Квантовиты. Книга 2. Кроссман
Шрифт:
Парень тут же постарался принять профессиональный вид, полагая, что пришел пациент, но потом опустил плечи, увидев, что это доктор Мартин Вебер. Мартин Вебер был полноватым мужчиной пятидесяти лет, который руководил интернатурой в их больнице, но на самом деле он почти ничему не учил. За исключением разрешения на дежурство в приемной, да время от времени поручаемых заданий вроде «принести кофе», он ничего не говорил своему интерну и всегда держался отстраненно. Вот и сейчас, увидев врача, Клод подумал, что ему дадут какое-то бессмысленное задание,
– Здравствуй, Ламбер, – снисходительно кивнул доктор Вебер. – Смотрю, работаешь не покладая рук?
Клод развел руками:
– Нет пациентов, доктор, что я могу поделать?
– Ну, раз ты не занят, то пошли со мной. Я хочу тебе кое-что показать.
Клод послушно встал и вышел из приемной. В больнице было достаточно тихо, да и пациентов не так много. Пострадавшие во время битвы с квантовитами давно уже выписались, а так в целом жители Фориса болели редко. Это радовало, но при этом немного удручало. Потому что отсутствие больных оставляло массу свободного времени для тревожных мыслей.
Вебер провел его по длинному и пустому коридору в лабораторию, где изучали анализы пациентов. Обычно Клода туда не пускали, и парень даже удивился: неужели его хотят чему-то научить? Но Вебер не стал ничего рассказывать, лишь подошел к одному из столов с контейнерами и достал оттуда стакан с крышкой. Потом, все так же молча, протянул его Клоду.
Парень принял стакан и повертел в руках. На дне лежало что-то маленькое и коричневое. Клод поднес стакан к лицу и прищурился. Это оказался жук.
Клод поморгал, полагая, что ему мерещится. Может, он начал сходить с ума от вынужденного одиночества во время дежурства? Создание не двигалось, видимо, оно мертво, но у него были маленькие ножки, да и вообще в целом это напоминало нечто, что он видел только на картинках в учебнике биологии.
– Откуда это? – пораженно спросил Клод.
– Снял с одной пациентки, – пояснил Вебер. – Судя по всему, это клещ. Вопрос вот в чем: откуда на Форисе клещ?
Клод продолжал разглядывать насекомое, как будто ожидал, что оно сейчас оживет и уползет. Возможно ли такое, что его просто разыгрывают?
– И это еще не все, – тем временем продолжал доктор. – Мне стало любопытно, и я решил его просканировать. Но ни один прибор его не увидел. Показания поколебались какое-то время, а потом и вовсе исчезли. Как так?
– Может, это не клещ, а чья-то шутка? – предположил Клод. – Я слышал, как другие врачи рассказывали, что их дети скучают без соммелиса и теперь безобразничают. Вы случайно не подростка лечили?
– Нет, этой пациентке тридцать лет, и она настолько безрадостна, что от одного взгляда на нее пропадает всяческое желание жить. Да и даже если бы это сделали подростки, как они могли повредить нашу аппаратуру? Сканер должен был показать хоть что-то.
Клод слегка потряс коробочку, и тут заметил странность. На какую-то секунду ему показалось, что жук раздвоился, и разлетелся по разные стороны стакана, но потом снова соединился в одного.
– Заметил? – спросил Вебер. – Ничего не напоминает?
– Как после приема соммелиса, – кивнул Клод. – Но я его не пил.
– Насколько мне известно, твоя девушка квантовый физик, – продолжил Вебер. – Если не ошибаюсь, это тоже нечто квантовое. Раз уж сегодня такой день, пожалуй, отпущу тебя. Но не для отдыха. Я хочу, чтобы ты сходил к Инне Рябининой и показал ей это. Может, она сможет как-то объяснить.
Клод был этому только рад. Теперь у него появился повод навестить Инну и покинуть скучное приемное отделение. Но при этом у него что-то засосало под ложечкой. Похоже, что двухмесячное затишье закончилось, и это не предвещало ничего хорошего.
Глава 2
Инна все-таки позвонила в полицию и сообщила о своей находке. Но у нее не было уверенности в том, что они смогут с этим разобраться, поэтому, вернувшись в институт, она отправилась к Новаку. Кроссман пошел с ней.
Директор поначалу отказывался верить, что на Форисе могли появиться животные. Причем не какие-нибудь, а именно с Земли, да еще и сразу млекопитающие. Все законы эволюции указывали на то, что, если эта планета решит все-таки подняться на еще одну ступень, то ей придется начать с насекомых, а никак не с мышей и лис. Но когда Инна показала Новаку результаты сканирования, он нахмурился, и даже как будто бы побледнел.
– Значит, не показалось…, – пробормотал он.
Инна недоуменно переглянулась с Кроссманом, а потом спросила:
– Что Вам показалось, доктор Новак?
Директор задумчиво поскреб подбородок, покосился на окно своего кабинета, как будто подозревал, что их кто-то подслушивает, а потом понизил голос:
– Мне не хотелось говорить об этом на собрании, потому что я не был уверен, что это действительно реальность, а не плод моего больного воображения, но, похоже, ученые не так уж неправы в своих подозрениях.
Кроссман его остановил:
– Лучше приберегите свою историю для следующей встречи литературного клуба.
– Алистер, Вы меня в последние дни уже достали! – вспылил Новак. – Я понимаю, что Вы еще не до конца оправились от потери друга, но это не оправдание Вашим несмешным шуткам! Честное слово, если бы Вы не разбирались в квантовой физике, я бы Вас давно уволил.
– Тогда я рад, что разбираюсь.
– Доктор Кроссман, – шикнула на него Инна. – Сейчас не время.
Мужчина смиренно опустил голову, но она заметила, что на его губах играет легкая улыбка. Сама Инна была не против того, чтобы ее коллега время от времени говорил какую-нибудь глупость – это разряжало напряженную обстановку, царившую в их лаборатории, но даже ей в последнее время казалось, что он перегибает палку. Где-то она слышала, что много шутят и смеются те, кому на самом деле очень плохо в душе. Неужели все настолько серьезно?