Квадра

Воронина Тамара

Под неприветливыми взглядами Дану кусок в горло не шел, Аль тоже только смотрел в тарелку, а остальные наворачивали за милую душу. Ну да, Гай привык к выражению неприязни, а Ларе было наплевать, как, впрочем, и Люму. Дан заставлял себя есть, невольно прислушиваясь к разговорам и совершенно их не понимая. На слух эльфийский язык напоминал гибрид французского и английского, где-то «р» грассировали, где-то проглатывали, но ни носовых звуков, ни каши во рту. Гай улыбнулся:

– Так уверены, что мы их не понимаем.

– Я не понимаю.

– Ты не знаешь эльфийского? –

удивилась Лара.

– А ты знаешь? – удивился Гай.

– Ну да. А, ты же не знаешь… Нам это свойственно. Мы начинаем понимать язык через день-два. Я ведь и песни Дана понимаю.

– А наш?

– Не тревожься. На вашем языке не говорят, а я умею понимать только на слух. То есть не понимать, а словно бы видеть… Я не знаю, как объяснить.

– Просто, – сообщил Люм. – Ты ловишь образы. Понимаешь образы, возникающие у говорящего в голове. То есть читаешь мысли. Маги вцепились бы в тебя, как клещи. Они все пытаются этому научиться.

– Вряд ли, – рассудительно возразил Гай. – Можно говорить одно, а думать о другом.

– Тем не менее язык не говорит без участия мозга.

– Ты хорошо образован для младшего сына безземельного барона.

– Графа. И не безземельного. У меня пара старших братьев, которым досталось поместье. Но да, образован, что есть, то есть. Фрика не очень любила дураков и неучей. Вот как Мирта.

И вдруг Дан понял два эльфийских слова. В первом «р» грассировали, во втором проглотили.

– Алир Риенис!

Аль поднял глаза, вообще с лица сошел и медленно встал. Статный красавец с размаху влепил ему оплеуху и собрался влеплять еще одну, но Дан неспортивно отшвырнул его подальше и рявкнул:

– Ты на кого руку поднял, эльф!

– Это мой отец, – тихо сказал Аль. – Тинар Риенис.

– Ну и что? – удивился Гай, поднимаясь. – Нет над тобой ничьей власти, кроме хозяина.

– Это мой сын, – отрезал эльф, – нарушивший наши законы – и ваши тоже.

– Это собственность властителя Дана, – весьма высокомерно бросил Гай, – и не тебе решать, эльф, какая судьба у твоего сына. К тому же не особенно она заботила тебя прежде, когда твой сын жил среди своего народа.

Он вздернул рукав, показывая браслет весьма недоброжелательно сгрудившимся эльфам.

– Может, мне нашинковать их… милорд? – лениво предложил Люм. Издевается, поганец? – Стоит ли Квадре марать руки о кучку эльфов?

– Никто никого шинковать не станет, – отрезал Дан. Милорда я тебе еще припомню. – Мы выполняем поручение властителя Дана. Кто из вас хочет этому помешать, эльфы? Трактирщик, я заказывал горячего вина с пряностями, но все еще его не вижу. В чем дело? А ты, уважаемый Тинар, можешь забыть, что Алир твой сын. Он принадлежит властителю.

Что он такого сказал? Эльфы выглядели малость прибалдевшими, да ладно бы эльфы – Квадра тоже. Подавая пример, Дан сел за стол, и остальные последовали его примеру. Папаша Аля продолжал стоять.

– Садись, уважаемый Тинар, – предложил Дан, – я не хочу выворачивать шею, глядя на тебя.

– Как ты меня назвал, человек?

– А как надо? – не

понял Дан. Раз уж он сказал эльфу на «ты» (сгоряча, надо сказать), то стоило заглаживать свою резкость культурным обращением, «ты, сударь» звучало очень уж сюрреалистично, а как еще проявить вежливость? «Уважаемый» было здесь вполне распространенным обращением. Эльф покачал головой и удалился. Аль был такой бледный, что даже кожа казалась серебристо-белой. Дан встревоженно глянул на Гая, тот едва заметно пожал плечами.

– Пойдемте-ка спать, мальчики, – предложила Лара.

– Я должен через это пройти, – сообщил Аль своему стакану. – Сколько можно тянуть?

– Через что ты собрался проходить? Что и кому ты должен доказывать? – удивился Дан. – Разве что самому себе, но нужно ли тебе это?

– Ты не понимаешь отношений между эльфами, – с трудом выговорил Аль. – У нас родители вправе… в общем, если я и не обязан теперь его слушаться, я обязан выслушать.

– Глупости, – спокойно сказал Гай. – Ты не понимаешь, например, отношений между вампирами, особенно в семье. Моя семья, кстати, не особенно типична. Какое тебе дело до семьи, если тобой все равно распоряжается властитель?

– Не так, – поправил Дан. – Какое тебе дело до отца, которому не было дела до тебя? Ты ничего ему не должен именно по этой причине. Ты ушел – и ты сумел жить без него. О чем речь? Ты уж прости, но я тебя не отпущу?

– Почему это? – вскинулся Аль.

– Потому что я Первый, – нагло напомнил Дан, чувствуя неприятную дрожь в области желудка. Нельзя так с друзьями. Нельзя. Аль посмотрел на него посветлевшими глазами, помолчал и кивнул.

– Ну да. Только Дан, я… Не запрещай мне, пожалуйста. Иначе это так и будет на меня давить.

– Разговор с отцом что-то изменит? Эльфы тебе простят твой уход? Или наоборот? Или ты просто будешь чувствовать себя лучше, если отец еще пару раз даст тебе по физиономии?

Алир бледно улыбнулся. Черт подери, он принял запрет как должное. Не возмутился, не посмеялся, не встал из-за стола, а уговаривает… Свинья ты, Данил. Хоть и Первый. Первейшая свинья.

– Нет, конечно. Наверное, это так…

– Комплексы, – кивнул Дан, – это я понимаю, сам такой. Но ты порассуждай, Аль. Этот разговор может тебя крепко выбить из колеи, а ты нам нужен. Разве кто-то из нас способен увидеть магию? А если эта нечисть – порождение магии?

Гай исподтишка показал большой палец, а Лара прижмурилась блаженно, как Шарик на морковку. Решили, что это гениальный ход? Но ведь и правда. Только Аль увидел разлитую магию, да еще в таком количестве, что испугался.

Не хотелось отпускать. Вряд ли папенька скажет сыну что-то доброе. Да и папенька, похоже, близкий родственник некоего товарища Лазарцева, не интересовавшегося сыном вообще никак.

– Какие у вас были отношения?

– Да никаких, – пожал плечами Аль. – Я просто знал, что он мой отец. Иногда он интересовался моими успехами, не хвалил никогда, но за неудачу или нерадение мог и поддать по заднице. Мной больше учитель занимался. Ну и сестра.