Зачем? Я же не просила.
– М-м-м, это такая традиция… каждый новый сотрудник, – пояснил Пётр. – Получает своё генеалогическое древо в подарок. Как говориться, от чистого сердца и на долгие времена. А теперь можно и повторить…
– Что, что, что?! – всматриваясь в картину предков, воскликнула Агриппина. – Мой прапрапрапрадед крепостной крестьянин нижегородского уезда! Это какое-то варварство! Я знаю, кто это сделал. Ты Эмма!!
– Причём здесь я? – Эмма потупила взгляд.
– Меня попросили, я сделала. Я же не виновата, что твой предок был холопом. Документы все подлинные, можешь сама посмотреть…
– Врёшь!! Плебейка!
– восстала Агриппина.
– Сама ты плебейка! – защищалась Эмма.
– Девочки прекратите!!
– Мой предок был дворянином! Сам Пётр Первый вручал ему царскую грамоту. Я изучала этот вопрос и знаю, ты это подстроила специально. Зная, что между мной и Александром лёгкий флирт ты решила таким вот мерзким образом отомстить. Какая же ты мстительная интриганка. Не смогла простить невинного поцелуя.
– М-м-м, Агриппина, - Александр зарделся. – Это был всё на всего дружеский поцелуй.
– А слова, что я тебе нравлюсь. – Агриппина стояла на своём.
– Тоже были дружеские?
– М-м-м… я… - Александр растерялся. – Пётр, ну я же просил контролировать её дородное дерево! А ты…
– А что я? Подумаешь. Предки. – Парировал Пётр.
– Нужно смотреть ни в корень, а выше… Кто дед. Кто папа. Между прочим, папа у Агриппины крупный бизнесмен. В журнале «Форбс» у него…
– Стоп. Хорошо, что напомнил. – Сквозь зубы процедила Агриппина.
– Стоит мне сделать всего один звонок и тебя Эмма здесь больше не будет.
– Подумаешь! Испугала… - Эмма театрально взмахнула рукой.
– У меня тоже есть связь на верху, так что не надо пугать неизвестностью.
– Девочки, я вас прошу… - попросила Виктория. – Померитесь. М-м-м… вино замечательное. Давайте продолжать...
– Послушай, Агриппина, – согласился Пётр. – Признаю. Я не доглядел. Всё от начала и до конца переделаю. А Эмме влепим выговор.
– У меня есть замечательный тост. – Воскликнула Валерия. – Давайте выпьем за родителей.
Уже казалась, что участники дуэли разошлись на безопасное расстояние, и яблоко раздораисчезло с глаз долой – из сердца вон. Уже ощущалась прежняя весёлость свойственная молодёжи, а перенесённая обида вконец потеряла остроту. Как к вечеринке присоединился посторонний, который без стука, а если ещё точнее бесцеремонно, вошёл, как к себе домой. В руках он держал работу «мозгового центра».
– Э-э-э, закрыто. – Предупредил Пётр. – В понедельник приходите.
– Вы руководитель? – спросил вошедший, обращаясь к Александру.
– На Бали… м-м-м… в командировке. Сегодня короткий день. – Надеясь, что вошедший благоразумно ретируется, Александр показал явное недовольство.
– Приходите в понедельник!
– Послушайте. У меня двойное гражданство и я живу по европейскому времени. Помимо России я поданный Great Britain, так что не надо пичкать меня понедельниками. – Мужчина скинул плащ, намекая на то, что не на того напали.
– Я закончил Кембридж и получил идеальное воспитание, так что вам повезло. Другой бы на моём месте разнёс вашу контору в пух и прах.
– Конечно, это немного меняет дело. – Согласился Александр. – Приятно пообщаться с джентльменом. Хорошо, говорите: в чём суть претензий? Только, пожалуйста, коротко.
– Извольте. Во всём виновата Агриппина Буянкина. Да, да. Вы виноваты. – Чтобы смахнуть слезу, джентльмен достал платок.
– И не надо строить мне глазки.
– Я! В чём?.. – воскликнула Агриппина.
– Вот взгляните… – джентльмен, словно икону выставил вперёд своё генеалогическое древо.
– Ваша работа?
– Ну и что… допустим моя…
– А вот что… вы акцентировали, что мой прапрапрапрадед был певчим в крепостном театре помещика Хрюкина. – Джентльмен схватился за сердце.
– Мой дед пел в «Большом театре», мой отец пел в «Мариинке», я пою в королевском «Альберт-холле». А вы, Агриппина Буянкина! Разбили моё сердце.
– Выпейте воды, - предложила Эмма.
– Может лучше вина… - напомнил о себе Пётр. – Или покрепче…
– Слушайте, ну зачем так убиваться. – Успокаивала Агриппина.
– Ломоносов тоже вначале был не благородных кровей, в лаптях ходил, а потом как пошёл в гору и дошёл… до великого учёного.