Квадробер в законе
Шрифт:
– Может для начала закажем что-нибудь? – я махнул рукой Степанычу. – А то у тебя такой вид, будто ты призрака Распутина увидел. Кстати, он все еще должен мне пару царских червонцев...
– Какие тут напитки, босс! – Митя склонился еще ближе, его глаза лихорадочно блестели. – Я такое узнал... такое! У "Волков" там...
– Тш-ш, – я поднял палец, дождавшись, пока Степаныч поставит перед Митей фирменный «Успокоительный бальзам» (настойка на травах с добавлением валерьянки и капли успокоительного зелья). – Давай по порядку. И желательно без этих твоих
Митя залпом опрокинул стакан, закашлялся, но заметно успокоился:
– В общем, босс, помните того докера из порта? Ну, который еще в прошлом месяце видел, как русалки контрабанду перевозили?
– Того самого, который потом неделю икал пузырями? – я усмехнулся. – Как забыть – первый раз видел, чтобы человек пытался заявить в полицию на русалок за домогательство.
– Он самый! – Митя возбужденно заерзал на стуле. – Так вот, он вчера разгружал те самые ящики для «Волков». Говорит, как только их привезли, все собаки в порту взбесились. А местный кот, тот, что обычно у охранников рыбу клянчит, вообще залез на мачту и двое суток не спускался.
Я почувствовал, как внутренний зверь напрягся. Если уж братья наши меньшие так реагируют…
– Продолжай, – я подлил Мите ещё бальзама. – Что там в ящиках?
– Вот в этом самая жуть! – информатор снова перешел на шепот. – Грузчики говорят, оттуда свет идет. Синий такой, холодный. И звук... – он передернул плечами. – Как будто кто-то воет на непонятном языке. А один совсем седой вернулся – говорит, заглянул в щель, а там...
Внезапный грохот заставил нас подпрыгнуть. Это призрак купца в очередной раз безуспешно попытался схватить рюмку и случайно опрокинул стул.
– Там что? – я постарался говорить спокойно, хотя когти уже начали проступать.
– Там глаза, босс, – Митя побледнел. – Много глаз. Светящихся. И все смотрят прямо в душу. А потом этот якут явился...
– Какой еще якут?
– Шаман ихний новый. Как увидел, что ящики смотрят, давай в бубен бить и песни петь. Такие... древние. У Пашки-грузчика аж зуб пломбированный выпал, представляете?
Я задумчиво покрутил в руках бокал. Ситуация вырисовывалась интересная – древние артефакты, шаман, какая-то магия, от которой даже у призраков мурашки по несуществующей спине.
– А что местные говорят? Может слухи какие?
Митя огляделся и придвинулся еще ближе:
– Шепчутся, будто «Волки» на какой-то древний ритуал замахнулись. Что-то связанное с северной магией. Говорят, если получится, они всех оборотней города под контроль возьмут. Как марионеток!
В баре внезапно стало очень тихо. Даже призрак купца перестал греметь рюмкой.
– Значит, хотят нас на поводок посадить? – я почувствовал, как клыки удлиняются от злости. – Интересный у них бизнес-план. А что ещё известно?
– Только то, что они какую-то особую ночь ждут. Когда луна будет... – Митя замялся, – как-то по-особенному стоять. И тогда начнут.
– Прекрасно, – я встал из-за стола. – Просто прекрасно. Мало нам было обычной войны,
Уже у двери я обернулся:
– И да, Митя... Последи за портом. Особенно за якутом этим. Только близко не подходи – а то еще затянет в свой хоровод, будешь потом шаманские мотивы во сне петь.
На улице моросил мелкий дождь. Где-то вдалеке завыла собака – тоскливо, с подвыванием, как будто репетировала для финского народного хора.
«Кажется», – подумал я, поднимая воротник пиджака, – «нам понадобится что-то посерьезнее берушей. Может, стоит позвонить деду Пихто? У него вроде были какие-то старинные обереги... Если, конечно, они не начнут петь на старославянском в ответ на якутские заклинания».
В конце концов, как говорится в старой бандитской мудрости: если враг готовит ритуал с песнопениями – готовь своих шаманов. И желательно тех, кто знает слова погромче.
На магический коммуникатор пришло сообщение от Алины. «Все готово, приезжай».
Я улыбнулся. Ну вот и отлично, теперь можно заняться подготовкой вплотную.
Глава 18. Подготовка команды
Тренировочный зал нашей штаб-квартиры напоминал цирковое закулисье в день премьеры – повсюду развешаны защитные амулеты, в углу громоздятся какие-то загадочные механизмы Хрома, а в центре Топтыгин отрабатывает боевые приемы, периодически застревая между человеческой и медвежьей формой. Зрелище, надо сказать, специфическое – особенно когда у него получается нечто среднее между бурым медведем и бухгалтером районной налоговой.
– Так, господа оборотни и примкнувшие к ним тунеядцы, жулики и алкоголики! – я хлопнул в ладоши, привлекая внимание. – В свете полученных разведданных нам необходимо серьезно подготовиться. Как говорится в умных книжках по корпоративной безопасности: «Хочешь мира – тренируйся так, будто завтра война. А если война уже на пороге – тренируйся так, будто завтра конец света».
– Опять твои офисные... – начал было Топтыгин, но я перебил:
– Нет, медведь, в этот раз всё серьезно. У «Волков» появился якутский шаман. И судя по тому, что я видел, это не тот добрый дедушка, который лечит похмелье и ищет потерянные носки. Это тот самый тип, который может устроить нам экскурсию в нижний мир. Причем в один конец.
– Якутский шаман? – Алина создала в воздухе огненную сферу. – Те самые, которые с духами говорят?
– Ага, – я кивнул. – Только этот, похоже, не столько говорит, сколько командует. И судя по тем ящикам, что они привезли, готовится командовать всеми оборотнями города.
В этот момент в зал вошел дед Пихто, опираясь на свой посох. Сегодня древний артефакт был украшен какими-то особенно зловещими черепами.
– А я как раз об этом! – дед оживился. – Помню, в 1812 году был у меня один знакомый шаман. Так вот он...